Однако для того, чтобы попытаться разобраться в том, что же за трапезу преподносят нам уфологи всего мира на большом серебряном блюде, вовсе не обязательно штурмовать "тайну летающих тарелок" в лоб, пытаясь логическим путем опровергать бесконечные "факты", из которых состоит вся "история НЛО". Так это делают наиболее отъявленные скептики, но результат получается нулевой. Некоторые специалисты, считающие себя достаточно здравомыслящими, полагают, что достаточно попытаться прочувствовать сам дух загадки, и тогда можно заметить, что корни "Розуэлльского инцидента" следует искать не в 1947-м году, не в 42-м и даже не в 38-м…
Глава 6. "Война миров"
…В свое время в средней школе подавляющей части населения нашей огромной страны внушили, что именно в 1917 году весь известный человеку мир был неожиданно поделен на две части. Якобы после провозглашения Великим Лениным Советской власти в России (то есть на территории Российской империи), практически каждому гражданину планеты Земля пришлось озаботиться проблемой выбора так называемой классовой ориентации — кому-то это довелось сделать добровольно, кому-то — принудительно, но мировое равновесие сил восстановилось очень быстро. В том, что оно именно восстановилось, можно не сомневаться, в противном случае одна часть просто сожрала бы другую, и все пошло бы по старому. Не будем забегать вперед и погружаться в спор о том, кто в конце концов оказался прав — коммунисты или капиталисты — но самое главное, по мнению некоторых наиболее информированных историков, заключалось в том, что настоящей, кровавой и ожесточенной борьбы между двумя системами по большому счету не велось никогда, а ведь теоретики коммунизма утверждали, что велась, да еще какая! Впрочем, видимость смертельных схваток все же поддерживалась, чтобы под видом необходимости расходов на вооружение и прочее как можно эффективнее перераспределять создаваемые народом богатства в пользу власть имущих — это в равной мере относится как к капиталистам, так и к коммунистом (хотя коммунисты поступили мудрее и проще, они с самого начала присвоили себе всё что можно, недовольных перетёрли в пыль, а остальным забили мозги теоретически неопровергаемой идеологической шелухой).
"Борьба между двумя мирами велась что называется не на жизнь, а на смерть, — пишет в своем труде "От Берлина до Сеула" российский историк-иммигрант Лев Бернштейн. — а тут уж все средства хороши. Не секрет, что в 1947 году сталинские ученые лихорадочно "клепали" свою собственную бомбу, и сами американцы об этом прекрасно знали, как прекрасно знали и то, из чьих лабораторий русскими шпионами были утащены все чертежи. Одновременно (а может быть еще и задолго до того) американские лидеры начинали соображать, что эти самые атомные бомбы — оружие совершенно не того типа, которое требовалось в будущей войне, причем единственно по причине невозможности контролировать воздействие на окружающую среду последствий вредного не только для противника радиационного излучения. "Атомный путь" вел в явно различимый тупик, и потому не является парадоксом тот факт, что президент Трумэн, первым в мировой истории "нажавший на атомную кнопку", приказав уничтожить японские города Хиросиму и Нагасаки в августе 45-го, в апреле 51-го самым натуральным образом "дал по балде" бравому генералу Макартуру (герою Тихого океана и покорителю разбушевавшейся Японии), отправив его в досрочную отставку, когда тот потребовал атомных бомб, чтобы "навести порядок" в Корее. К слову сказать, в тот момент в Корее и на самом деле не помешало бы устроить парочку атомных взрывов, чтобы осадить хлынувших через прорванную линию фронта китайцев (два миллиона против ста тысяч), но американцы на это не пошли, прекрасно понимая, ЧЕМ всё это может в конечном итоге закончиться…" ("От Берлина до Сеула", изд. ОФАКИМ, Тель-Авив, 1996.)
Да, очевидно после войны американцы и на самом деле были озабочены тем, какие бы такие козыри использовать, чтобы утихомирить зарвавшегося после победы над Германией Сталина, и чем бы его заинтересовать настолько, чтобы он выбросил из головы довоенную идею покорения мира и склонился к продолжению плодотворного сотрудничества, которое с таким успехом развивалось между США и СССР чуть ли не с момента окончания иностранной интервенции и Гражданской войны в России. Вероятно, Сталин и сам понимал, что ссориться со своими бывшими союзниками в его нынешнем положении не с руки, но американцам все карты попутал "мудрый дурак и титулованный забияка" Уинстон Черчилль, своей провокационной речью в Фултоне спровоцировавший мировое общественное мнение на объявление Сталину и его режиму так называемой "холодной войны". Кому-то этот шаг прожженного политика показался странным, кому-то закономерным, но неискушенный в Большой политике Трумэн, только-только начавший "мотать" свой первый (и никем, практически, не запланированный) президентский срок, ничего поделать с этим не мог. Вероятно, в курсе глобальных проблем правительства США (выражающего, как известно, интересы всех буржуев и капиталистов в мире без исключения) был и знаменитый американский режиссер Орсон Уэллс, который на этом важном этапе предложил Трумэну какую-то совсем неплохую идею.
…История сохранила для нас сведения о том, что во время презентации своего нового фильма "Мошенник" в ноябре 1946 года Орсон Уэллс встретился с государственным секретарем администрации Трумэна Дж. Бирнсом и имел с ним (как выражаются политические обозреватели) долгую беседу. Итоги этой встречи Бирнс в своих мемуарах опустил, заметил только, что из людей, подобных режиссеру, политики выходят прескверные, но вот советчики — хоть куда. ЧТО он имел в виду конкретно — непонятно. Стоит только заметить, что менее чем через год государственный секретарь оказался в списках участников "Главной интерагентской группы", оказавшихся впоследствии в руках шведского уфолога Кристиана Свярда…
…Ещё на заре своей головокружительной карьеры 23-летний актер Орсон Уэллс решил впервые попробовать свои силы в режиссуре. Для режиссерского дебюта он выбрал известный роман своего британского однофамильца Герберта Уэллса "Война миров", и очень быстро приспособил его для радиоспектакля. Дело происходило в Нью-Йорке 30 октября 1938 года, за несколько лет до того, как техасский фермер Джек Дулин навестил со своим рассказом редактора далласской газеты. Передача центральной радиостанции "United Radio States" транслировалась на всю страну и начиналась небольшим прологом самого Орсона Уэллса. Автор пространно описывал городскую жизнь в конце октября, положение экономики в стране, высказывания некоторых известных политиков, но внезапно его выступление якобы было прервано трансляцией симфонической музыки (записанной, впрочем, самим Уэллсом в студии радиотрансляции накануне). Через минуту, однако, "Концерт" тоже был прерван, и по радио передали так называемый "Экстренный бюллетень межконтинентального бюро радиоинформации", где сообщалось, что некий профессор Форрел из чикагской обсерватории "Маунт-Джаннингс" "…наблюдал через мощный телескоп несколько непонятных взрывов газа на поверхности планеты Марс, которые происходили через равные промежутки времени" (имелся в виду старт марсианских космических кораблей, которые после этого, по сценарию, с огромной скоростью устремились к Земле).
После этого, несомненно сенсационного, сообщения концерт снова возобновился, но через некоторое время опять был прерван. Диктор предоставил радиослушателям некоего профессора Пирсона — "знаменитого принстонского астронома" (роль которого также исполнял Уэллс), который незамедлительно прочел короткую, но довольно убедительную лекцию о несомненной возможности жизни на Марсе. Как только "профессор" закончил, поступило следующее сообщение, но на этот раз о падении на Землю первого марсианского цилиндра…
(Важное наблюдение: Орсон Уэллс, в отличие от Герберта Уэллса, даже не дал марсианам времени на то, чтобы преодолеть десятки миллионов километров космического пространства. Марсиане оказались на Земле, что называется, во мгновение ока… но этого решительно никто из слушателей, как впоследствии выяснилось, не заметил!)
Дальше в передаче шла прямая инсценировка ключевых эпизодов романа, сделанная применительно к иному времени и топографии другой страны. Ничего принципиально нового по сравнению с романом Герберта Уэллса там не содержалось, но и того что было, оказалось более чем достаточно. Известный "неопозитивист" нашего времени Бертран Расселл как-то заметил, что в "Войне миров" великий писатель наглядно показал свою способность "представить себе массовые реакции на необычные ситуации". Невольный эксперимент Орсона Уэллса подтвердил это достовернейшим образом.
В Соединенных Штатах в те годы насчитывалось более шести миллионов человек, регулярно слушавших радио, в том числе наверняка и наш "старый знакомый" Джек Дулин — фермер из Техаса. Предположить, что в тот вечер он не включил свое радио — это значит утверждать то же самое применительно к телевизору в наши времена. Возможно, не все читали перед началом инсценировки Уэллса программу передач, кто-то включил приемник уже после того, как диктор объявил, какая именно передача начинается, а кто-то вообще никогда не слышал про Герберта Уэллса и про его роман. Что сыграло такую роль в последовавших за этим событиях — трудно сказать. Во всяком случае не менее миллиона человек, судя по проведенному за этим опросу, приняло инсценировку за действительный репортаж. И в стране вспыхнула паника.
