— Да, да, — кивнул мужчина. — Я не только знаю этого человека, но и был там двадцать лет назад. Федор Матчин обокрал нас и не хотел возвращать украденное. Мы долго разговаривали.
— Отлично, немного обрадовался я, — засунув руку в карман, вынул стержень, сжал его в кулаке, продемонстрировав троице. — Осталось узнать, причастны ли вы к его смерти.
— Причастны, — сказал старший, — но…
Что он говорил дальше я не слышал. Видел только как он открывает рот, словно в немом кино. Вокруг меня, в паре сантиметров от тела появился доспех духа. Он гудел, как разворошенный улей. Что-то щелкнуло в голове, как бы обозначая, что дальше думать не надо, только драться. И кровь закипела от злости. Рукава у кофты и теплой рубашки до самого локтя превратились в лохмотья. Частью одежды придется пожертвовать. Старик демонстративно расслаблен, а бойцы рядом с ним, напротив, напряжены. Стержень достаточно потяжелел, оттягивая руку. Выбрав правого, рванул к нему, рассчитывая вырубить первым. Смущало меня не то, что я до сих пор не знал, какой силой они владеют, а что-то другое, необъяснимое простыми словами. Мой короткий удар мужчина принял предплечьем. Я уж думал, что сомну его, но не получилось. Гулкий и громкий удар, почти взрыв, сбросил с листьев воду во всем парке. Уверен, что сломал ему руку, но то, что не смог пробиться дальше меня озадачило. Но удивлялся я, кувыркаясь по земле, получив удар от второго. Он засадил мне ногой прямо по ребрам, отбросив в сторону. Бойцы ближнего боя, можно было догадаться.
Вскочив на ноги, я нырнул вниз, уходя от удара сбоку в голову. Эка они быстро двигаются. Крутанулся, пытаясь достать напавшего со спины размашистым ударом. Не попал, вместо этого получил еще один удар в спину. Меня отбросил на несколько метров, и снова повалило на землю. Почему-то вспомнил наш бой с Тасей и включил мерцающую защиту. Тот, кто в эту секунду пнул меня по ребрам, заревел раненым зверем. Я уже собрался врубить кинетическое поле, чтобы поймать второго, или хотя бы замедлить, но в этот момент на площадку упала тяжелая и давящая аура сильного мастера. Меня вдавило в землю на добрых двадцать сантиметров. Краем глаза я заметил размытую тень, рванувшую в противоположном направлении от ауры. Следом появился еще кто-то очень сильный и в небольшом парке стало светло как днем.
— Кузьма Федорович, ты в порядке? — спросил мастер рода Дашковых.
— Иван Максимович, вы бы меня отпустили, — отозвался я из вмятины.
Давящая сила исчезла, и я смог сесть. Надо мной склонился незнакомый мастер, не уступающий по силе Дашкову. Сейчас рядом оказались настолько страшные люди, что на месте той троицы и я бы тоже сбежал. Мне протянули руку, помогли встать. Где-то недалеко уже надрывалась сирена полицейской машины.
— В порядке? — спросил незнакомый мастер.
— Помяли немного, — отозвался я, положив руку на ребра, куда приложили первым ударом. Незаметно убрал стержень обратно в карман.
— Кто это был? — спросил Иван Максимович. Насколько я знаю, он занимал ту же должность, что Конев у Наумовых. То есть отвечал за безопасность рода.
— Мафия, — отозвался я. — Кто-то связанный с Тенями и прочим сбродом. Можно сказать, я узнал одного из них.
— Почему «можно сказать», — заинтересовался незнакомый мастер.
— Сначала подумал, что обознался.
— Бросаться в погоню одному — это безрассудство, — сказал тот и пошел осматривать поле скоротечного боя.
Я посмотрел на Ивана Максимовича, тот кивнул, направился к дорожке, ведущей из парка. Рядом остановились сразу две полицейские машины. Задрав голову, увидел большой яркий шар, напоминающий солнце в миниатюре. В том плане, что он был горячим и ослепительно ярким. Даже на таком большом расстоянии я чувствовал накатывающие волны жара. Несколько секунд и шар потемнел, погружая сад, собор и прилегающие улицы обратно в темноту.
— Это Егор Васильевич, — сказал мне Дашков, когда я догнал его у дороги. Мы прошли мимо полицейских машин. Улица вокруг постепенно оживала, почти во всех окнах домов зажигался свет, были видны люди с телефонами, снимающие все происходящее. — Бабичев, собственной персоной.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Глава МВД? — уточнил я.
— Он самый. Мы с ним на улице столкнулись, у входа в Асторию, когда увидели, как ты из здания выбежал и помчался как на олимпиаде по легкой атлетике.
— А тех, за кем я бежал, разглядели?
— Я не обратил внимания. Надо у Егора Васильевича спросить, он человек наблюдательный.
— Надо еще камеры видеонаблюдения в отеле проверить. Эти трое за столиком недалеко от нас сидели, спокойно ужинали. Увидели, что я их узнал и попытались сбежать.
— И ты за ними зря побежал, — добавил он. — Кузьма Федорович, это могло быть опасно. Ты же не в полиции служишь, оно тебе нужно было?
— Спонтанно получилось, — ответил я, зашипел от боли в боку.
От выплеска адреналина немного тряслись руки, а еще я холода совсем не чувствовал. Но постепенно он уходил, напоминая, что меня довольно крепко приложили по ребрам. И ведь пробили доспех, а это не каждому по силам. Чуть-чуть я не прыгнул выше головы. А ведь мог ее лишиться. Предупреждал ведь внутренний голос, что надо быть осторожным, но нет, опять кровь в голову ударила. Еще в средней школе мама рассказывала, что в смерти отца могут быть виновны бандиты и уголовники. Та самая пресловутая Вторая Тень. Про перстень с черепом говорила, но в подробности не вдавалась никогда. Знаю, как больно ей об этом вспоминать, поэтому первым не спрашивал. Даже когда все завертелось в России, подробности той ночи мне рассказывал Саша.
У входа в Асторию я заметил Джима, потирающего плечо и тихо ругающегося на английском.
— От мамы досталось? — спросил я у него, улыбнулся, видя обреченный взгляд. — Отбой, сбежали они. А, мам, нормально все, они убежали.
Из здания вышла мама, подошла, посмотрела на мой грязный вид и оборванные рукава.
— Пойду переоденусь и в душ.
— Хорошо, — она понимающе кивнула. Джим же незаметно сделал шаг в сторону от нее.
— Жертв и разрушений нет, — поддержал меня Иван Максимович. — Так что все в порядке. Только самый отчаянный глупец решит затеять драку в центре города. Здесь же в каждой гостинице по десятку мастеров. Все спешат приехать на траурные мероприятия. Каждый род. Как выясняется и бандиты тоже не прочь.
— И те, кто с ними дела имеет, — добавил я. — Надо бы все-таки выяснить по камерам, долго ли они сидели в ресторане и с кем общались.
— Кузьма Федорович, у тебя вид такой, как будто тобой пахали вместо плуга. Обещаю, что сейчас сам пойду к администратору и решу вопросы с камерами. Утром вместе посмотрим.
— Договорились, — сказал я. Увидев сквозь стеклянные двери Тасю, помахал ей рукой.
Уже в номере она помогла стянуть испорченный свитер и рубашку. Поохала, глядя на здоровенный синяк не левом боку.
— Ребра треснули, — констатировала она. — Нужна повязка, а лучше корсет. Что ты охаешь, где еще болит? Вдохни глубоко.
— И так понятно, что треснули, — проворчал я. — Думал, увижу там отпечаток ботинка.
— А я подумала, что тебя ковшом экскаватора задели, чтобы такой синяк оставить. А на спине что?
— Синяк похож на отпечаток кулака? — уточнил я. — Так примерно и подумал. Из тетрадки отца техника, мы про нее говорили. Только ты ей пользоваться не умеешь правильно, а они умеют. Видишь, как меня отделали.
— Вижу, вижу, — отозвалась она. — Почему не сказал, что драться будешь, а? Меня бы позвал, мы бы их вкатали в землю.
— Тебе нельзя, ты в положении.
— Дала бы тебе по шее, — она отвесила мне подзатыльник. — Иди в душ и вымойся хорошенько. Я пока мазь найду от ушибов и за корсетом кого-нибудь отправлю. Посмотрим, как ты завтра утром охать будешь. Ты их-то достал?
— Немного. Одному руку сломал, второму — ногу. Что не помешало им сбежать. Они технику интересную используют, как будто перемещаются в пространстве. Метров пятьдесят за секунду. Не слышала о такой?
— Кстати, нет. Поспрашиваю у коллег… Кузя…
