— … Игнорируешь, — констатировала она.
— Почему именно «не в Вене»? – поинтересовалась Жанна.
— Мне утром пришел факс из Вены, — пояснил он, — Бумажка была адресована министру энергетики Мпулу, но этот зверь в стране не водится и факс переслали мне. Видите ли, МАГАТЭ обеспокоено… В общем, целая страница вежливой бессмысленной фигни.
— МАГАТЭ? – удивилась канадка, — это ведь агентство по атомной энергетике, так?
— Да, — ответил он, — Они хотят прислать сюда своего инспектора. Ну что за дебилы?
— В Вене учился Гитлер, — сообщила Мзини, перебрасывая со стойки на столик миски с каким–то ароматным варевом, лепешки, и огромные кружки, — Я читала в интернет.
Жанна энергично покрутила головой.
— Извините… Наллэ, я не поняла, а где здесь атомная электростанция?
— Вон там, — ответил он, небрежно махнув рукой в сторону широкой бетонки, которая начиналась от края деревни (вырастая из главной улицы) и шла через высокий лесо–кустарник. Приглядевшись, Жанна различила примерно в полумиле прямоугольный бетонный корпус высотой в двухэтажный дом и алюминиевый ангар рядом.
— Что, вот это и есть АЭС?
— АЭС, фанерная фабрика и ремонт–сборка мото–техники, — уточнил Наллэ.
— Лопай, — сказала Мзини, слегка толкнув канадку плечом, — Оно вкусно, когда горячее.
«Оно» действительно оказалось вкусное. Особенно – с горячей лепешкой и домашним нефильтрованным пивом, легким, но при этом густым как суп. Эстер, тем временем, бросила взгляд в сторону припаркованной на бетонированной площадке флайки (той, в которой прибыли гости), и поинтересовалась:
— Мзини, кто там еще прилетел, кроме Торреса и Ллаки?
— Ну, вот, Жанна. Еще какие–то газетчики, два юро и один чина. И какой–то док.
— Док Мак Лоу, биолог с Никаупара, — уточнила Жанна, уплетая аппетитное варево, — В прошлый период жизни — Макс Линкс из Бристоля. Он автор триффидов.
— Мак Лоу Линкс? — переспросил Наллэ, глядя на толпу, собирающуюся вокруг флайки.
— Надо было предупредить, — заметила Эстер, — сейчас будет такой тарарарам…
Наллэ пожал плечами и проворчал:
— INDEMI обожает секретность и сюрпризы.
— Идут сюда, — сказала Мзини, — шеф Наллэ, а это правда тот, кто сделал трифи?
— Правда.
— У! – выдохнула молодая африканка, — А на вид, просто дядька.
Несколько смущенный Мак Лоу шагал в направлении кафе, сопровождаемый толпой примерно из сотни человек. Этот стихийный эскорт не очень разборчиво кричал что–то. Можно было расслышать только слова «Док–Мак» и «Трифи». То там, то тут, жители выходили из домов и с недоверчивым видом глядели на это шествие. К моменту, когда биолог вошел в кафе, вокруг уже расположилась большая часть населения Макасо.
— Жанна, ты не знаешь, что за ерунда происходит? – спросил он, присаживаясь за стол рядом с канадкой, — …И что мне с этим делать?
— Мастер–док–Мак–Лоу! Сейчас я тебя буду кормить! — заявил вышедший из–за стойки бармен, — Что нравится из еды? Я приготовлю. А пока можно выпить. Виски, ром…
— Только кофе, — ответил док Мак, — И еще сигару, если есть.
— Сейчас все будет! А где ты остановишься ночевать?
— На базе ВВС Нгве. Мне надо осмотреть кое–что с воздуха. Там подходящая техника.
— Техника там, — согласился бармен, — но кушать лучше здесь. Вкуснее, да.
— ОК. Тогда стейк и стакан сока. Но сначала кофе и сигару, договорились?
— Да–да–да, мастер–док–Мак–Лоу! Нет проблем!
Толпа вокруг кафе распределялась, негромко толкаясь и переругиваясь в ходе спора за наиболее удобные наблюдательные позиции. Каждое действие док–Мака вызвало волну тихих перешептываний. Какая–то молодая женщина с младенцем на руках зашла в кафе, перебросилась двумя негромкими фразами с Эстер, а потом протянула младенца Маку.
— Она просит, чтобы ты подержал его на руках, — сообщила Эстер, — ей это важно.
— Хорошо, согласился биолог… Ну–ка… О! Увесистый мальчишка.
Вслед за первой находчивой дамой потянулись другие. На руках у док Мака все время оказывалось по одному, а то и по два младенца. Сначала ему давали подержать самых маленьких, потом пошли дети побольше, года по три… Бармен принес кофе и сигару, и что–то сказал местным дамам. Они согласно покивали и отошли немного в сторону.
— Эй, я ничего не понимаю! – заявил Мак Лоу, сделав глоток кофе и прикурив сигару от протянутой барменом спички.
— Мне кажется, тебя здесь считают чем–то вроде амулета, — заметила Жанна.
— А нельзя ли как–то их в этом разубедить? Я имею в виду, мне не сложно подержать на руках несколько карапузов. Собственно, дома я к этому привык. Но… Ты понимаешь?
— Ничего не выйдет, док, — ответил ему Наллэ, — Кстати, я рад вас видеть в Макасо.
— Взаимно, очень рад. Мы с вами первый раз видимся in vivo, я не ошибся? А с Жанной Ронеро вы, я смотрю, уже познакомились, не так ли?
Наллэ озадаченно погладил свой подбородок и повернулся к канадке.
— Упс… Так ты – Жанна Ронеро–Хаамеа?
— Ну… Я не совсем Хаамеа… В смысле… Это такая история…
— Расскажешь за ужином? – спросила Эстер, и уточнила, — Я думаю, тебе удобнее будет остановиться у нас, чем в фаре–дюро. Кроме того…
— … Мы тебя покатаем по стране на вертушке, — договорил Наллэ, — Как тебе эта идея?
— Слушайте, ребята, — взмолился Мак Лоу, — вы хотя бы суфлируйте! Что мне делать?
…
Через два часа, когда Макасо уже напоминал сильно уменьшенную (зато так же сильно ускоренную) модель Рио–де–Жанейро во время фестиваля, к месту событий подъехал президент Нгакве на белом коне со знаменем в руке… Точнее, въехал, стоя на крыше головной машины в колонне из четырех военных джипов, держась за древко флага. Он явно копировал поведение кого–то легендарного — возможно, Каддафи или Кастро. На президенте был простой офицерский китель, без единого украшения. Солдаты, которые спрыгнули с джипов на ходу, не пытались оттеснить толпу, а лишь распределились в ее первых рядах. На крышу джипа подсадили дока Мак Лоу, а Торрес и Шуанг уверенно вскарабкались сами. Пока они пожимали друг другу руки, кто–то установил микрофон…
Эстер похлопала Жанну по плечу.
— Если не хочешь оглохнуть, пошли домой. С нашей крыши все будет видно и слышно.
— Оглохнуть? — переспросила канадка, и в этот момент началось…
— Viva libre! – крик Нгакве, усиленный мегафоном, ударил по ушам, — Viva revolution!
— Ввааа! – заорала публика. Вверх взлетели сотни сжатых кулаков.
— Viva Mpulu! Viva Carta Magna!
— Ввааа!
— Viva Meganezia! Viva dok Mak Lou!!!
— Ввааа! Ввааа!
Толпа скандировала «Mak–Lou! Mak–Lou» и раскачивалась волнами. Нгакве протянул руку в люк на крыше, вытащил какой–то металлический тубус, пристроил его на плече, целясь примерно в середину неба и… Послышался звонкий щелчок, выстрел, и джип окутался небольшим облачком дыма. Вверх взлетел маленький предмет, таща за собой короткий факел с дымовым шлейфом. Через несколько секунд высоко вверху раздался оглушительный взыв.
— Ввааа! – снова заорала толпа, — Viva libre! Viva Carta! Viva Mak–Lou.
Доктору Мак Лоу Линксу буквально впихнули в руку микрофон.
— Ну, вы даете! – раздалось из мегафона.
Публика весело заржала.
— … А вообще, я рад, что у вас тут все как–то наладилось…
— Ваа!!!
— … И меня успели вкусно накормить. Честное слово, вкусно!
— Ваа!
— У вас красивая страна. Правда, я еще не успел толком ее рассмотреть, но на базе Нгве мне обещали подходящую флайку. Сейчас мы едем туда, и я надеюсь многое увидеть…
— Ваа!
— … Мы с вами еще много интересных штук сделаем вместе. Я на это надеюсь…
— Ваа!
— …Да, кстати, чуть не забыл сказать: у вас тут красивые женщины!
— Ваа! – кричала публика, — Mak–Lou! Mak–Lou! Mak–Lou!
…
На крыше дома Шуангов, примерно в четверти мили от площади, был почти идеальный наблюдательный пункт. Действительно, все видно и слышно, но крики не оглушают, а легкий навес защищает от палящего солнца… Жанна изумленно покачала головой.
— Такое ощущение, что главный парень в стране не президент, а док Мак.
— Так и есть, — совершенно спокойно ответила Эстер, поставив на столик поднос с двумя высокими запотевшими стаканами ярко–оранжевого сока и коробкой сигарет–ретро, без фильтра, — рекомендую попробовать сигареты, если ты куришь. Местный сорт с фермы наших друзей.
— Да? В таком случае, попробую… Подожди, я не поняла. Ты сказала: «так и есть»?
— Ну, разумеется. Представь, Жанна: тут большинство людей никогда не ели досыта. Каждые несколько лет случался голод. Потом появились трифи. В смысле, триффиды. Потом сюда завезли чипи. Я не знаю, как эти свинокурицы называются официально…
— Я тоже не знаю, — сказала канадка, — В Меганезии все их называют просто чипи.
