– Я могу вернуться в Харкихал. Там мечей в избытке.
Дел опустила руки.
– Тогда возвращайся, – резко бросила она. – А заодно, почему бы тебе там не остаться?
Я самодовольно улыбнулся, не сомневаясь в своей победе.
– Потому что ты не хочешь, чтобы я тебя оставил.
Я ожидал реакции, но не той, которая последовала. После моих слов Дел посмотрела на меч Терона, все еще поднимавшийся над землей, потом перевела взгляд на меня, что-то быстро прикинула и результат ей не понравился. Дел хотела мне что-то сказать, но раздумала. Она зашипела и, нахмурившись, уставилась на горы так, словно они были во всем виноваты.
– Мое терпение иссякло, – мрачно сообщила она. – С меня хватит, – Дел снова погрузилась в угрюмое молчание, которое я не рискнул прервать.
Ничего подобного я не ожидал. Причина, взволновавшая Дел, была серьезной, и дело тут было не в нашей размолвке – нам и раньше случалось выплескивать накопившееся напряжение друг на друга.
Дел приняла решение. В полной тишине она поймала мерина и вскочила в седло. Дел отвернула его любопытный нос от морды моего жеребца и, сжав коленями бока, заставила его отправиться на Север. Конечно жеребец попытался пойти следом, возглавить поход и поставить мерина на место, но я остановил его. Гнедой фыркнул, переступил и дернул повод. Его хвост начал со свистом рассекать воздух и он бочком направился с горы, надеясь, что я этого не замечу.
Я заметил, но не стал его останавливать. Шаг за шагом гнедой подходил к стоявшему в земле мечу. Я нахмурился, с ненавистью глядя на бледно-пурпурное сияние. Свечение заставило вспомнить Терона, который разрисовал ночь живым светом во время своего последнего танца. Теперь в клинке осталась лишь слабая тень тех красок, но я не хотел бы видеть и этого.
Мерин Дел захрапел. Я обернулся и увидел, что не дожидаясь меня она спокойно уезжала на Север, в горы, полная решимости добраться до цели. Оставляя меня за спиной.
Аиды.
Я вздохнул. Осмотрелся. Нет, мечи на деревьях не росли и полей, засеянных оружием, в округе тоже не наблюдалось. И только боги знают, где я смог бы достать хороший клинок.
Аиды. Терпеть не могу признавать правоту Дел.
Я наклонился и обхватил рукоять, подсознательно отметив, что волосы дыбом не встали и кожа больше не чесалась. Ощущение чего-то нехорошего ослабло и я с облегчением вздохнул, словно из меня выпустили пар.
Скрипнув зубами, я дернул. Сияние померкло, потом исчезло совсем. С острия соскользнули крупинки земли. Яватма снова стала обычным мечом.
А я выставил себя дураком. В который раз.
7
Когда солнце зашло, мы свернули с дороги и разбили лагерь на склоне холма в ложбинке, в стороне от старых кострищ. Мы влезли в ложбинку как клещи в собаку, пустили лошадей пастись, разожгли огонь и вытащили ужин из сумок: сушеная кумфа, липкие финики, буханка пресного хлеба, фляга кислого вина. Не скажу, чтобы все это вызвало особый аппетит, но желудок радовался и этому. Все, что мы ели, выросло на Юге. Я как мог цеплялся за знакомый мне мир. Скоро, слишком скоро, от него ничего не останется.
Я ел и пил, устроившись на одеяле, пока последние лучи солнца пропадали с неба. Мне очень захотелось нарушить Северную тишину и я решил начать разговор.
– Ухабистое местечко, этот ваш Север.
Дел застыла с фляжкой на полглотка и растерянно нахмурилась.
– Ухабистое?
Я пожал правым плечом.
– Ну да. Холмов много, – одной рукой я сделал волнообразное движение.
– Нет ровных мест.
– Здесь нет, – согласилась она, – мы в предгорьях, у подножия гор. Скоро поднимемся повыше, потом пойдем в горы. Там есть луга и долины… ровного места там хватает, чтобы жить и строить дома, – она смахнула струйку с подбородка, вздохнула и продолжила, с каждым словом уходя от меня все дальше, хотя физически не сдвинулась с места. – Снова увидеть леса, траву, вспомнить белизну снега…
– Снега? – я уставился на нее. – Там, куда мы идем, будет снег?
– Конечно… нам придется пробираться в горы через Перевал Грабителей…
И все-то она знала. Нагорье, предгорье, горы, Перевал Грабителей – ворчал я, мысленно напоминая ей, что я ничего не знал ни о Севере, ни о Северном снеге.
Я молча взял протянутую мне флягу, сделал глоток и вернул флягу Дел. Дел приняла ее, но пить не стала. Она не сводила с меня глаз.
– Ты все еще расстроен, правильно?
Расстроен. Интересно она смотрит на вещи. Я чувствовал, что это что-то снова появилось и опять у меня волосы вставали дыбом.
Я тяжело вздохнул и поковырял дерн, запачкав сандалии.
– Я клянусь, здесь что-то есть.
– Я думала, у тебя все прошло.
– Прошло. Но теперь вернулось, – вернулось примерно в то время, когда мы расстелили на земле одеяла. Нехорошее чувство прочно укоренилось. Я пытался забыть о нем, но оно только усиливалось.
– Послушай, Дел, я понимаю, как это звучит, мне самому все это не нравится, но я не знаю, как объяснить. Я просто ощущаю что-то, чувствую…
– я покачал головой, отгоняя путаницу мыслей. – Как будто ты танцуешь в круге с опасным противником. Ты не знаешь, что именно он сделает, но понимаешь, что он предпримет что-то страшное.
– Южные предрассудки, – усмехнулась Дел и покачала головой. – Я не собираюсь смеяться над тобой, Тигр, не думай. Но ты говорил мне почти тоже самое пару раз, когда я рассказывала о чем-то, чего не могла как следует объяснить. Ты даже называл меня ведьмой, помнишь? Северной колдуньей, – она приподняла голову. – А мне тебя как называть?
– Дураком, – раздраженно ответил я, – а почему нет? Именно так я себя и чувствую.
– Не дураком, – задумалась Дел. – Скорее всего, это неспроста. Здесь что-то совсем другое.
Я огляделся.
– В чем дело?
Она пожала плечами, закручивая и раскручивая крышку фляги.
– То, что ты сделал с мечом Терона… – она замолчала.
– Ну? – я выпрямился. – Говори.
Дел снова нахмурилась.
– Я могла бы солгать и сказать, что все это ерунда, но история с мечом действительно странная, Тигр.
Я выругался коротко, но выразительно.
– Ты собираешься рассказать мне поподробнее?
Она покачала головой.
– Не могу. Сама не разобралась… Просто… ты говоришь, что чувствуешь что-то. Очевидно ты задел это что-то.
– Задел, – кивнул я. – Понятно. Я его задел. Этим мечом.
– Я не знаю, как…
– Аиды, Дел, по-моему ты слишком многого не знаешь, – я развалился на одеяле.
Она вздохнула.
– Обо многом узнаешь из рассказов, историй. Кто знает, где правда, а где ложь, и есть ли между ними разница.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
