До лагеря врагов было около полукилометра, и снизу невозможно было разглядеть, что там происходит. Но не заметить нападение хайты не могли – теперь оставалось ждать их атаку.
Люди выстроились в несколько рядов – стрелки впереди, за ними замерли воины с топорами и копьями, да и мечей немало. Ваксы, бестолково пометавшись, сгрудились на левом фланге войска, на крутом склоне долины. Звенело оружие и амуниция, кто-то нервно насвистывал, над шеренгами стоял суматошный ропот – народ уже накачался адреналином в предвкушении схватки, а враг не появлялся.
Добрыня подскочил к Олегу:
– Да где они? Уже минут двадцать стоим! Может, наверх поперлись и сбоку по нам ударят?
– Вряд ли, мы бы их увидели, если бы они вверх по склону пошли, – возразил Олег. – Наверное, просто готовятся… куда им спешить.
– Мы тут до вечера стоять не можем, у народа поджилки начинают трястись. Хуже нет чем неизвестность! Бери лучников и выступай им навстречу. Глянь, что они там делают. Если они все еще собираются, подгони стрелами, но только издалека. И назад бегите. Может, часть самых нетерпеливых за вами увяжется, и положим их тут.
Выскочив из строя, Олег прокричал:
– Лучники, за мной!
Пара десятков островитян отделилась от войска, припустила за ним.
Под ногами чавкала вода, местами ноги увязали по колено – здесь не побегаешь. Лишь через сотню метров Олег добрался до более-менее сухого места. Дальше пошли по широкой тропе, протоптанной в ивняке хайтами.
– Держитесь настороже! В зарослях могут триллы прятаться, не поймайте дротик задницей!
– Хайты! – истерически вскрикнул один из стрелков.
Олег и сам их уже увидел – густая толпа врагов шагала навстречу по той же тропе. Натянув лук, он поспешно выпустил стрелу, небрежно прицелившись в самую гущу врагов, и заорал:
– Все назад! Бегом назад!
Впрочем, приказ был излишним – большая часть лучников уже драпала, лишь несколько рискнули задержаться для выстрела.
За спиной донесся дружный яростный вопль сотен хайтов, впереди, отвечая им, не менее дружно завопили люди и ваксы, лишь бегущие лучники хранили молчание.
Выскочив на луг, парень, бегущий перед Олегом, оступился на кочке, плюхнулся в мокрую траву. Олег, не успев среагировать, споткнулся о него, тоже грохнулся. Едва поднялся, как рядом, на излете, просвистел дротик, с чавканьем воткнулся в болотную почву.
– Хороший бросок! – нервно хохотнул Олег, продолжая бег.
За спиной чавкнуло еще раз – рановато триллы начали стрелять. Ворвавшись в шеренгу арбалетчиков, Олег развернулся, выхватил из колчана четыре стрелы. Три воткнул в землю, четвертую наложил на тетиву. На ходу прокомментировал свои действия:
– Не думаю, что успею выстрелить пять раз.
Его никто не слушал – в последние мгновения перед схваткой людям было не до разговоров.
Лавовый поток хайтов выплеснулся с тропы, растекаясь, понесся по лугу. Несколько триллов упало; не обращая на них внимания, по ним, громыхая досками доспехов, пронеслись раксы.
Завидев врага, ваксы завопили пуще прежнего, да и люди от них не отставали. Чуть не оглохнув от рева сотен глоток, Олег спустил тетиву. Захлопали луки и арбалеты остальных стрелков – посыпались первые триллы, в хор ярости вплелись первые нотки боли и смерти. Вторая стрела ушла в толпу так же бесследно, а вот третью Олег уже увидел – прицельно вбил ее в грудь долговязому метателю дротиков. Трилл сложился пополам, изломанной куклой кувыркнулся через голову, оставшись корчиться в луже, Олег потянулся за последней стрелой: он угадал, больше выстрелить не успеет – вокруг засвистели дротики.
Стрела пробила голову еще одному метателю – промахнуться с такой дистанции было почти невозможно. Перекидывая лук за спину, Олег развернулся, бросился назад, заорав уже на бегу:
– Все назад! Все за щиты!
По-детски заорал первый раненый, следом закричало еще несколько. Олег напрягся, мечтая об одном – если и поймает гостинец от триллов, то пусть в спину. Кольчугу дротик не пробьет, лишь синяк черный оставит, а вот получить иззубренный, грязный наконечник в бедро – это зачастую та же смерть, только долгая.
Достигнув шеренги воинов, Олег проскользнул между расступившихся щитов, выхватил меч, развернулся. Эх… вот сейчас бы войску людей пару десятков мушкетов хорошего калибра – одного залпа хватило бы. Хайты растеклись по лугу, неслись толпой рассерженных муравьев – никакого порядка или подобия строя. Триллы оказались впереди лишь благодаря своим легким ногам – раксам за ними никак не угнаться.
По щитам густо застучали дротики, заорали новые раненые. Строй землян ощетинился копьями. Вовремя – передние, самые прыткие раксы повисли на остриях. Следом налетела вся толпа.
Шеренга щитоносцев дрогнула, попятилась назад, не в силах сдержать напор врагов. Воин, стоявший перед Олегом, яростно закричал, пытаясь высвободить схваченное кем-то копье, оступился, припал на колено. Сверкнуло лезвие секиры – раскололо щит пополам, будто сосновую чурку. Ракс, ударом ноги сбив парня на землю, ворвался в строй землян, поднял секиру для нового удара, но на этом его бой закончился – повис на копьях воинов второй шеренги.
За ним, не давая прорехе в строю затянуться, ринулись еще двое. Одного так же успели пригвоздить копейщики, а вот до второго уже дотянулся Олег – удачно вбил лезвие в шею врага, хорошо ощутив, как сокрушаются хрящи, пропуская металл между позвонков. Вояка, лишившийся копья, снизу резанул ракса в брюхо ножом, получив на голову водопад из склизких внутренностей.
Помогая воинам, Олег уперся в спину щитоносца, не давая раксам его опрокинуть. На какой-то миг схватка практически затихла: оба войска занимались «перетягиванием каната» – раксы давили в одну сторону, люди в другую. В такой тесноте оружием особо не размахнуться, разве что ухитриться по ногам резануть. Триллы, выпустив запасы дротиков, бестолково метались позади своей тяжелой пехоты, по сути, бой для них закончился – в рукопашной им места нет.
Неизвестно, чем бы закончилось это «передавливание», если бы не ваксы. Муру надоело пугать врага криками, и он, увлекая своих воинов, ринулся вниз. Большая часть дикариного воинства принялась гоняться за триллами, но часть, подгоняемая пинками вождя, ударила раксов в спину.
Напор хайтов в этом месте тут же прекратился – гориллы развернулись, кинулись на обидчиков. Их порыв заразил и всех остальных. Добрыня что-то заорал, пытаясь сохранить строй, но тщетно – бой уже вступил в ту стадию, когда приказы бессмысленны.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
