следующего утра.
Разогрев на костре очередную банку тушёнки, он, сморщившись от вкуса горелого мяса, едва протолкнул его в себя, перевязал обожжённые пальцы и уставился в огонь, сжимая приклад винтовки между колен. Мерное потрескивание костра умиротворило измождённое тело, и учёный провалился в небытие.
…Тут-то на него и напали.
====
№ 23.
Оказывается, их было двое.
Каким образом они не убили и не растерзали друг друга, так и осталось загадкой. В первый же вечер убив выходящего из вагончика водителя Прохора, они узнали вкус сырой печени. С этого момента они начали охотиться сообща, выгрызая печень у своих жертв, а когда живые исчезли, принялись за падаль. Тут-то они и приметили странного живого бродягу, всего почерневшего от копоти, который отличался от ходячих зомби своим поведением. Он ходил среди трупов, подбирал вещи, и самое главное – не ел человечину. Наконец, умиротворённый тихим потрескиванием костра, он склонил голову, прижал винтовку и уснул так глубоко, что можно было смело подходить, не боясь его оружия. Что они, собственно, и сделали.
Не сговариваясь и не обмениваясь словами, оба каннибала напали сразу с двух сторон, издав голодный рык. Ничего не понимая, но следуя инстинкту самосохранения, он чисто автоматически, на уровне подсознания, выстрелил в метнувшуюся к нему тень и разворотил внутренности людоеда напрочь. Перезарядить Илья Фёдорович не успел, поскольку с другой стороны на него напал второй зомби, явно не осознав, что его подельник уже корчится в кустах с развороченными кишками. Напавший сомнамбула начал душить ещё не совсем проснувшегося незнакомца и, урча от наслаждения, впился зубами в шею. Илья Фёдорович начал задыхаться.
И тут произошло неожиданное.
Уже теряя сознание и, мысленно прощаясь с жизнью, учёный вдруг услышал… лай собаки.
Сознание угасло. Оторвавшись от его горла, рычащий от злобы каннибал, попытался встать, но был снесён яростно накинувшейся собакой. Бадильон (а это, разумеется, был он) навалился на тело и протяжно завыл.
Всё оказалось просто. Малый сфероид «доставил» их сюда, и Коржин с собакой оказались перед разрушенным пепелищем. Бадильон недовольно зарычал, и шерсть на его загривке встала дыбом. Коржин принюхался. Так может пахнуть только поджаренное на огне мясо. Егерь не поверил своим глазам, и его едва не вырвало от отвращения. Трупы! Кругом лишь трупы! Обгоревшие, расчленённые, без рук, без ног, иные без голов. Настоящая бойня!
И это лагерь карьера?
С какой необъяснимой целью шар доставил их сюда? Зачем?
Сладковатый запах человечины был повсюду.
Бадильон глухо зарычал и бросился в кусты. Выскочив за ним, егерь увидел жуткую картину. Пёс уже сидел над поверженным телом, а рядом лежал… Илья Фёдорович, их научный сотрудник базы. Но в каком виде! Учёный не подавал признаков жизни. Было видно, что его горло только что пытались перегрызть, но один зомби уже валялся застреленный, а второй покоился под лапами собаки, сам став жертвой разъярённого пса.
Коржин бросился к остывающему телу учёного. Вампиризм? Людоедство? Каннибализм? Что здесь произошло? Какая неведомая сила буквально скосила весь лагерь изыскателей, превратив его в поле истребления?
Илья Фёдорович едва слышно застонал, изо рта выступила пузырящаяся пена, заливая собой подбородок, шею и расстегнутый воротник куртки. Коржин огляделся. Скорее всего, среди этих обгоревших мертвецов лежит где-то и куратор станций со своим помощником, возможно, с перерезанным горлом и вынутыми кишками.
В течение получаса он обрабатывал рану учёного и бинтовал укус на шее. Медикаменты он нашёл в рюкзаке, как, впрочем, и провизию с остальными вещами. Затем уложил пострадавшего удобнее у костра, и сам порядком проголодавшись, решил перекусить, оставив осмотр разрушенного лагеря до наступления утра.
…Так и просидели они до самого рассвета: Бадик принюхивался, Коржин дремал, учёный находился в небытие.
А в это время, в нескольких десятках километров от разрушенного лагеря…
№ 24.
Теперь Андрея было не узнать.
Начальник станции в смятении бросил взгляд по сторонам, однако уже было поздно.
Та винтовка, что лежала ближе к Андрею, вдруг оказалась у него в руках, и сейчас была наведена прямо в упор жертвы.
– Андрюша… ты что?
Голос у Сергея Борисовича был скорее удивлённым, нежели испуганным. О своей винтовке он даже не подумал. Да и от кого защищаться? От своего приятеля или коллеги по станции?
– Ты что?
– А вот что! – прорычал Андрей, взводя курок. Глаза его пылали гневом, но это были не глаза яростного человека. С уголка оскалившегося рта тонкой струйкой свисала тягучая слюна, однако Андрей (или то, во что он превратился несколько минут назад) этого абсолютно не замечал.
– Это ты убил Лизу! Ты! Грязная скотина, ты думал, я не распознал сразу, что это был не Коржин?
Ствол ружья упирался едва ли не в грудь Раевскому, и от неожиданности, профессор не знал, что вымолвить. Они только что закончили ужинать, уже готовились устроиться под деревом на ночлег, как вдруг с его другом в мгновение ока произошла какая-то непонятная метаморфоза. Из приятного собеседника он вдруг превратился в угрожающего и агрессивного обвинителя, совершенно не осознавая своих действий. Раевский и сам чувствовал себя не лучшим образом, но приписывал своё необъяснимое состояние, не то газу на болоте, не то воздействию сфероида, который доставил их сюда по всем его предположениям. Андрей буквально на глазах начал подвергаться какому-то внешнему воздействию, и за одну минуту превратился в жуткого соседа, который накинулся на профессора с заряженной винтовкой.
– Побойся бога, Андрей! – опешил Сергей Борисович. – Какая Лиза?
– Наша Лиза!
– Но… но я не убивал её.
У Сергея Борисовича Раевского вдруг отчётливо всплыли едва различимые видения: он с ключом в руке над поверженной девушкой, затем прыжок через всю комнату, погоня за егерем, удар огнетушителем, обморок…
Звук выстрела оборвал его, и без того, призрачные видения.
-- На! Получай, ублюдок! – это был последний человеческий возглас, который он услышал в своей жизни. Голову разнесло в клочья, мозги ошмётками облепили ближний кустарник и, падая навзничь, будто мешок с песком, тело бывшего начальника метеостанции, конвульсивно дёрнувшись, застыло навсегда. Всё было кончено за две секунды.
Андрей осмотрел место убийства пустыми глазами, сплюнул под ноги вязкую слюну и отчего-то проверил заряд дымящейся винтовки.
Совершенно не понимая, что только что произошло, полоумный лунатик пихнул тело ногой, подобрал рюкзак и, не оборачиваясь, пошёл прочь, даже не затушив костёр. Сомнамбула уходил, оставляя безжизненную массу на съедение тундровым
