Но еще более широкими и глубокими были заимствования следующего периода, связанного с интенсивным развитием так называемого преторского права (IV–I вв. до н. э.). Обилие судебных тяжб заставило римлян ввести в 366 г. до н. э. особую должность судебного магистрата — городского претора, разбиравшего иски между гражданами. В 242 г. до н. э., когда во время первой Пунической войны Рим был наводнен иностранцами, была введена должность претора перегринов, предназначенного разбирать тяжбы как между римскими гражданами и перегринами (чужеземцами-негражданами), так и между самими перегринами. Деятельность перегринов основывалась не на цивильном праве, а почти исключительно на так называемом праве народов (jus gentium). Это право базировалось на международных мирных договорах и торговых соглашениях между римлянами и другими народами. В отдельных случаях преторы были вынуждены учитывать и действующие законы других стран. Таких дел было достаточно много, решать их следовало быстро (не более чем за 10 дней), нормы различных стран часто противоречили римским законам, поэтому для преторов представлялось крайне необходимым выработать некоторые общие универсальные юридические принципы справедливости в судебных решениях, которые удовлетворили бы интересы представителей различных стран. И такие принципы были найдены, составив особый раздел — международное римское право (jus gentium).
К нормам римского права, возникшим из права народов, римские юристы относили общие принципы почитания богов, родителей и отечества, защиты прав человеческой личности, «манумиссии» (отпуск рабов на волю), международные договоры, раздел имущества, установление границ, договоры строительных подрядов, торговые сделки, договоры найма и обязательства, не регулировавшиеся цивильным правом. Таким образом, сфера применения права народов была достаточно обширна, соответственно, не менее обширными были сферы влияния его на собственно римское гражданское (цивильное) право. Право народов формировалось и развивалось благодаря «преторскому эдикту», включавшему и постановления преторов перегринов (edictum provinciale). Цивильное право также оказывало влияние на jus gentium через восприятие как отдельных институтов, так и системы в целом. В то же время многие принципы права народов активно проникали и в деятельность городского претора, в судебные дела между собственно римскими гражданами. Спор между цивильным правом, требовавшим придерживаться буквы закона, и преторским, строившимся под влиянием jus gentium на принципах всеобщей справедливости, т. е. духа закона, решался преимущественно в пользу последнего.
Таким образом, второй период, связанный с развитием «преторского эдикта», еще более обогатил римское право и сделал его действительно универсальным для всех народов Средиземноморья. Причем, очевидно, что римское право давало реальную защиту подданным римской империи от беспредела римских наместников на местах, о чем свидетельствуют многочисленные судебные процессы II–I вв. до н. э., в частности знаменитое дело «Против Берреса». Завершение в начале II в. н. э. разработки преторского эдикта и издание «Вечного эдикта» (или «Постоянного», Edictum perpetuum) объективно подталкивало процесс распространения римского гражданства на всех подданных империи, что и случилось в 212 г. н. э., завершив второй период развития римского права.
Вместе с тем Законы XII таблиц, служившие на протяжении многих сотен лет основным и единственным сводом римских законов, включили в себя все важнейшие нормы обычного права самих римлян, относящиеся еще к царскому периоду и началу республики. Что же касается заимствованных норм, то они были, что называется, творчески переработаны, систематизированы и органически вписаны в собственно римские обычаи. Цицерон более чем через 400 лет восклицал: «Оттого-то знание права и доставит вам радость и удовольствие, что вы увидите, насколько наши предки оказались выше всех народов государственной мудростью; достаточно сравнить наши законы (XII таблиц) с их Ликургом, Драконтом, Солоном. Нельзя даже поверить, насколько беспорядочно — прямо-таки до смешного — все право кроме нашего».
Цицерон недаром апеллирует к системности и ясности принципов римского права: «Понять и изучить это право легко, если овладеть общими началами, на которых строится всякая наука». Дабы понять теоретические основы, по Цицерону, необходимо знать следующее: «Для гражданского права прежде всего должна быть определена цель, а именно — справедливое соблюдение законов и обычаев в тяжбах граждан. Вслед за этим предстоит выделить роды понятий, твердо установленные и не слишком многочисленные. Род есть то, что включает в себя два вида или более, сходные между собой в известном общем признаке, но различные по признакам видовым». Таким образом, Цицерон подчеркивает два весьма важных момента: ясность цели (в данном случае — стремление к справедливости) и системность, логичность изложения, также дающая необходимую ясность при изучении предмета. Цицерон говорит, что здесь римское право использует чисто научные, философские методы познания. Именно так он, например, характеризует Законы XII таблиц. Что касается системности изложения в них, то на этот счет бытует весьма распространенное в научном мире ошибочное мнение, что этот архаический свод был лишен какой бы то ни было системы, что вообще свойственно многим раннеклассовым обществам. Однако римляне составляют в этом отношении редкое исключение из общего правила. Исключение это основано на одной весьма важной особенности развития римского архаического права.
Дело в том, что изначально огромное влияние на него оказывала религия и, прежде всего, деятельность понтификов, авгуров и фециалов. В частности, коллегия понтификов выполняла роль хранителей, толкователей норм римского квиритского права и судей, фециалы являлись хранителями и судьями в области международного права войны и мира. Особую роль играла деятельность авгуров. Именно авгуры внесли в римское архаическое право системный принцип, связанный с процессом дивинации, т. е. гадания, своего рода «расследования» божественных знамений, и именно из этого примитивного ритуала родилась римская практика судебного расследования. В нем присутствует простой, но весьма важный во всяком деле чисто римский принцип «разделяй и властвуй» (divide et impera). Однако эту поговорку сегодня часто рассматривают лишь в негативном значении уничтожения враждебного целого. Римляне понимали это и в ином, позитивном смысле. Дабы понять какое-либо явление, необходимо разделить его на составные части и обработать (imperare) каждую выделенную часть в отдельности на предмет выделения в ней определяющих особенностей и составляющих. Этот принцип авгурской науки уже в древнейший, царский период оказал влияние на метод построения древнейших римских законов, а позднее и на Законы XII таблиц.
К концу VI в. до н. э. сложилась система сакрального права, которая уже различала судопроизводство по государственным и частным делам, зафиксировала деление всех жертвоприношений на публичные и частные, соответственно и разделение всех вещей на публичные и частные, на манципируемые и неманципируемые. В начале республики это разделение еще более укрепилось благодаря законам Валерия 509 г. и Тарпея 454 г. до н. э., выделив в две особые сферы права дела, разбираемые в судах римских магистратов (iudicia privata) и в судах народа (iudicia publica). Особую роль в формировании римского республиканского цивильного права сыграли так называемые «священные законы» о власти плебейских трибунов и эдилов, изданные в 494 г. до н. э. в результате победы римского плебса после первой сецессии. Благодаря этим законам плебс получил возможность контролировать цены и налоги на рынке, а также деятельность магистратов в суде. В первой половине V в. до н. э. сформировалось и само понятие «закон», трактуемое как «приказ народа», в чем особую роль сыграл закон Публилия Волерона 471 г. до н. э., впервые установивший право народа самостоятельно, без контроля патрицианских жрецов, устанавливать законы на трибутных комициях. Наконец, важную роль в формировании системы Законов XII таблиц сыграли союзные договоры римлян с латинами и герниками.
Обращаясь к системе и содержанию Законов XII таблиц, следует выделить три их основные части: сакральное право, право магистратов (или публичное право римского народа) и частное право. Содержание норм первого вида права в целом соответствует изложению их у Цицерона и Варрона и позволяет сделать вывод о том, что сакральное право Законов XII таблиц, так же как и частное, уже различало в своей системе право лиц, вещное право и иски. Эти данные подтверждаются и мнением римских классических юристов, согласно которым вообще «все право, которым мы пользуемся, относится или к лицам, или к вещам, или к искам».
