Хотелось побыстрее начать воплощать в жизнь намеченную идею и расквитаться с врагами. Но приходилось терпеть и ждать. Снова пришла мысль «расконсервировать» подругу Ромашина или в крайнем случае вызвать на фрегат Еву Рутберг. Но после некоторых колебаний он эту мысль отбросил. Ева дала понять, что плотские утехи её не стимулируют, да и ушла она в раздражении, поэтому на новые встречи с инспектором рассчитывать не приходилось. Ей надо было показать хоть какой-то результат после долгих мытарств с похищением хроноинвертора, после чего она вполне могла сменить гнев на милость.
Игра же с пленницей требовала напряга и соответствующего настроения, которого у Хорста в настоящий момент не было. С её «оживлением» можно было повременить.
Он спустился в трюм.
«Хрен» был запакован со всех сторон, то есть все его люки были закрыты.
Ульрих почесал затылок, сообразив, что он не обезопасил себя с этой стороны от задумок физика. Тот вполне мог задраить люки в аварийном режиме и попытаться не впустить тюремщика, коим считал Хорста. Либо провести эксперимент без свидетелей.
– Цзе! Вышли техбригаду!
Инк привычно «взял под козырёк», и вскоре в трюме появились два витса и «черепаха» технического сопровождения с набором всевозможных инструментов.
Ульрих нацелил их вскрыть центральный вход в хроноинвертор, но как только витсы приступили к выполнению приказа, дверь открылась.
– Der Arschvoeglrer Fotzenlecker! – выругался Ульрих, влетая в кабину управления, и дал Бегоевичу такого тумака, что тот кувыркнулся с сиденья в угол кабины.
– За что?! – пискнул он, держась за челюсть.
– Время истекло, – остыл Ульрих.
– Мне надо ещё полчаса, отрабатывается стресс-тест.
– Аппаратура в стресс-тесте не нуждается, а ты его уже схлопотал. Заканчивай. Сейчас мы стартуем поближе к Земле, и ты врубишь машину. Мне надо катапультироваться в прошлое, в две тысячи двести восьмой год.
– Система точной настройки хроноскважины не апробирована, можем промахнуться.
– Сделай так, чтобы не промахнулись.
Бегоевич сел на место, с опаской косясь на «рабовладельца». На скуле у него вздулся кровоподтёк.
– Почему именно в две тысячи двести восьмой?
Ульрих показал зубы.
– Приятеля хочу встретить. У меня на него большие надежды.
– Мы запускали инвертор только однажды и на очень короткий отрезок времени.
– Ничего, пришла пора проверить его возможности в других диапазонах. Я буду в рубке, выйду на связь через полчаса. – Ульрих поманил одного из витсов. – Подежурь здесь, последи за ним, чтобы он не натворил лишнего.
Витс – на этот раз негуманоидного типа, чистый «обезьянопаук», раздвинул четыре лапы и вперил в Бегоевича с десяток фасетчатых линз, усеивавших его грудь и плечи.
Физик скривил губы, но возражать не стал, снова приник к изображению перед ним, где мигала и дымилась сложная конструкция из переходящих друг в друга геометрических фигур.
Ульрих вернулся в рубку, чувствуя нарастающее возбуждение.
– Цзе, «струну» к Земле. Точнее – к Луне. На выходе запакуйся под «инкогнито», чтобы ни одна зараза не увидела!
«Слушаюсь, кормчий».
Фрегат превратился в «струю информации», за микросекунду соединившую Облако Оорта, располагавшееся на расстоянии от двух до пяти тысяч астрономических единиц от Солнца, с Луной.
Ульрих пришёл в себя.
– Обзор!
Стены рубки исчезли, кресло командира фрегата повисло в космосе, освещаемое двумя светилами: серебристым и голубоватым. Серебристое представляло собой близкую – рукой подать – Луну, голубоватое – серп Земли. Солнце пряталось в настоящий момент за ней и видно не было.
Высветились разноцветными огнями и многочисленные космические объекты, окружавшие Луну: золотые – спутники разных назначений, белые – обитаемые станции, красные – корабли, зелёные и голубые – сооружения. Одно из них – отсвечивающий металлом конус – пролетело совсем близко от спрятанного под экраном «абсолютного зеркала» фрегата, сопровождаемое десятком модулей поменьше.
– Нас не видят?
«Ни один объект не просматривает космос с помощью гравитационных детекторов. Нас не видят», – подтвердил инк.
– Молодец, спрячься за чьей-нибудь спиной, чтобы никому не пришло в голову искать нас возле Луны.
«Простите, кормчий?»
– Найди станцию помассивней.
«Понял, выполняю».
Инк сориентировался и сделал не слишком длинный прыжок в режиме шпуга, обходя паутину космической надлунной инфраструктуры таким образом, чтобы не потревожить полёт ближайших спутников и зондов.
Впереди по ходу движения возникло приближающееся колесо орбитального лифта, ушло в сторону, за ним появилось пирамидальное сооружение, напоминающее древний морской дредноут, только без пушек. Что это такое, Ульрих не знал.
– Куда ты нас загнал?
«Отель «Таиланд», выведен на орбиту Луны полсотни лет назад, практически не используется».
– Почему?
«Сведений не имею».
– Замечательно, будет время – я развлекусь. Держись за ним в кильватере, следи за местной суетой. При любом подозрительном движении сообщай незамедлительно. Как там наша пациентка?
«Спит».
– Пусть спит, я её скоро разбужу.
Ульрих глотнул холодного девясила, посетил туалетный блок для экипажа, располагавший всеми удобствами, кроме размеров, и спустился в трюм.
Бегоевич пил горячий кофе. По лицу физика струился пот, но выглядел он благодушно.
– Так, бездельничаем? Насколько я понял, всё в порядке? – осведомился Ульрих.
– Я сделал это! – гордо заявил рыжий человечек.
– Прекрасно, я не сомневался, что ты справишься. Начнём экспериментировать. Но прежде один вопрос: каков объём переправляемого в прошлое материала? Машина посылает отдельный объект или саму себя?
– Рассчитаны два режима. Один интравалидный, внутренний, для перемещения объектов массой до ста килограммов, второй экзовалидный, для переброски самого хроноинвертора.
– Можно настроить «хрен» так, чтобы он захватил зоной перехода весь фрегат?
– Зачем? Предлагаю начать с небольших видеозондов, у нас есть запас…
– Заткнись! Будешь делать то, что прикажу я! Мне нужен прыжок в прошлое вместе с фрегатом. В две тысячи двести восьмой год. Рассчитай процесс.
Бегоевич едва не уронил чашку, облился кофе, но посмотрел на злое лицо Хорста и торопливо подсел к вириалу инка.
«Нам не нужен выход в две тысячи двести восьмой год, – вдруг очнулся в голове Посредник. – Нужен выход в прошлое на миллион земных лет».
«С какого бодуна?» – не понял Ульрих.
«Моих Покровителей интересует война иксоидов и гиперптеридов».
«Дурдом! Они что, хотят вмешаться?»
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
