— Не догадываешься, — отец наградил меня снисходительным взглядом. — Не что, а кто. Души тех самым павших воинов, которые вдруг понадобились Нергалу.
— Ты хочешь сказать... — меня озарило. — Те, кто живут в Иркалле? Я думал, это бывшие враги Повелителя...
— Плевать он хотел на поверженных врагов, — рассмеялся отец. — Гребёт всех подряд. Предпочтение, конечно, магам и опытным солдафонам — из них лучшие уловители получаются.
— О чём вы говорите? — насторожился Тобенгауз. — Какая ещё Иркалла?
— Царство мёртвых, — пояснил отец. — Загробный мир. Называйте как хотите.
— Последняя Река, — меня накрыло очередным инсайдом. — Там они все и окопались. Эти твои уловители... Так ведь?
— Естественно, — кивнул Эрион. — Воды чёрной реки — это и есть вера в чистом виде. Уверен, ты помнишь её почти пересохшей, сузившейся. А сейчас она безбрежная, словно Амазонка.
И когда Вечный Путник успел так хорошо изучить современные реалии?
— Вот почему владыка не покидает Иркаллу! — я хлопнул себя по колену. — Там его центр силы! Последняя Река питает его от алтарей!
— Правильно, — похвалил отец. — Но с оговорками. Во-первых, если очень надо, Нергал может вылезти из своего логова. Предпочитает действовать чужими руками, но случаи были. Во-вторых, алтари улавливают эманации на громадной площади. Не обязательно идти в храм, чтобы подпитывать Звезду Несуществования. Адепт может находиться за сто или тысячу километров от храма, этого достаточно при грамотном покрытии. А самое главное — не важно, в кого верит стадо. В Анума, Нергала или условного Джерга. Просто Разрушитель перераспределяет потоки. И он вполне годится в качестве символа на первых порах. Энергию можно направить в иное русло.
— Так, — загорелся Курзанцев. — с этого места подробнее.
— Иркалла — вот главное достижение Повелителя, — сообщил Эрион. — Разросшийся до невообразимых размеров узел. Если отрезать каналы, связывающие Последнюю Реку с алтарями Разрушения, Нергал ослабнет.
— И как же Анум собирается всем этим овладеть? — опешил я.
— Да никак, — ухмыльнулся Эрион. — У Праотца хватает рычагов давления. Он свою долю получит, не сомневайся. Нергал просто будет отстёгивать наверх столько веры, сколько у него попросят. А если откажется — придут сущности пострашнее Судей.
Фух.
Как всё это достало.
Битва, которую невозможно выиграть. Разбиваешь одного врага, появляется другой, ещё более жуткий. Бездна — сплошное сборище акул.
— Резюмируем, — вмешался Тобенгауз. — Культ поддерживает не бога Разрушения, а Иркаллу. И если приложить немного усилий, энергетическую сеть можно разрушить.
— Примерно так, — подтвердил Эрион. — Если быть совсем точным, Иркалла — порождение фантазий Звезды Несуществования. Черпая энергетический потенциал веры, Убийца творит отдельную реальность, захватив обширный пласт Изнанки. Нечто подобное создавали и другие божества — отголоски знаний об этом сохранились в человеческой мифологии. Рай, ад, Асгард, Олимп — всё это имеет реальные прототипы.
— Так почему бы не разрушить Иркаллу? — поинтересовалась Сандра.
— Потому что Нергал её восстановит, опираясь на захваченные души, — ответил Эрион. — Причём сделает это быстро. Я предлагаю перекрыть каналы, а потом убить самого Нергала. Нет, не так. Я предлагаю перенаправить эти каналы на Джерга.
— На меня? — я малость охренел. — С чего бы вдруг?
— Ты наполовину человек, — пояснил Эрион. — Есть шанс устоять перед искушением.
— Каким ещё искушением? — чувствую себя полным идиотом.
— Стать богом, разумеется, — хмыкнул отец. — Я по природе своей демон. И если в меня хлынет столько веры из мира смертных... боюсь, вы получите нового Нергала.
— А ты не хочешь, — фыркнул Тобенгауз.
— Мне нравится путешествовать, — ответил отец. — И под Анумом ходить никакого желания.
— Так и я не хочу жить в Иркалле, — привожу контраргумент. — Да и опыта в потусторонних битвах у меня поменьше твоего.
— Не переживай, ипостась ты не сменишь, — заверил отец. — Человеческая природа помешает. А захочется, не сомневайся. Все через это проходят.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Все? — уточнил Курзанцев.
— Младшие боги, — кивнул Эрион. — Старшие, насколько мне известно, всегда жили в Бездне.
— Хорошо, — я не стал спорить. — И как будет происходить переключение? Культисты верят в бога смерти и Разрушения, я для них — обычный первосвященник.
— Ты невнимательно слушаешь, — упрекнул отец. — Неважно, в кого они верят. Энергия течёт к Последней Реке. Чтобы перенаправить каналы, нам потребуются уловители и некий аналог Реки. Придётся творить, а это непросто без энергии.
— Почему без энергии? — удивился я. — У нас есть прана.
— Этого недостаточно, — покачал головой отец. — Боги сильны, потому что они могут создавать в пустоте локации, подобные Иркалле. Это прорва энергии и отличный от нашего склад ума. Я предлагаю сжульничать.
Повисла тишина.
Все ждали продолжения.
— Найдём убежище одного из ануннаков, — начал отец. — Карман вроде этого. Запихнём туда уловителей. Расширим и доработаем. А потом ты подключишь все алтари к новой локации.
— Как? — возмутился я. — Алтарь открывается Нергалом по моему запросу! Я не умею пробивать ткань Изнанки и стабильно поддерживать прокол.
— Зато я умею, — улыбнулся Эрион. — И готов поделиться своими знаниями.
— Вы двое — полные психи! — рассмеялся Тобенгауз. — Вы же в курсе, что Адамсы объявили Илью в международный розыск?
— Нет, — пожимаю плечами, — но меня это не удивляет.
— Вопрос в том, на чьей стороне вы, Александр Трифонович, — вмешалась Сандра. — Член правительства ЕМ, представитель главенствующего клана.
— Я с вами, — заверил Тобенгауз. — Есть такое выражение: победителей не судят. Выиграйте эту битву — и я не пожалею о той глупости, которую сейчас творю.
— И сделайте это побыстрее, — добавил Курзанцев. — Пока не началась глобальная магическая война.
— Демоны заявятся сюда, — раздался тихий голос татуировщицы. — У Ильи есть одна слабость. Его семья.
— Вот поэтому, — Тобенгауз выпрямился, — я приведу подмогу. Демонологов из других стран. Тех, кто оставил свои конклавы, но готов схлестнуться с Бездной.
***
Мне никогда не доводилось бывать в чужих карманах.
А тут — порождение Судьи.
Тот же пузырь, плавающий в безбрежном изнаночном океане, только поверхность у этого образования серебристо-серая, почти непроницаемая.
Бездна — это не космос.
Здесь нет источников освещения. Звёзд, туманностей, галактических рукавов. Поэтому всё, что я вижу — я не вижу. Пережитая мной трансформация позволяет воспринимать сущности и образования на глубинном уровне, а разум подсовывает понятные картинки. Не исключено, что фракталы убитых мною богов — это вовсе не фракталы. Фантазировать на подобные темы можно до бесконечности...
Мы влетели в опустевший пузырь.
Никакой защиты, барьеров, демонов-охранников. Вообще ничего. Карман принадлежал одному из убитых ануннаков. Осколок чужих фантазий. Без поддержки хозяина сфера приходила в упадок, теряла вещественность и становилась проходным двором. Даже несмотря на это здесь было жутковато...
Я осмотрелся.
Искажённые пропорции, меняющиеся перспективы. И всё же я безошибочно узнал поле брани, заваленное трупами, утыканное стрелами, изрытое копытами коней. Вороны кружили над степью, пировали на костях, посматривали на нас с Эрионом злобными бусинками глаз.
— Ты здесь был, — догадался отец.
Пришлось кивнуть.
— Что ж, — демон окинул степь отеческим взглядом. — Расчистим эту помойку.
И мы начали переделывать реальность.
Заниматься такими вещами гораздо проще, чем вы думаете. Теперь, когда мне открылась истинная суть Изнанки... Всё упирается в веру. Смертный может поклоняться болотной кикиморе или последним моделям смартфонов — это не играет существенной роли. В первом случае человек подпитывает существ наподобие Нергала, во втором — производителей гаджетов. Я же поверил, что могу творить миры, накачивая их праной. Создавать нечто из пустоты. А ведь Бездна — это пустота, которую при желании можно наполнить чем угодно.
