Конечно, сейчас пройдёт, но всё равно приятного мало.
– Ну и чего ты хочешь? – помолчав, поинтересовалась королева скучающе, словно заранее знала и моё желание, и то, что она ему откажет.
Не знаю, о чём она думала.
Не знаю, что она предполагала.
– Уберите от меня рияна Йоргена, – вот, чего я не попросила – потребовала. И продолжила под пристальным, немигающим взглядом, понизив голос до шепота: – Не знаю, что было у него с… со мной, – мой черёд делать выразительный взгляд, – до похищения, но что-то точно было. Раз ваше величество про ритуалы знает, то и про это тоже знает наверняка.
Она не ответила. Ничего не ответила, ни единого слова, вместо этого взялась задумчиво крутить бокал, гоняя по хрустальным стенкам рубиновую жидкость.
Прошла минута, за ней ещё одна. Дрожание земли утихать и не собиралось, но до нас оно доносилось лишь отголосками, даже содержимое стола практически не тревожило, чего нельзя сказать обо мне.
И тут черноволосая правительница обронила:
– Али предупреждала…
Я насторожилась. То, что речь сейчас шла про настоящую Аллисан, я поняла мгновенно, оттого и замерла, навострив уши и приготовившись жадно ловить каждое слово.
Но, к моему глубочайшему сожалению, дальнейших слов не последовало.
Её величество, придя к неясному для меня соглашению с самой собой, села ровно, подняла взгляд, посмотрела прямо и решительно и… обрадовала:
– Я отошлю Агвида.
Правда обрадовала. Настолько, что облегчённого выдоха я не сдержала, прикрыла глаза и сгорбилась, словно кто-то вытянул из спины стержень, заставлявший до этого держать спину прямо и гордо.
– Возвращайся к себе, – велела моя спасительница, не иначе.
– Спасибо, – моя благодарность была искренней, как и улыбка, которую я подарила королеве.
А когда поднялась на ноги, намереваясь уйти, меня остановило её удивлённое замечание:
– Ты и правда в ужасе от него.
Остановившись, медленно повернула голову и прохладно осведомилась:
– Ваше величество это удивляет?
Женщина чуть скривилась, поджала губы и, отворачиваясь на сад, с горечью ответила:
– Меня это расстраивает.
Вот только расстроила её не я, вовсе не я.
Коротко поклонившись, вышла из-за стола и уже намеревалась уйти, куда послали – к себе вернуться, но тут случилось непредвиденное.
Непредвиденное было мне по пояс, с матово-чёрной не шерстью – чешуёй, на четырёх когтистых лапах, с шипастым же хвостом и змеиными жёлтыми глазами с вертикальным зрачком.
И глаза эти монстр не сводил с меня, пока шёл по каменной дорожке сада, скрежеща когтями и плавно, хищно покачивая хвостом! Он на меня смотрел! И до меня же ему оставалось всего три шага!
– Аеасс, нельзя! – сурово отдёрнула её величество.
Если бы монстр послушал! Его, похоже, ничуть не волновал высокий статус этой женщины, её Аеасс проигнорировал столь же успешно, как проигнорировал бы кого угодно другого.
И ведь не замедлился даже! Как настигал, плавно изгибаясь всем телом, подобно рыбе в воде, так идти и продолжил, стремительно сокращая расстояние между нами.
И вдруг уткнулся холодной, влажной мордой, похожей на змеиную, прямо мне в живот.
Мы застыли. Ошеломлённая я, вышедшая из беседки королева, обитающая в парке стража и прислуга – все застыли, только все остальные переводили потрясённые взгляды с меня на зверя и обратно, а я исключительно на него сверху вниз смотрела и даже шевельнуться боялась.
Правда боялась, очень-очень сильно… и кто бы мне сказал, почему вдруг руку подняла и, дрогнув, коснулась головы этого существа?!
Слаженный вздох ужаса.
А животинке ничего, понравилось даже. Прекратив сопеть мне в живот, он сам потёрся головой о подставленную руку, как кот, потом всё ещё сам потёрся уже о юбку платья, о ноги… и вдруг рухнул на спину, забавно задрав все четыре лапы и даже хвост и насмешливо глядя на меня, словно так и говоря взглядом: ну, так стоять и будешь или почешешь?
– Али, не… – попыталась остановить королева, но я уже медленно присела и осторожно провела ладонью зверю по пузику.
Оно тоже было покрыто чёрной чешуёй, только на ощупь она не цеплялась и не кололась, а была совсем как кожа.
– Агр-р, – ободряюще рыкнул… рыкнуло… даже не знаю, кто это такой, и прямо на спине изогнулся и подполз ко мне ближе.
Я погладила упругий живот, ощущая мощное биение сердца, и вдруг улыбнулась. Улыбка сама появилась на губах, слишком уж удивительным оказался зверь.
– Привет, – пробормотала… тоже невольно, да. – И кто же ты такой, красавец?
Он не ответил, только змеиные глаза сощурил не то хитро, не то от удовольствия.
– Это Аеасс, – её величество подошла со спины, остановилась у меня за плечом и казалась столь же ошеломлённой, как и все остальные, хотя я ни на кого и не смотрела, продолжая с улыбкой гладить зверя. – Он даргтур, и последнему, кто пытался его коснуться… откусил руку.
Я замерла, а монстр кровожадный приоткрыл один глаз и теперь уже действительно хитро на меня поглазел.
Подумала-подумала, да и вернулась к поглаживаниям. Блаженствующее рычание подтвердило, что решение оказалось верным.
И вот я глажу, он лежит, королева потрясённая стоит, слуги и стража тоже стоят и тоже потрясённые, а я всё глажу, а Аеасс всё лежит.
И вдруг меня как водой ледяной окатило.
Пошатнувшись, не удержалась и села прямо на дорожку, схватившись рукой за огнём горящую грудь. Больно! Словно клеймом жгут!
– Али? – её величество позвала растерянно и… отступила на шаг.
А мы с Аеассом, не сговариваясь, не переглядываясь, вскинули головы и посмотрели на дворец. Пятое слева окно на третьем этаже не показало никого… лишь покачивающуюся от движения занавеску.
Значит, мне не показалось и интуиция не подвела, окно было определено верно. И я голову даю на отсечение, что знаю, чей взгляд обжёг меня такой болью! Или не только взгляд? Какова вероятность того, что Агвид применил магию?!
– Помните о данном вами слове, – прохрипела я, едва ли не задыхаясь.
Кое-как поднялась на ноги, небрежно отряхнула юбку и, пошатываясь, побрела во дворец. Меня уже не волновали все те взгляды, провожающие мой уход, не волновала и сопровождающая стража – наоборот, эти вот своим присутствием радовали, и очень, потому что при них был хоть крохотный шанс избежать встречи с Йоргеном.
Но на этом немногочисленные радости заканчивались.
* * *
Что-то случится.
Эта мысль не покидала, слова бесконечно прокручивались в голове, чем бы я ни пыталась заняться, что бы ни взяла в руки, куда бы ни направила мысли.
Что-то случится.
Случится.
Страшное, судьбоносное, что-то такое, что заставляло без перерыва вышагивать по комнате от стены к стене, нервно сжимать ладони и замирать, прислушиваясь к любому шороху из глубин дворца.
Что-то точно будет. И я ведь даже почти не сомневалась в том, что виной тому станет риян Йорген, а если именно он сделает что-то жуткое и губительное, то… то что?
Бежать нужно. Сломя голову, сверкая пятками, бежать без оглядки прочь из этого гадюшника. Вот прямо сейчас!
И я действительно побежала. Чувствуя, что время на исходе, рванула прочь из спальни, пролетела через всю свою гостиную, вырвалась в коридор и раньше, чем успела одуматься и остановиться, ворвалась к Арими, лучшей подруге девушки, место которой я была вынуждена занять.
– Али? – она, шокированная, попыталась с диванчика приподняться.
– Ари, – голос срывался от страха, который с опозданием в несколько дней, но всё же догнал меня. – Что за запрещённые ритуалы?
Девушка как поднималась, так обратно и рухнула, широко распахнутыми, полными верно растущего страха глазами глядя на меня. Приоткрыла рот, бледнея, попыталась что-то сказать и не смогла… ни звука издать не смогла.
В другой момент я бы дождалась, пока она совладает с эмоциями, но всё моё тело трясло от понимания: времени нет. С каждым мгновением становится всё меньше… что-то точно случится!
Закрыв за собой дверь, я на негнущихся ногах прошла по комнате, скованно опустилась на соседний диванчик и… выложила всё как есть.
– Какая-то девочка вчера заперла меня в тюремной камере.
Королеве не сказала, а Арими призналась. И «подруга», вытянув лицо, приоткрыла в изумлении рот, распахнула ещё шире, хотя это казалось невозможным, в страхе глаза.
– Али, – прошептала растерянно, – я…
– Арими, – закачала я головой, обрывая невнятный лепет, замолчала и, скрепя сердце, сделала ещё одно нелёгкое признание, – что-то случится сегодня. Не знаю, что, но что-то страшное, ужасное, несправедливое… И риян Йорген будет тому виной.
Сжав ладони, до боли
