передав конверт из рук в руки, я почувствовал у себя на плече что-то теплое и немного мокрое… Она обнимала меня.
*
— Скажи, в чем я виноват? Я делал для нее все. А она…
Мы дружили с ним довольно давно. И вот теперь настал тот самый пресловутый момент «познания друга в беде». Я, если честно, устал. Обычные подростковые отношения, разбитое сердце, прогнивший мир… еще тогда мне уже было скучно. Но я видел, что ему тяжело, и хотел помочь.
— Ты не… — резкий хруст, боль, я увидел, что было у меня за спиной.
Друг смирился. Вернее, он решил, что не виноват. Второй раз его снова бросили, и снова по той же причине. В этот раз он смириться не смог. А я не мог и не хотел быть рядом, чтобы его поддержать. Это были вторые похороны, которые я запомнил.
Время вернулось в свое русло.
— Хватить валить все на других. Коль, мир не черно-белый. У нее ты главный злодей, у тебя — она, но правда в том, что вы оба виноваты. И пока ты будешь уверен в своей непогрешимости, у тебя все так и будет заканчиваться. Любые отношения, а в особенности романтические, — это компромисс, ты же каким бы классным парнем ни был, но других не слышишь или слышишь по-своему. Даже сейчас не можешь признать очевидного. Мы в том возрасте, когда надо не жалеть себя, а меняться, развиваться, взрослеть. А потому, пока ты не перестанешь говорить, какие все вокруг твари и, скажем так, продажные женщины, я не вижу никакого смысла обсуждать эту тему. У тебя много друзей, если хочешь, чтобы тебя пожалели или погладили по головке, иди к ним, я же хочу не потерять дорого мне друга.
Он посмотрел на меня и, возможно, мне показалось, но в тот момент в нем что-то изменилось…
— Может быть, ты и прав…
*
— Скажи, ты правда меня любишь?
Это был 1-й курс. Я случайно сблизился с одной девочкой из другой академической группы, поначалу мы просто сидели вместе на лекциях, вместе обедали, гуляли после пар… Мне было просто приятно с ней общаться. Я знал, что у нее есть проблемы как в семье, так и в университете, и как-то так получилось, что мне хотелось помочь ей. По сути, и все. Ни о какой любви речи ни шло.
Потом мы случайно обнялись, случайно поцеловались и случайно ходили держась за руки. Для меня все правда было «делом случая» … И вот в итоге мы пришли к этому.
Она была довольно милая и, в принципе, в моем вкусе, но… Я не хотел ни к кому привязываться. Хотя и расстраивать ее тоже не хотел. В итоге я выбрал самый простой вариант: «мне нужно подумать» и игнор, я знал, что после такого она сама ко мне не подойдет.
В следующем году я ее уже не видел. Не знаю, что произошло, знаю только, что она всегда была в списках на комиссию по отчислению. Но, что поделать, такова жизнь.
Однако я этого не хотел. Я не хотел ничего из этого. Когда я думал о ней, то на ум приходила мысль, что я сломал ее жизнь. Может быть, я преувеличивал свою роль, но это не отменяло сожаления, остававшегося у меня на душе.
— И да, и нет. Ты замечательная, и я верю, что однажды ты станешь счастливой. Я хочу, чтобы ты стала счастливой, я хочу тебе помогать всем, чем только смогу, но прости, я не вижу тебя как свою девушку.
Она заплакала. Мне не оставалось ничего, кроме как обнять ее, в этот раз очевидно для нас двоих — по-дружески.
* * *
— На сегодня точно все, — берегиня стерла ногой кусочек окружности, и «видения» прекратились.
— А теперь не удосужишься ли рассказать, в чем был смысл всего этого? Возможность поговорить с Кладием в любое время, конечно, приятна, но в бою, мне кажется, навык не самый полезный.
— Всему свое время. Завтра, если все пройдет так же хорошо, как сегодня, будет последний день твоего обучения. Тогда же все и узнаешь. А пока пора нам домой, добрый молодец, там я тебя накормлю, напою, баньку растоплю…
Дорога назад прошла спокойно. Вечерело, однако птицы не пели, сверчки не играли, а листья не перешептывались на ветру… Была удивительная и в то же время немного пугающая тишина… Тишина, не позволяющая забыть, в каком лесу я нахожусь.
Когда мы вернулись домой, берегиня действительно напоила и накормила, баньку правда не растопила… зато спать уложила. Но перед этим я все-таки хотел закрыть вопрос с именем.
— Скажи, а что это за цветок у тебя в волосах? — как бы невзначай спросил я.
— Голубая паучья лилия, или же ликорис — ответ прозвучал как всегда нейтрально.
Мне кажется, я понял, по какому принципу можно давать имена берегиням.
— Ты не против, если я буду называть тебя Лилия?
— Оригинально, — она улыбнулась уголками губ, получилось естественнее, чем обычно, однако все равно как-то не так… — но я не против, повторюсь, называй как хочешь.
Послышалось несколько звонких хлопков, свечи погасли.
Нестерпимо громкий голос, как будто в сантиметре от каждого моего уха поставили мощные акустические колонки.
— Подъем, герой, нас ждут великие дела!
Я знал этот голос… еще бы я его не знал. Впрочем, если рассуждать логически, то это и не мог быть никто, кроме нее.
— Чужая мысль в твоей голове — уже твоя мысль, ты можешь ей управлять, вспомни вчерашние тренировки и представь мой голос таким, каким ты бы хотел его слышать.
Если честно, конкретно в момент пробуждения я бы предпочел его вообще не слышать, но, немного придя в себя, я отрегулировал громкость и сделал его чуть более жизнерадостным.
— Сегодня у тебя своего рода выпускной, но перед ним финальный экзамен, — пока веселый девичий голос звучал у меня в голове, я оглянулся по сторонам и понял, что виновницы торжества нигде не было видно. — Если дойти до ручья и повернуть налево, то выйдешь к озеру. Я жду тебя там.
Голос исчез. Я оделся, надел ножны, стоящие у порога, натянул сапоги и отправился в путь.
Всем своим естеством я ощущал подвох. Только вот не мог понять, в чем же он состоит и когда его ждать. Само по себе задание звучит слишком легко, около ручья я был вчера, ничего необычного там нет… Получается, ловушка приготовлена у озера… А может быть, и в самом озере…
Я внимательно изучал
