К счастью, ответ был отрицательным. Беженцы поблагодарили нас. Мы, как и планировали, решили сопроводить их до столицы. Однако, когда через день набрели на еще один обоз, они отпустили нас, не забыв снова поблагодарить за помощь. Оседлав коней, мы простились с беженцами и двинулись по тракту в обратную сторону.
1-ого Солнцеворота проехали Кинар, остановившись в нем всего на пару часов. В городе собралось много народу, в основном миды и люди — ждали возможности переправиться в Тимин-Луин. Такое зрелище приводило Дерека одновременно в бешенство и в уныние. В пути, когда удавалось поговорить или перед сном на привалах, я все больше и больше ловил себя на мысли о том, что Дерек чувствует себя потерянным… проигравшим.
9-ого пересекли границу и постепенно углублялись в непроходимые чащи Моронара. Чем дальше мы продвигались, тем сильнее смыкались кроны деревьев, и тем меньше света проникало в лес. Все поглощал мрак. На тракте потеряться было сложно, да и даже тут не прекращали попадаться обозы с беженцами, но Моронар давил этим мраком. Так, не зная день сейчас или ночь, мы двигались от привала к привалу, пока 13-ого Солнцеворота не достигли Гаэлана. В прошлое наше путешествие через Моронар мы объехали его стороной, но по пути в Обар хотелось сделать привал в городе.
Гаэлан был местом тихим. Слишком тихим. В кромешном мраке чащ, если не знать, что тракт проходит подле стен столицы одного из знатных родов Мидллена, то город запросто можно было проехать. Столь же тихими и спокойными были его жители, да и весь род Дерсорий. Скрытный образ жизни давал о себе знать. Ведь в стародавние времена весь Мидллен был похож на Моронар, и выживать каждый знатный род привык по-своему.
Невзрачный город сейчас был полон людей. На окраине, где низенькие дома с серой черепицей еще не так плотно примыкали друг к другу, разрослись палаточные городки. Беженцы и погорельцы. Кто ждал возможности отправиться в Тимин-Луин, а кто держал путь в далекую Умбоджу. Здесь же встретили местных мидов. Их легко можно было узнать по бледно-оранжевой коже, за которую их прозвали эльфами мрачнолесья или моронарскими мидами.
По узеньким улочкам добрались до центральной площади. Отсюда виднелся черный дуб, выполненный в виде статуи аэрии Ким. Здесь же помимо обширного базара расположился дом старейшин — три высоких дуба сращенных между собой. Они образовывали высокое здание с тремя этажами. По всей высоте тянулись витражные окна, были даже террасы и балконы, сооруженные из сращенных меж собой массивных ветвей.
Насладившись видом, свернули в переулок и, пополнив запасы в лавочках, встреченных по пути, попали к постоялому двору. Он был переполнен, вместо столов на первом этаже были наскоро сооружены комнатушки — ширмы и кровати между ними. Искать другой постоялый двор в Гаэлане не хотелось, поэтому остановились в нем.
У прочих постояльцев вызнали новости. Как я и предполагал, большая часть двигалась в Умбоджу, где надеялась получить работу на какое-то время, чтобы прокормить семьи. Другие, кто совсем отчаялся, стремились в Тимин-Луин, чтобы при самых плохих обстоятельствах уплыть за море. Сивильнорд и Зимний лес страдали от драконов, а юг Драгонгарда, как и север Форестнара полыхали. На фоне всего этого страшные события в Моронаре просто терялись. А люди говорили не о привычных им оборотнях и вампирах (если к их нападениям вообще можно привыкнуть), а про целые армии мертвецов.
— Некроманты! — ударил я по столу кулаком. — Как часто? Где?
— По всему Моронару, сударь, — отвечал бледный мид Эльдрас, хозяин постоялого двора. — Часовые патрулируют все тракты, устраивают облавы. Южный Моронар пока относительно спокоен. Но столько людей едет как в Маунтрен, так и на юг, в столицу. Их всех нужно оберегать, а сил не хватает. Благо прибыл Великий магистр.
— Который? — поинтересовался я и немного успокоился. Совет внял голосу разума и моему посланию.
— Не скажу точно, сударь. Говорили, что это то ли магистр Кальнор, то ли магистр Альдор.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Добрые вести, — констатировал я.
— Да, пожалуй, единственная хорошая новость за… уже три недели? — вставил слово Дерек.
— Не знаю, что хорошего в этом, — вставил лежавший рядом с нашими койками сивилец. — Дороги опасны, я видел мертвяков рядом с трактом неделю тому назад, мы тогда еле унесли ноги. Драконы еще эти. Чтоб их Дарс прибрал! — выругался он и сплюнул.
Перестав баламутить народ, сами устроились на койках и отдохнули. Я все думал, кто мог быть ответственен за нападения в Моронаре. Лирн ли? Или один из подражателей, заигравшихся с некромантией? На эти вопросы вряд ли кто-нибудь смог бы ответить, но в Обаре все могло проясниться.
Мы выехали следующим ранним утром. Тракт обступали высокие черноствольные дубы. Кроны смыкались над головами. В Мрачнолесье всегда было темно, как ночью. В чащах без особого внимания можно было заплутать. А в округе водились огромные бирюки (ростом с человека, для мидов они были просто гигантскими), оборотни и вампиры, как низшие, так и благородные, хотя от первых проблем было больше. Поэтому с тракта сворачивать не стоило.
Привалы делали только, когда не было сил держаться в седле. Ярко разжигали пламя, чтобы отпугнуть зверей. Редко когда удавалось отдохнуть в поселении. В южном Моронаре они были хорошо скрыты от глаз: обычно располагались у самых древесных крон, и если не знать о них, то пропустить поселение было проще простого. В этих селах еще можно было делать привал, пусть и недолгий — моронарские миды не жаловали гостей. В северном же Моронаре, например, могли прогнать вилами, а то и вовсе нашпиговать стрелами. Род Дерий из Обара славился своим недоверием к чужакам и негостеприимностью, но когда вокруг полно различных бестий, досаждающих денно и нощно, такое отношение к пришлым вполне объяснимо.
Продвигаясь все вглубь Мрачнолесья, мы размышляли о драконах. Дерек все еще метался между мирным сосуществованием с ними и войной. И все больше склонялся к последнему. Я отчасти поддерживал его: еще немного и тирания вернется. Но… пока мы будем возиться со сферой и чертежами, возможно Кро’туус что-то сможет сделать с собратьями. «Навряд ли», — говорил я в мыслях. Беспокоить Дерека еще и своими переживаниями не хотел, ему и без того было нелегко.
Тракт вскоре пересек темную полосу воды. То была река Мор’риэль или Темноводная. Ее вечно холодные, точно прикосновение мертвеца, воды брали свое начало в озере Ниэнун или Глубоком, что у самых Пепельных гор. Русло реки немного уходило в чащи, а через несколько верст тянулось параллельно тракту. По течению реки мы и продолжили путь.
Однажды, через неделю после отъезда из Гаэлана, в стороне от тракта, в самой кромешной темноте чащ, мы заметили деяния некромантов. Марш оживших трупов медленно шагал в поисках добычи.
Притаились.
— Надо же их остановить! — шепнул Дерек и приготовился вынуть клинок из ножен.
Я согласился с ним. Такая орда может напасть не только на обоз, но и на целый город.
— Только действуем осторожно, — предупредил я его. — Не дай им себя окружить.
Их было много, слишком много.
Но мы решились. Подкрались поближе. Я зажег в руках пламя, Дерек приготовился. И подгадав момент, напали. Мертвецы издали жалобное мычание и медленно стали разворачиваться в нашу сторону. Пока они возились, я сжег троих и подпалил еще четверых. Дерек разобрался с тремя. Марш пришел в беспокойство. Мычание и кряхтение. Они пытались расцарапать плоть своими когтями, стремились укусить. Кто был при оружии, не брезговал им воспользоваться. В пылу битвы вдруг раздался свист. И в тот же момент откуда-то сверху посыпался град стрел. Я укрылся щитом, Дерек, как я успел заметить, спалил летящие в него стрелы и укрылся под дубом. Обстрел прекратился, когда от марша остался десяток оживших мертвецов. И тогда же с деревьев спустилось пятнадцать мидов в черных плащах и капюшонах, в таком костюме легко можно было скрыться, выдавала только золотая бляха в виде солнца, скрепляющая плащ. Это были Часовые Аверилия — хранители Моронара. Один из мидов завидев меня, махнул рукой и вступил в битву с оставшимися творениями некромантов. Я и Дерек присоединились.
