24. (1) На другом крыле Аридей, второй по команде после Кира, сначала отважно выдерживал натиск варваров, но позже, так как он был окружен превосходящими силами противника и узнал о гибели Кира, то обратился в бегство вместе со своими солдатами на одну из прежних позиций, где они некогда останавливались, и которая была пригодна как место отступления. (2) Клеарх, когда увидел, что центр союзников и другие части разбиты, остановил погоню и, созвав солдат, поставил их в строй, так как он опасался, что, если вся армия обратится против греков, то они будут окружены и убиты. (3) Отряды царя, после того как обратили своих противников в бегство, первым делом разграбили обоз Кира, и затем, когда наступила ночь, собрали силы и выступили на греков; но когда греки доблестно встретили их атаку, варвары продержались лишь короткое время и затем обратились в бегство, будучи превзойдены отвагой и мастерством греков. (4) Воины Клеарха, после того как убили большое число варваров, и так как уже наступила ночь, вернулись на поле боя, установили трофей, и примерно во вторую стражу безопасно достигли своего лагеря. (5) Таков был исход сражения, войска царя потеряли более 15000 убитыми, большинство из которых пало от рук лакедемонян и наемников под командованием Клеарха. (6) С другой стороны, около 3000 солдат Кира пали, тогда как у греков убитых не было, однако некоторые были ранены.
(7) На рассвете Аридей, бежавший на стоянку, отправил вестовых к Клеарху, призывая взять солдат и присоединиться к нему, чтобы совершить безопасное возвращение к приморским областям. Так как Кир был убит и вооруженные силы Царя удерживали преимущество, глубокое беспокойство охватило тех, кто осмелился выйти в поле, чтобы убрать Артаксеркса с престола.
25. (1) Клеарх собрал как стратегов, так и лохагов и стал держать совет относительно положения. Пока они совещались, прибыли послы от царя, возглавлял которых грек из Закинфа по имени Фалин. Они предстали перед собранием и сказали следующее: "Царь Артаксеркс говорит: Поскольку я разбил и убил Кира, сложите свое оружие, придите к моим дверям, и, видя ваше умиротворение, я дарую благоволение". (2) На эти слова все стратеги ответили подобно Леониду, когда тот охранял Фермопильский проход и Ксеркс послал к нему приказ сложить оружие. (3) Ибо Леонид тогда поручил вестнику сообщить Царю: "Мы полагаем, что если мы станем друзьями Ксеркса, то будем лучшими союзниками, если сохраним оружие, но, если мы будем вынуждены воевать против него, то будем драться лучше, если оставим оружие". (4) Когда Клеарх произнес нечто подобное в ответ, Проксен Фиванец сказал: "Обстановка такова, что мы потеряли почти все, и все что у нас осталась - это доблесть и оружие. Мое мнение таково, если мы сохраним оружие, следовательно, наша доблесть будет служить нам, но, если мы отдадим его, то никакая доблесть нам не поможет". Соответственно он дал Царю такой ответ: "Если вы злоумышляете против нас, мы с оружием будем сражаться с вами в ваших собственных владениях". (5) Говорят, что Софил, один из командиров, сказал: "Я удивляюсь словам царя, ибо если он полагает, что он сильнее греков, то пусть придет к нам со своей армией и отберет наше оружие. Но, если он хочет использовать убеждение, пусть скажет какую равноценную милость он может нам пожаловать в обмен на это?" (6) После этих ораторов ахеянин Сократ сказал: "Царь, несомненно, в отношении к нам действует наипоразительнейшим образом, ибо то, что он хочет отнять у нас, он требует немедленно, в то время как то, что мы получим в ответ, он распорядился просить нас потом. К слову, если по неведению кто является победителем, он требует от нас подчиняться его приказам, как-будто мы потерпели поражение, пусть приходит со своим многочисленным воинством и выяснит на чьей стороне победа. Но, если хорошо зная, что победители мы, он использует лживые слова, как мы можем доверять его дальнейшим обещаниям?"
(7) После того, как посланникам были сообщены эти ответы, они удалились, а Клеарх совершил переход к стоянке, куда отступали отряды, спасшиеся после битвы. Когда все войска собрались в этом самом месте, они стали совещаться, как они должны вернуться обратно к морю и какой путь избрать. (8) Тогда же было решено, что возвращаться нужно не тем путем, по которому пришли, так как большая его часть была пустыней, где не следовало ожидать доступа к провизии при преследовании вражеской армией. Поэтому они решили двигаться к Пафлагонии, а армия выступила в этом направлении, ступая медленным шагом, так как она собирала провизию на марше.
26. (1) Царь оправлялся от раны, и когда узнал, что противник отступил, то подумал, что тот бежал и спешно выступил против него со всей армией. (2) Как только он настиг их, поскольку те двигались неспешно, в тот момент, поскольку была ночь, он отошел в свой лагерь рядом с ними, и когда настал день и греки построили армию к сражению, он отправил вестников договориться о перемирии на три дня. (3) За это время они достигли следующего соглашения: Царь заботится чтобы его земли были дружественны к грекам, дает проводников для путешествия к морю, снабжает их по пути продовольствием; наемники под командованием Клеарха и все войска под командованием Аридэя должны пройти через владения Царя без причинения какого-либо ущерба. (4) Затем они начали свое путешествие, а Царь повел свою армию к Вавилону. В этом городе он пожаловал соответствующие почести всем, кто проявил отвагу в бою и почтил Тиссаферна как наихрабрейшего. Поэтому он удостоил его богатыми дарами, отдал свою дочь в жены, и с этого времени относился к нему, как к самому истинному другу. Он также отдал ему в управление приморские сатрапии, принадлежавшие Киру.
(5) Тиссаферн, видя, что царь гневается на греков, обещал уничтожить их всех до единого, если Царь поддержит его войсками и заключит договор с Аридэем, так как он считал, что тогда Аридэй передаст греков ему на марше. Царь охотно принял это предложение и позволил ему отобрать из всей армии лучших воинов по своему желанию. (6) Когда Тиссаферн догнал греков, то послал известие Клеарху и[4] остальным командирам прийти к нему выслушать, что он им скажет лично. Таким образом, почти все стратеги и около двадцати лохагов вместе с Клеархом пришли к Тиссаферну. Их сопровождали около двухсот солдат, желающих посетить рынок. (7) Тиссаферн пригласил стратегов в свою палатку, а лохаги остались ожидать у входа. Весьма скоро, когда был поднят красный флаг над палаткой Тиссаферна, он захватил стратегов внутри, а специально назначенные солдаты захватили лохагов и перерезали их, в то время как другие убили солдат, пришедших на рынок. Лишь один бежал в лагерь и рассказал о бедствии, постигшем их.
27. (1) Когда солдаты узнали о случившемся, то немедленно ударились в панику и бросились к оружию в большом беспорядке, так как не кому было командовать. Но потом, поскольку никто не беспокоил их, они избрали нескольких стратегов и передали верховное командование одному из них, лакедемонянину Хирисофу. (2) Стратеги составили армию к походу по пути, который они сочли наилучшим и следовали к Пафлагонии. Тиссаферн отправил закованных стратегов к Артаксерксу, который всех их казнил, пощадив одного Менона, поскольку только он был в с ссоре союзниками[5], и имел намерение предать греков. (3) Тиссаферн со своей армией неотступно следовал за греками, но не осмеливался встретиться с ними в сражении лицом к лицу, опасаясь отваги и отчаяния доведенных до крайности людей, и хотя он беспокоил их в местах, подходящих для этой цели, не мог причинить большого вреда, но он следовал за ними, создавая незначительные трудности до страны, населенной народом, известным как кардухи.
(4) Поскольку Тиссаферн не мог продвигаться дальше, он пошел с войском в Ионию, а греки за семь дней прошли через горы кардухов, ощутимо пострадав от рук местных жителей, народа воинственного и хорошо знакомого с местностью. (5) Они были врагами Царя и вольным народом, умелым в делах войны, и особо упражняли себя в метании больших камней из пращи и в стрельбе из огромных луков. И с помощью этих метательных снарядов, с подходящих позиций, они наносили грекам раны, многих убив и немалое число ранив. (6) Их стрелы были больше двух локтей в длину и пробивали и щит и нагрудник, так что броня не могла выдержать их удар, и эти стрелы они использовали очень широко; и говорят, что греки обвязывали ремешок вокруг них, чтобы иметь выстрел, и использовали их как дротик, метая обратно. (7) Когда они с большим трудом прошли эту страну, упоминается, что они прибыли к реке Кентрит, переправились через нее и вошли в Армению. Сатрапом здесь был Тирибаз, с которым они заключили перемирие и прошли через его владения как друзья.
28. (1) Когда они прокладывали себе путь через горы Армении, то столкнулись с глубокими снегами, так что вся армия оказалась на краю гибели. А случилось вот что. Сначала, когда поднялся ветер, с небес начал падать легкий снежок, походные колонны не испытывали затруднений при движении, но после того как ветер усилился и снег повалил все сильнее и сильнее, покрыв землю так, что не только дорогу, но и каких-либо ориентиров уже нельзя было разглядеть. (2) В связи с этим отчаяние и страх охватили всю армию, не желавшую возвращаться назад на верную гибель, но и не способную двигаться дальше из-за глубокого снега. Так как буря все усиливалась, порывы ветра и крупный град, бившие в лицо, вынудили армию сделать привал, ибо никто не силах был переносить лишения, вызванные дальнейшим продвижением, и был вынужден остановиться там, где находился. (3) Без какой-либо провизии они торчали под открытым небом день и следующую ночь, окруженные многочисленными лишениям; все оружие было покрыто снегом, который непрерывно падал, а тела окоченели на морозе. Мучения были так велики, что они не спали всю ночь. Некоторые зажгли огонь и получили помощь от него, а другие, чьи тела охватил мороз, потеряли всякую надежду на спасение, так как, практически все пальцы рук и ног омертвели. (4) Соответственно, когда прошла ночь, обнаружилось, что большинство вьючных животных погибло. Большое число солдат умерло, но не мало было тех, кто еще был в сознании, но тела их не могли двигаться из-за мороза; а некоторые ослепли по причине холода и блеска снега. (5) И, несомненно, погибли бы все, если бы они не отойдя чуть дальше, не нашли деревни, полные припасов. Эти деревни имели входы для вьючных животных, проложенные под землей, и другие для жителей, которые спускались в них по лестницам...[6] И в этих домах животных кормили сеном, тогда как обитатели наслаждались изобилием всего необходимого для поддержания жизни.
