— Кто-нибудь из вас понимает, что это за чертовщина? — спросил Ричардс, обращаясь к своему штабу.
— У нас нет ни малейшего представления, сэр. Приказ о повышении боевой готовности поступил безо всяких объяснений, — виновато сообщил офицер связи.
— Итак, мы оказались между двумя стульями, верно?
Вопрос был чисто риторическим. Боевая группа авианосца «Теодор Рузвельт» как раз проходила Мальту, и цели внутри Советского Союза оказались теперь в пределах досягаемости. Для этого ударные бомбардировщики А-6Е «Интрудерс» должны были взлететь с палубы авианосца, быстро набрать крейсерскую высоту и пополнить вскоре после этого свои топливные баки. Но в это время радиус их действия позволял достичь целей на Керченском полуострове или вблизи него. Всего годом раньше авианосцы Военно-морского флота США, хотя и несущие на борту значительное количество термоядерных бомб, не были частью ЕИОП. Этот акроним расшифровывался как Единый интегрированный оперативный план и представлял собой программу уничтожения Советского Союза. Сокращение числа баллистических ракет, расположенных главным образом на территории Соединенных Штатов, резко уменьшило количество ядерных боеголовок, находящихся в распоряжении Пентагона, и потому Объединенный штаб по выбору стратегических целей, находящийся в одном месте с командованием стратегической авиации, постарался как-то восполнить этот недостаток. В результате всякий американский авианосец, который оказывался на таком расстоянии от Советского Союза, что получал возможность поразить расположенные там цели, автоматически становился частью ЕИОП. В случае с «Теодором Рузвельтом» это значило, что, пройдя траверз Мальты и оставив ее на западе, авианосец становился не носителем тактического оружия, а превращался в ударную стратегическую силу, вооруженную термоядерными бомбами. Для выполнения этой задачи авианосец «Теодор Рузвельт» имел у себя на борту пятьдесят авиационных бомб типа Б-61 Мод-8, которые хранились в особом, строго охраняющемся арсенале. Бомбы Б-61 обладали устройством, позволяющим изменять их мощность от десяти до пятисот килотонн. Внешне ядерные бомбы имели обтекаемую форму, чтобы уменьшить сопротивление воздуха, весили всего семьсот фунтов, их длина составляла двенадцать футов, а диаметр меньше фута. Каждый А-6Е мог нести две такие бомбы, а все остальные точки крепления были заняты резервными топливными баками, обеспечивающими бомбардировщику радиус действия больше тысячи миль. Десять таких самолетов могли нанести удар, равный по мощности дивизиону ядерных ракет «Минетмен». Для бомбардировщиков были выбраны морские цели, исходя из принципа, что люди чаще всего убивают друзей или хотя бы знакомых, чем тех, кого видят впервые. Одна из операций, которую предстояло осуществить в соответствии с планом ЕИОП, заключалась в том, чтобы превратить в радиоактивный пепел верфи города Николаева, расположенного в устье Днепровского лимана. Советский авианосец «Кузнецов», между прочим, был построен на этих верфях.
Но капитану первого ранга Ричардсу следовало решить еще одну дополнительную задачу. Командующий боевой группой, адмирал, воспользовался случаем и улетел в Неаполь для совещания с командующим Шестым флотом США, так что Ричардс был вынужден принимать решение самостоятельно.
— Где сейчас наш «друг»? — спросил командир «Рузвельта».
— Примерно в двухстах пятидесяти милях, — ответил начальник оперативного отдела. — Совсем рядом.
— Давай поднимем в воздух самолеты, шкипер, — сказал Джексон. — Я возьму два, и мы займем место над «ТР», чтобы обеспечить прикрытие. — Он постучал пальцем по карте.
— Только поосторожнее. Роб.
— Не беспокойся, Эрни.
Джексон подошел к телефону.
— Кто сейчас наготове? — спросил он у летчика, снявшего трубку в комнате отдыха экипажей. — Отлично.
Он повесил трубку и пошел надевать летный костюм и шлем.
— Джентльмены, — произнес Ричардс, когда Джексон вышел. — Сейчас мы находимся к востоку от Мальты, а потому представляем стратегическую, а не тактическую силу и боевая готовность номер два применима и к нам. Перед нами стоят задачи, определенные ЕИОП. Если кому-нибудь из присутствующих требуется освежить представление о действиях в условиях боевой готовности номер два, делайте это побыстрее. Все, что представляет для нее угрозу, может быть уничтожено по моему приказу как командующего боевой группой. Вопросы?
— Сэр, мы не имеем представления, что происходит, — напомнил начальник оперативного отдела.
— Да. Прежде чем предпринять что-либо, постараемся обдумать наши действия, только не забывайте, что мы в состоянии боевой готовности номер два, — это значит, что произошло что-то плохое. Будем действовать вместе.
На взлетной палубе была прекрасная ясная ночь. Джексон объяснил поставленную задачу капитану третьего ранга Санчесу и офицерам радиолокационного перехвата, затем механики двух истребителей «Томкэт», находящихся на стартовых катапультах, повели экипажи к самолетам. Джексон и Уолтерс поднялись в кабину. Механик помог им пристегнуть ремни, спустился вниз и убрал приставную лестницу. Джексон начал проверку готовности к взлету, наблюдая за тем, как ожили приборы на панели управления, — их стрелки показывали, что все функционирует нормально. Сейчас истребитель Ф-14 был вооружен четырьмя ракетами «Феникс» класса «воздух — воздух» с системами радиолокационного наведения на цель и четырьмя ракетами «Сайдуайндер» с инфракрасным наведением.
— У тебя сзади все в порядке, Шреддер? — спросил Джексон.
— Можно взлетать, Спейд, — ответил Уолтерс.
Робби выжал до отказа рукоятки дросселей, поставил их на защелки и перевел на форсаж. После этого он дал знак готовности офицеру, командующему запуском с катапульты. Тот посмотрел на палубу, убедился, что в опасной зоне никого нет, и поднял руку.
Джексон мигнул бортовыми огнями в ответ, положил ладонь на ручку управления и откинул голову назад, упершись затылком в спинку кресла. Через секунду офицер опустил светящийся жезл, старшина нажал на кнопку пуска, и струя пара ворвалась в аппарат катапульты.
Несмотря на то что Джексон стартовал с катапульт авианосцев уже столько лет, его органы чувств так и не привыкли реагировать на это с достаточной быстротой. Стремительное ускорение едва не вдавило глазные яблоки внутрь черепа. Тусклое освещение палубы исчезло внизу, хвост самолета опустился, и они взлетели. Джексон проверил, сумел ли самолет набрать достаточную скорость, прежде чем убрать форсаж, затем втянул колеса и закрылки и начал набирать высоту. Альтиметр едва достиг тысячи футов, когда истребители «Бада» Санчеса и «Лобо» Александера поровнялись с ним.
— Все радиолокационные установки отключены, — заметил Шреддер, глядя на приборы. Боевая группа «Теодора Рузвельта» в течение нескольких секунд прекратила излучения любого рода. Теперь стало невозможно обнаружить корабли эскадры по электронным излучениям.
Джексон устроился поудобнее и почувствовал себя спокойнее. Что бы ни произошло, сказал он себе, дело не может быть так плохо. Их окружала прекрасная ясная ночь, и чем выше поднимался истребитель, тем яснее казалась она через прозрачный фонарь самолета. Звезды были крошечными точками света, а когда истребитель поднялся на высоту в тридцать тысяч футов, они перестали мигать совсем. Вдалеке виднелись только огни пассажирского авиалайнера, а далеко внизу — очертания берегов полудюжины стран. В такую ночь даже невежда делается поэтом. Ради подобных моментов стоило быть летчиком. Джексон повернул на запад. Истребитель Санчеса следовал рядом с его крылом. Тут же он обратил внимание на то, что здесь облаков побольше — звезд порядком поубавилось.
— Шреддер, — произнес Джексон, — оглянемся вокруг, только быстро.
Офицер радиолокационного перехвата включил свои системы. Истребитель Ф-14Д был только что укомплектован новым радаром, созданным фирмой «Хьюз», который именовался НВО — низкая вероятность обнаружения. Несмотря на то что новая радиолокационная система потребляла меньше энергии, чем та, которую она заменила, НВО сочетал более высокую чувствительность с несравненно меньшей вероятностью обнаружения своего электронного излучения системой предупреждения на другом самолете. Кроме того, новый радиолокатор обладал намного более высокой разрешающей способностью при обзоре с высоты.
— Вот они, — сообщил Уолтерс, — в образцовом круговом порядке.
— Кто-нибудь прикрывает их сверху?
— Все, что я вижу на экране, имеет на борту транспондер.
— Хорошо — через несколько минут займем позицию.
* * *
В пятидесяти милях позади с катапульты номер два взлетал Е-2С «Хокай» — воздушный пункт раннего оповещения. Вслед за ним готовились к взлету два танкера КА-6, а также несколько истребителей. Воздушные танкеры скоро прибудут на позицию Джексона и пополнят его топливные баки, что позволит командиру авиакрыла держаться в воздухе еще четыре часа. Но важнее всех была задача Е-2С. Он взлетал на полной мощности включенных двигателей и поворачивал на юг, чтобы занять позицию в 50 милях от авианосца. Как только «Хокай» достиг высоты в 25 тысяч футов, включился его радиолокатор кругового обзора, и три оператора, находящихся на борту, принялись составлять описание всех контактов. Полученные данные посылались по дискретному каналу на авианосец, а также офицеру на борт крейсера класса «Эгида» «Томас Гейтс», который будет руководить воздушным боем авиакрыла. Его позывным было «Стетсон».
