Один из трех рыцарей явно был героем толпы. Каждое его движение сопровождалось одобрительными выкриками и усилением общего гула.
– Кто это?
Нира проследила, как рыцарь провел уклоняющий маневр, драматический росчерк света нарисовал завитушку на его щите.
– Это Сир'гх, – улыбнулся Джора'х, – один из наших великих чемпионов. Он выиграл сотни состязаний. Он чувствует и думает так же как и его скакун. Он точно определяет, как отразится каждый луч. Великолепный боец.
Сир'гх произвел лучевой залп, который отразился от потолка, попал в одного из противников, отразился от его доспехов и ослепил второго противника, и все это благодаря единому движению.
– Ко всему прочему он слеп на один глаз, – Джора'х улыбнулся, увидев на лице Ниры признак шока. – Отблеск лазера попал ему на роговую оболочку глаза. Но он утверждает, что от этого его зрение лишь улучшилось.
Участники турнира отчаянно стреляли копьями, укрывались от лучей и отражали их при помощи зеркал, поворачивали щиты, чтобы не допустить прохождение лучей через прозрачные участки. Буйство пересекающихся лучей царило в туманном воздухе. Ниру очень удивляло то, что никого из зрителей еще не убило отраженным боковым лучом.
– Ты еще прочитаешь о наших турнирах, когда будешь изучать «Сагу Семи Солнц». Я, конечно, не хранитель памяти, но позволь мне рассказать тебе одну из историй.
– А ты уверен, что Великий Наследник Илдиранской империи может не хуже других рассказывать истории? – засмеялась Нира.
– Эта история о другом Великом Наследнике, так что мне хорошо понятен ее смысл и политическое значение, – он вопросительно взглянул на девушку. – Ты понимаешь, что прежде чем стать Мудрецом-Императором, Великий Наследник должен завести множество потомков? Эти потомки впоследствии станут представителями Мудреца-Императора в других колониальных мирах, а также благородными вождями разных кланов. Однако, много лет назад первородный сын Мудреца-Императора был неспособен к производству потомков. Когда у Великого Наследника множество любовниц, то можно очень быстро определить, стерилен ли он.
– Это ужасно, – заметила Нира.
Прекрасные волосы Джора'ха обрамляли лицо подобно золотой раме.
– Если Великий Наследник не может воспроизвести себе преемника, то оказывается под вопросом наше политическое правление. Чтобы не позволить другим наследникам плести интриги и заговоры в надежде занять место первого наследника, стерильный Великий Наследник созвал илдиранский турнир. Все сыновья Мудреца-Императора должны были участвовать в этом состязании и показать, кто именно способен стать лидером Илдиранской империи.
– Вы воспользовались… игрой, чтобы решить вопрос о продолжении династии? – Нира не могла понять шутит он, или нет.
Дымчатые глаза Джора'ха поблескивали в лучах света.
– Илдиранский турнир это не просто спорт, Нира. Здесь требуется атлетическая подготовка, скорость мышления, знание стратегии и умение объединиться с противником против третьего врага.
А внизу на арене Сир'гх выпустил очередной разящий пучок света. Он настолько сильно обжег одну из рептилий, что ее всаднику пришлось опустить кристаллическое копье и поднять отделанный зеркалами щит, после чего удалиться с поля битвы.
Проигравший рыцарь отошел к краю арены, чтобы дать возможность оставшимся рыцарям определить победителя.
– Стерильный Великий Наследник хотел превратить этот турнир в великое событие, устроить такое пышное зрелище, которое запомнится на века. К несчастью, все окончилось трагедией.
Нира теперь слушала очень внимательно и только краешком глаза наблюдала за кипящим внизу сражением.
– Почему? Что случилось?
– Самый любимый брат Великого Наследника как раз был на поле боя, когда у него сломался щит, и отраженные от него лучи попали в зрителей. Это убило его Самого, его противника и трех зрителей.
– Как ужасно! – воскликнула Нира.
– Преемник первого наследника, в конце концов, будучи, избранным, правил девяносто лет, но над ним все время висело облако сомнений. Стерильный Великий Наследник, который должен был изначально стать Мудрецом-Императором, остался во Дворце Призмы советником и был им до конца своих дней и не прошел ритуала кастрации, хотя у него на это было полное право.
Внизу одноглазый Сир'гх наконец-то одолел противника и второй рыцарь, сдаваясь, поднял щит. Толпа взревела. Джора'х встал, аплодируя. На арену обрушился еще более яркий свет, который вконец ослепил Ниру.
– У вас очень странная, но невероятно прекрасная история, – сказала Нира.
– Надеюсь, что будешь думать точно так же после того как, более подробно изучишь нашу историю.
72. ЭСТАРРА
Отец Идрисс и Мать Алекса сперва были удивлены, потом расстроены, когда Бенето объявил, что хочет покинуть Терок и отправиться в дальнюю колонию на Корвус Ландинг.
Они готовили своему второму сыну более перспективное будущее, возможно ведущее положение в политике или руководство зелеными священниками. Но, в конце концов, они смирились с желанием вселенского леса.
Когда Алекса наконец-таки поняла, что желание сына является вполне оправданным, она обняла его и объявила, что устроит грандиозный прощальный праздник, с участием самых лучших танцоров на деревьях из всех крупных лесных городов.
В ответ Бенето благодарно улыбнулся, хотя сам он предпочел бы, чтобы по этому поводу не устраивалось никакой шумихи. Алекса делала это скорее ради своей потребности, а не ради удовольствия сына, поэтому он принял задуманный банкет с должной благодарностью.
Услышав о неминуемом отъезде брата, Эстарра была расстроена. Бенето сам принес ей новость, не желая, чтобы она услышала об этом от родителей. Ей будет не хватать тех дней, которые она проводила с ним в лесах, разговаривая о местных растениях и раскидистых вселенских деревьях, обсуждая мысли, которые приходили в голову. Но по его лицу она видела, что добровольное изгнание является его настоящей мечтой.
– Я буду часто думать о тебе, Бенето, – сказала она, почувствовав себя одинокой. – Возможно, когда-нибудь я смогу отправиться в путешествие и навещу тебя на Корвусе Ландинге.
В день прощального празднования Эстарре хотелось сделать что-нибудь такое, что заставило бы брата испытать за нее гордость. Сначала она хотела помочь в приготовлениях для банкета, но потом решила собрать для Бенето любимое кушанье: кусочки нежной верхней кожицы грибкового нароста, которые можно было найти только в верхних, необитаемых слоях города.
Эстарра вместе со своей сестрой Целли забралась в верхнее пространство грибкового нароста, где стены были слишком молодыми и мягкими, чтобы образовывать постоянное жилище. Девочки привязали на пояс мешочки для кусочков гриба и прицепили шипы к толстым ботинкам, теперь они были готовы взобраться на наклонный мягкий слой нароста.
– Ты слишком большая для такой работы, – заметила Целли, взглянув на сестру.
Эстарре только что исполнилось тринадцать лет, неудобный возраст, который в половине случаев причислял ее к взрослым девушкам, а в другой – она еще ощущала связь с детством.
– Вовсе нет, – возразила Эстарра. – Кроме того, я делаю это Для Бенето, и тебе меня не остановить.
– Ясоберу больше кожицы от грибов, чем ты, – заявила Целли. – Он и мой брат тоже.
«Да, тоже брат, – подумала Эстарра, – и завтра, когда он уедет, мы обе его лишимся».
Чувствуя дыхание Целли, Эстарра пролезла в отверстие, края которого напоминали большие резиновые губы. Пользуясь поддерживающим крюком, девушка начала забираться на внешнюю сторону. Целли быстро пробежала по затвердевшей старой части гриба к свежим наростам, шипы на ее ботинках помогали удерживаться на склоне. Девочка вытащила нож и стала искать подходящее место среди молодой поверхности, уже изрезанной другими детьми.
– Осторожней, – крикнула она звенящим голоском. Эстарра пробиралась к верхней точке отросшего бугорка, где можно было найти самую нежную и свежую кожицу.
– Ты лучше за собой следи.
Она знала, что Целли хочется выиграть какое-то придуманное ей самой состязание, в то время как она думает лишь о Бенето. Ей хотелось, чтобы у брата остались хорошие воспоминания о ней.
На расстоянии вытянутой руки Эстарра воткнула в гриб металлический штырь, чтобы, держась за него, подтянуться выше. Она распласталась на нежной поверхности и полезла вверх, уперевшись каблуком в металлический штырь. Под ее весом штырь закачался.
Эстарра начала отрезать толстые кусочки грибной мякоти и запихивать их в висящую на поясе сумочку. От прилагаемых усилий она скрипела зубами, но все мысли ее были только о том, какой большой праздник она устроит для брата. Сарайн несомненно нахмурится, когда услышит, что она лазила сюда и занималась детским занятием, и сделает замечание, что девушка могла бы найти какое-нибудь более подходящее взрослому человеку занятие. Но Эстарра закусила нижнюю губу и полезла еще выше, заверив себя, что кроме нее больше никто такого для брата не сделает.
