Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Тяжело, да? — заговорил Илия.
— А ты сам как думаешь? — натянуто дерзнул я.
— Полагаю, что да.
— В точку, кэп, — пробормотал я. — Неужели смерть Эмбер для тебя не столь трагична?
— Я привык, Ашидо, — вздохнул Илия. — Знаешь, по ушедшим людям нельзя горевать, даже если они были тебе дороги. В наших силах смириться и отпустить — ни к чему удерживать их души в мире живых.
— Не могу сказать, что разделяю твою позицию, — отстранился я, стараясь не смотреть на тело Эмбер. — Такими темпами мы просто о них позабудем.
В самом деле, о скольких людях мы позабудем, если смерти продолжаться? Разве так плохо помнить и скорбеть о тех, кого потеряли? С каждым днем вопросов все больше, а ответов нет, как и сил просыпаться на следующий день. Сейчас я очень истощен, не могу мыслить здраво, принимать решения и руководить — мне нужна помощь.
— Илия, могу попросить тебя об одолжении? — заговорил я, выдержав паузу.
— Иди, Ашидо, я разберусь здесь, — заранее согласился он.
— Даже не спросишь, куда я собираюсь пойти?
— Это не важно, — слегка нахмурил брови он. — Я вижу, как тебе тяжело находится в этой комнате. Оставь работу кому-нибудь бесчувственному вроде меня. Я верю, что ты не настолько глуп, чтобы пуститься во все тяжкие.
— Спасибо, — проговорил я, положив Илии руку на плечо в дружеской манере, — но это не все.
— М? — задумчиво вопросил он.
— Прошу, пригляди за остальными, особенно за Хорнет. Боюсь, как бы они ничего с собой не натворили.
— Орден настороже, Ашидо, — утешил меня Илия. — Никто не хочет, чтобы ситуация с Эмбер повторилась.
— Хорошо, — чуть успокоившись внутри, ответил я. — Меня не будет до позднего вечера.
— Я передам, чтобы никто тебя не беспокоил.
— Спасибо.
Договорив, я тихим шагом вышел из комнаты, столкнувшись в проходе с Юмико. Она была явно огорчена тем, что не смогла скрыть от меня факт смерти Эмбер, но я был куда больше зол из-за предпринятой попытки. Молча пройдя мимо девушки, я оказался в коридоре, миновал сидящую в той же позе у стены Хорнет, а вскоре покинул здание ордена, ибо сегодня я собирался кое-кого навестить.
***
Шло время, день сменился вечером, а на улицы легли сумерки. Не озираясь по сторонам, я смелыми шагами ступал по холодному сырому асфальту — дожди участились в последнее время, добавляя в атмосферу вокруг свой собственный нелицеприятный вклад. Вид по бокам напоминал о недалеком прошлом: глубокий ливнесток пусть и не полностью, но был забит сточной водой, старающейся поскорее покинуть это Богом забытое место. Двигаясь вперед, я ребячески стукал пальцами по перилам, пока ограждения моста не оборвались, а за ним не показалось большое здание с единственным освещенным входом в виде прозрачных дверей.
Едва нога шагнула за порог, в глаза бросились знакомые виды белых стен, утаивающих в себе информацию о немыслимом числе человеческих судеб. Теперь здесь все было не так оживленно, никто не бегал по коридорам и не ругался за место в очереди. Лишь одинокая молодая девушка стояла на ресепшене, перебирая в руках какие-то бумаги. Она до самого конца меня не замечала, пока мы не оказались на расстоянии менее метра.
— Здравствуйте! Вы попали в ГИЛ№ 4! Чем могу помочь? — едва девушка договорила, на ее лице показался шок, да такой, словно в один миг человек уже успел распрощаться с жизнью.
— Подскажите, Мария Такаги все еще лежит в палате четыреста восемь? — поинтересовался я.
— В-в-вы, — испуганно пробормотала она, заикаясь, явно узнав во мне нашумевшую всюду персону.
— Да, Ашидо Такаги, также известный под псевдонимом Тайкон, глава преступной группировки «Спектр», — опередил я, даже не пытаясь как-то скрыть свою личность. — Вопрос остается неизменным — Мария Такаги все еще лежит в палате четыреста восемь?
— Минутку, — девушка демонстративно уткнулась в компьютер, усевшись на кресле, однако в ее действиях наблюдалось что-то такое, что идет вразрез с тем, что я от нее ожидаю.
— Не стоит, — предостерег я, уловив, как та тянется к кнопке тревоги под столом — это был первый раз, когда сонар Эдварда мне помог.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})Девушка, очевидно, остановилась, еще больше перепугавшись, отчего в ступоре замерла в одном положении, пялясь на меня и не зная, что делать.
— Я здесь не для того, чтобы кому-то навредить, однако если вы нажмете на кнопку, начнется кровавая баня, а мне бы не хотелось убивать людей на глазах у собственной матери, — договорив, я тяжело вздохнул, подав девушке знак, что жду от нее ответной реакции.
— Марию Такаги перевели в четыреста тридцатую палату, — наконец заговорила девушка. — В данный момент она проходит нейролептическую терапию и активно принимает антидепрессанты. Боюсь, только лечащий врач может с ней говорить — опасно вступать в диалог с проблемным пациентом.
— В ее случае в принципе опасно вступать со мной в диалог, — пробормотал я. — Благодарю, можете вызвать гвардию, если вам от этого будет лучше, но, прошу, дайте хотя бы двадцать минут форы.
— Угу, — вяло и робко ответила девушка, провожая уходящего меня взглядом.
Теперь я знал, где ее искать, потому, недолго думая, сразу двинулся в сторону палаты. В этот день мне совсем не хотелось скрываться — я действовал открыто, не опасаясь ничего. Именно таким образом я оказался в лифте, где в компании парочки столь же перепуганных сотрудников клиники добрался до верхнего этажа. Покинув лифт, я в замешательстве остановился на месте, стараясь поймать глазами хоть какой-то намек на то, в каком направлении двигаться, в конечном итоге устремившись направо, перемещаясь между палатами по возрастанию номеров, пока не уткнулся в палату четыреста тридцать по левой стороне коридора.
Оказавшись перед дверью, я мгновенно замер, стараясь собраться с чувствами. Наверное, так и простоял бы до ночи, если бы в реальность меня не вернула полноватая женщина, в приступе шока уронившая какие-то бумаги. Если завидев меня, она так перепугалась, должно быть, тоже узнала. Недолго думая, я преклонился к полу и помог собрать в кучу разлетевшиеся бумаги, после чего любезно протянул владелице.
— Спасибо, — переполняясь непонимания, пробормотала она.
— Мелочи, — отмахнулся я. — Мария Такаги здесь лежит? — спросив это, я указал пальцем на дверь прямо перед лицом.
— Да, — протянула женщина. — А вы, я полагаю…
— Сын, — однозначно ответил я.
— Что ж, я ее лечащий врач, — пояснила доктор. — Не стану вмешиваться, но вынуждена предостеречь — постарайтесь говорить потише и надолго здесь не задерживайтесь.
— Постараюсь.
— Всего доброго, мистер Такаги, — напоследок произнесла женщина, а затем спешно удалилась.
В этом здании отчетливо наблюдалось разность восприятий. Судя по всему, девушка с ресепшена боялась меня и посчитала нужным вызвать гвардию, в то время как эта женщина, скорее всего, просто проигнорировала случай, словно меня здесь никогда и не было. Как бы там ни было, я наконец добрался до сюда, потому пора получить то, за чем пришел.
Ладонь легла на ручку двери, которая с характерным звуком провернулась, отворив дверь. Стоило мне заглянуть внутрь, как перед глазами показалась фигура: худая, ослабевшая, седая… Она словно доживала свои последние дни, будучи прикованной к койке. Она смотрела в окно, и лишь длинные ломкие волосы встречали гостя. Только сын мог узнать в этом человеке свою мать, и я ее узнал…
— Доктор, — внезапно тихим голосом заговорила она, — у меня снова болит голова, нужно принять таблетки…
— Мама, — столь же тихим голосом проговорил я.
Едва мои слова донеслись до ее ушей, женщина обернулась, замерев в непонимании. Ее карие глаза за считанные секунды налились слезами, а челюсть задрожала, словно все людские эмоции моментом решили вырваться наружу, но вместо этого я услышал лишь тихое:
— Ашидо, сынок, это ты?
Я в той же степени не мог поверить в происходящее — уверен, мы оба и думать не могли о том, что когда-нибудь снова встретимся. Я застал ее врасплох тем, что сам пришел, а она меня тем, что выжила в тот день.
- Теплая птица: Постапокалипсис нашего времени - Василий Гавриленко - Постапокалипсис
- Маршрут - 21 (СИ) - Молотова Ульяна - Постапокалипсис
- Меж двух миров (СИ) - Дорничев Дмитрий - Постапокалипсис