в мышцах стиснув колени, подняла голову и заглянула девушке в глаза.
– Пока я не… – голос сорвался, пришлось прочистить горло и попытаться ещё раз, – Пока я не умерла, Арими, пожалуйста, расскажи мне всё, что можешь. Что за ритуалы? Какую роль в этом играют дети? Почему я пыталась сбежать и по какой причине не вышло?
Девушка едва ли не плакала по не совсем ясным мне причинам, но лишь до последнего вопроса. Стоило ему прозвучать, как что-то в ней в тот же миг изменилось. Как по щелчку выключателя. Ушёл страх, сожаление, вина, мгновенно высохли слёзы, а черты лица словно ожесточились и заострились.
– О, – выдохнула в растущей ярости, – ты правда не понимаешь причин своего побега?
Такая резкая смена настроения напугала и насторожила, но лишь в первое мгновение. Присмотревшись повнимательнее, я точно поняла – её ярость направлена не на меня.
– Нет, Арими, – прошептала слабо, отчаянно вглядываясь в попытках увидеть на лице и в глазах то, что она может попытаться утаить.
Но Ари не пыталась.
Шумно выдохнула, тут же шмыгнула носом, откинулась на спинку дивана, словно у неё больше не было сил сидеть ровно, и с такой бездной отчаяния, что у меня болезненно сжалось сердце, выдохнула всего два слова:
– Риян Йорген.
Горький смешок сам по себе вырвался из горла.
Ну, конечно. Конечно. Кто же ещё?
Медленно сгорбившись, поставила локти на колени и не удержалась, спрятала лицо в подрагивающих ладонях. Хотелось раствориться, исчезнуть. Невыносимо сильно хотелось домой. Да, там бывали трудности, бывали ссоры с близкими, непонимание, но то, что происходило здесь… Хочу домой. Очень, очень, очень сильно хочу домой.
Верно говорят: мы начинаем ценить что-то только после того, как это потеряем.
– Расскажи, – прошептала, говорить нормально сил не было.
– Али, ты уверена, что хочешь? – с жалостью, с сожалением, с беспокойством обо мне и нежеланием говорить произнесла Арими.
Я уверена, что точно не хочу. Знать Агвида не хочу, жить в этом кошмаре не хочу, знать всего этого не хочу.
Но кивнула. Нужно понять, что произошло, чтобы хотя бы предположить, что произойдёт в дальнейшем.
Ари долго, непозволительно долго молчала, собираясь с силами. Я могла её понять, самой невыносимо тошно, но ощущение грядущей беды никуда не делось, оно лишь усилилось.
И в момент, когда я уже была готова поторопить девушку, она, наконец, заговорила.
– Твоего жениха никогда нет дома, – голос её звучал ровно, без эмоций, не слишком громко, но я слышала каждое слово. – Мать и брат используют будущего короля как палача.
Вскинув голову, недоумевающе вгляделась в её глаза.
– Брат? – нахмурилась сильно, ныряя в воспоминания и не находя ни единого слова, ни одного упоминания о том, что у моего жениха есть брат.
– Ты не знаешь? – только-только немного успокоившаяся Арими рывком оттолкнулась от спинки дивана, подалась ближе, оказалась практически впритык к моему лицу. Настолько близко, что я отчётливо видела, как вновь стремительно бледнеет её собственное.
Понимание, оно само образовалось в голове. Просто сложились в единый пазл все обрывки информации, что у меня было. Но сказать этого вслух я не смогла.
– Давай, добей меня, – разрешила безрадостно.
Арими не хотела говорить. Это нежелание открыто читалось в умоляющем взгляде, в виноватом выражении лица, в бессильно опущенных плечах.
Но она не могла смолчать. У неё просто не было на это права.
– Брат Альмода – это… это… это Агвид, Аллисан, – выдохнула и замолчала, резко дёрнулась назад, словно боясь удара, зажала рот обеими руками и с такой жгучей смесью эмоций посмотрела на меня…
Я не удивилась. Знала, что услышу, ещё до того, как слова прозвучали. Единственное, не думала, что произнесённая вслух правда окажется такой оглушительной.
Падение с обрыва было бы менее болезненным, чем эта правда.
Глава 7
В душе что-то оборвалось и теперь падало, падало, падало вниз, в пустоту, где не было ни эмоций, ни переживаний, ни мыслей. Ничего не было.
– Али, только не молчи, – практически взмолилась Арими, а сама сидела и даже шевельнуться боялась.
– Всё в порядке, – проговорила ровно, даже голос не дрогнул. – Пожалуйста, расскажи мне всё, что знаешь.
В этот раз долго уговаривать её не пришлось. Мелко закивав, Ари осторожно села ровно, продолжая смотреть на меня так, словно видела над моей головой занесённый меч. Хотя какое «словно»? Приглядеться, и я тоже его увижу.
– Я не знаю, когда это началось. За всё время ты так и не смогла хоть раз увидеть своего жениха. Ему просто не позволяли вернуться, находя всё новые и новые причины держать принца как можно дальше от столицы. Знаешь, я думаю, королева боится его. Его, его магию и то, что он может сделать. Его никогда нет в столице, он не смог приехать даже сейчас, когда стало известно о твоём похищении и потере памяти.
Пауза.
И горькое:
– Агвид был рядом всегда.
Снова замолчав, Ари отвела взгляд, как будто считала себя виноватой в случившемся. Продолжила, не глядя в глаза.
– Я не знаю, когда это началось. Наверно… наверно, с самого начала, с первой же встречи. Как потом выяснилось, по дороге во дворец нас отравили, ты шагнула из кареты и потеряла сознание, а Йорген среагировал быстрее всех и успел поймать… Он же определил яд, он же покарал виновных. Да, Али, мне очень жаль, но сейчас, вспоминая тот день, я могу сказать, что у тебя не было и шанса избежать его внимания.
Осторожный, боязливый взгляд мне в глаза, а затем на сжатые на коленях ладони.
– Он всегда был рядом. Сопровождал тебя в выездах в город, показывал дворец, рассказывал историю своей семьи, смеялся над подарками своего брата, которые тот просил передать через Агвида.
Уголок её губ дёрнулся в нервной улыбке.
– А потом случился ритуал принятия в семью.
– Какой ритуал? – не поняла, хмурясь и не припоминая такого.
Медленно, словно находясь далеко отсюда, Ари подняла голову и лишённым эмоций голосом пояснила:
– Ритуал лишения невинности.
Ах, вот оно как! Да, да, наслышана я о таком. С трудом вытащила информацию из Тори.
– Когда королева объявила твою подготовку, риян Йорген исчез на два месяца. Появлялся только в критические моменты, когда на тебя совершали очередное покушение. Бесился, злился, что враги постоянно находят способ обойти защиту дворца, прислугу утаскивал пачками на допросы. Но после той ночи… в нём словно что-то сломалось. Я всё чаще стала слышать его шаги в коридоре, видеть взгляд, которым он провожал каждое твоё движение. Это была не любовь и не привязанность – самая настоящая одержимость. Знаешь, в какие-то моменты мне казалось, что он изо всех сил сопротивляется ей, борется на грани возможного, а потом…
Вскинув голову, она со смесью отчаяния, вины и внезапного осуждения посмотрела мне прямо в глаза, подалась ближе, схватила за ладони, сжала их почти до боли и зашептала срывающимся голосом:
– Тебе нужно было сразу рассказать мне, что происходит. Тебе… а мне нужно было сразу догадаться. Но мы обе оказались глупы и потеряли столько времени… я до сих пор не могу поверить, что на протяжении трёх месяцев он приходил к тебе каждую ночь, а ты молчала, скрывала от всех, даже от меня.
И вспыхнувшие было в Арими эмоции вновь начали гаснуть, погребенные под толщей вины. Медленно отняв ладони, она вновь села прямо, в очередной раз отведя взгляд.
Ей было тяжело, но мне… я не знала, как дышать. В голове уже давно шумело, моё сознание просто не хотело знать всего этого, оно напрочь отказывалось верить. Как можно? Просто в голове не укладывается, как же можно так жить?
Дальнейшие слова Ари подтвердили, что у нас с Аллисан, оказывается, куда больше общего, чем казалось сначала. Она тоже не понимала, как можно так жить… и решила действовать.
– Эти запрещённые ритуалы были твоей идеей, – кивнув в сторону спальни, поведала Арими печально. – Я отправилась к королевскому магу… он, кстати, твоего побега не пережил, Агвид ему голову оторвал в самом буквальном смысле, руками. Но именно маг дал нам ту проклятую книгу, а в ней оказалось кое-что… жуткое, страшное,
