Хотел сказать «людьми», но передумал.
Не знаю, сколько времени я осмысливал себя, мироздание, вечные ценности и притяжение абсолютной власти. Отец, не напрягаясь, держался в сторонке, скрестив руки на рукояти меча.
— Нет, — сказал я.
Вера ещё вливалась в меня.
Прана выливалась.
Странно, что демоны не кормились этими запасами, а лезли в пространство людей... Ах, да. Чуть не забыл. Это Нергал умеет производить прану, Ниимб не дорос до уровня своего учителя.
Вместе с осознанием выбора пришло и другое осознание.
Мой разум вновь расширился, впитал в себя Изнанку и увидел конклав демонологов. Духи Бездны начали штурм. Вокруг пузыря с домом и яхтой скопилось огромное количество всякой мерзости. Барьер налился багрянцем. Я заглянул в сердце дома, в гостиную с полыхающим камином, и там столкнулся с проявлением мужества.
Большой Круг Демонологов.
Уцелевшие в вихре перемен экзорцисты и оккультисты. Все они застыли в напряжённых позах с окостеневшими взглядами. Я увидел индусов, азиатов и европейцев. Увидел тех, кого совсем не ожидал встретить. Тех, кого разделили войны и клановые конфликты после низвержения Четверых.
Люди встали плечом к плечу против Бездны.
И я не мог их подвести.
— Нергал идёт, — сказал отец.
Голос Эриона вернул меня во вселенную кольцевой реки.
Нечто приближалось из тьмы, разрасталось и полыхало яростью. Бог Разрушения, Победитель, Звезда Несуществования мчался к нам. Нергал лишился своих уловителей, но в нём было достаточно мощи, чтобы устроить локальный Армагеддон.
Давление.
Чудовищное давление, ревущее пламя, концентрированная злоба.
Ещё никогда владыка Иркаллы не терпел столь сокрушительных поражений. И эта тварь, возраст которой мог перевалить за миллион лет, шла за мной.
Чтобы стереть в порошок.
Глава 26. Убить Нергала
В Бездне нет света.
Нет звёзд и планет, отражающих лучи.
А ещё тут проблема с ориентирами, так что реальные размеры существа, увиденного вами, оценить невозможно. К примеру, я знал, что хтоны огромные после того, как столкнулся с одним из демонов этого класса в Афинах.
Звезда Несуществования всегда казалась мне исполинской.
Циклопической.
Сейчас Нергал, материализовавшийся над моим миром, превышал габаритами всё, виденное ранее. Багровое солнце источало жар, выстреливало протуберанцами и угрожающе гудело. Впервые за многие тысячелетия владыка покинул Иркаллу и отправился в самостоятельное путешествие по Изнанке.
ДЖЕРГ.
Голос бога ворвался в зону моего восприятия.
ЧТО ТЫ ТВОРИШЬ?
Я не ответил.
Вера переполняла меня через край, но и у противника её хватало. Эрион ничем не мог помочь, поэтому я отодвинул отца за спину. Вместе с Ладьёй и переделанным карманом.
Мы ударили одновременно.
Две полыхающих яростных волны, которые я почувствовал скорее нутром, а не органами зрения. В сущности, мои глаза не способны ничего узреть в этой реальности. Я «вижу», потому что модифицировал себя. А мой мозг получает информацию откуда угодно, но только не с сетчатки.
Ударная волна разметала нас в разные стороны.
Я понял, что отдаляюсь от Нергала с сумасшедшей скоростью и пожелал переместиться. Миг — и мы сходимся. Практически сталкиваемся, вспарывая друг друга протуберанцами. Перестав быть человеком, я превратился в звезду — жёлтый карлик, точную копию нашего Солнца. Я просто знал, что так выгляжу.
Один из протуберанцев Нергала врезался в щит, выставленный мной в последнюю секунду. Второй столп ударил справа и врезался мне в бок. Я выстрелил в ответ тремя щупальцами, с задержкой в пару секунд. С разных направлений. Нергал принял два удара на щит, волнистую багровую полусферу, но третья атака достигла цели.
Больше веры.
Выбрасываю перед собой новую волну ярости, отшвыриваю Убийцу и начинаю заштопывать прореху в теле. Пространство вокруг утопает в пране. На периферии зрения бурлит чёрная река, а гребцы исступлённо орудуют вёслами...
Эрион порывается вступить в бой.
Транслирую:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
НЕТ.
И бросаюсь вперёд.
Один из протуберанцев Нергала направлен в центр меня. Смещаюсь, резко меняя направление. Владыка бьёт волной ярости в диагональ. Встречная волна приводит к новому взрыву. Обмениваемся выпадами, мне удаётся задеть противника. Бездна наполняется рёвом, но битва только началась.
Нергал превращает один из отростков в раскручивающуюся огненную плеть. Световая дуга бьёт по извилистой траектории. Поднимаюсь выше, пропуская плеть под собой и обрушиваю на Убийцу метеоритный дождь. Рой светлячков, концентрирующих в себе энергию разрушения. Владыка накрывается щитом, а я пробиваю снизу протуберанцем.
Поверхность шара, в которую врезался отросток, начала проваливаться внутрь звезды, одновременно скручивая фрактальный узор. Я влил ещё больше веры в протуберанец, одновременно проталкивая свое орудие глубже...
Убийца бросился на меня.
Игнорируя рану, вытекающую энергию, боль и страх.
Я ощутил толчок и стремительное движение. Мы низвергались в пустоту, прямо на крохотный клочок земли, осыпая друг друга ударами. Теряли форму, сдувались...
Врезаемся в степь.
Вскакиваю, окутываюсь тяжёлыми доспехами, выхватываю из пустоты огненное копьё. Из кратера, образованного падением Звезды, выпрыгивает жуткая тварь — гибрид льва и быка. Не знаю, что там происходит за алтарями, но я пожираю столько людской веры, что организм не справляется с переработкой. Уловители — на пределеле возможностей. Нергал тоже ослаб, он не может атаковать чистой яростью или всепожирающим пламенем.
Быколев ужасен и велик.
Мощное тело с мускулистыми задними лапами и когтистыми руками вместо передних конечностей. Орлиные крылья за спиной. Львиная грива, клыкастая пасть и два рога по краям головы. Хвост злобно хлещет по бокам, ноздри раздуты.
— Ты допрыгался, жрец.
Бросаю копьё.
Нергал уклоняется, прыгает и пытается снести мне голову ударом руки-лапы. Заряжаю уроду воздухом, и бог врезается в эфемерный барьер.
Ледяной вихрь.
— Нет, — Повелитель скалится. — Слишком слабо.
Бросок.
Веры во мне слишком мало. Как и в Нергале. Но этот ублюдок всё ещё не утратил былой мощи. Зачерпываю прану, но не успеваю создать копьё.
Раздаётся свист.
В бочину монстра врубается брошенный отцом меч. Клинок входит в туловище врага по самую рукоять. Нергал, почти не меняя траекторию, заваливается на меня, широко распахнув зловонную пасть...
Я падаю, ощущая тяжесть быкольва.
Крылья заслоняют половину неба, когтистая рука хватает моё горло...
И в этот момент собирается копьё. Прямо в теле бога Разрушения. Невзирая на боль и помутнение в глазах, я продолжаю накачивать технику праной. Стань я истинным демиургом, это не прокатило бы. Божества питаются исключительно верой. Когда веры не хватает, один из врагов проигрывает бой и погибает. Я же наполовину демон, а наполовину человек. Это позволяет использовать любые ресурсы — даже такие ничтожные, как прана.
Степь оглашается утробным рыком.
Меня заливает то ли кровью, то ли жидкой энергией, то ли неким подобием плазмы. Голубая субстанция хлынула из раны, нанесённой копьём.
— Из грязи, — прычачал Нергал. — Ты поднялся из...
Речь бога была прервана конвульсией.
Пасть судорожно дёрнулась к моему горлу — пришлось сбить её ударом бронированного локтя. Отпустив полыхающее древко, я вцепился окованными сталью пальцами в челюсти Повелителя. Передняя руколапа вдавилась мне в грудь, проминая пластинчатый доспех. Игнорируя атаку, я рванул изо всех сил. Раздался хруст, и льва перекосило.
— Меч! — гаркнул Эрион.
Собрать третье копьё я не успеваю.
Поэтому выдёргиваю левой рукой из бочины зверя клинок и всаживаю ему же в череп. Остриё пробивает бычью голову насквозь и выходит с правой стороны.
Сатанинское пламя в зрачках Нергала меркнет.
