Когда въезжаешь в городок Ланкастер, административный центр страны амишей, то создается впечатление, что время здесь давным-давно остановилось. К примеру, для любого американца символом США давно уже стал автомобиль. А для амиша главное в жизни и, уж конечно, нечто большее, чем просто символ, – это лошадь. Черные повозки-фиакры, которые называются здесь багги, – единственное средство передвижения местных жителей.
Поскольку использование автомашин и других «вредных» механизмов в общине запрещено, конная тяга помогает и при сельскохозяйственных работах (самое забавное зрелище – наблюдать в поле современную косилку или огромный и тоже современный трактор, который тянет за собой шестерка лошадей цугом), и при поездках «за границу» (когда амиш на своей допотопной бричке выезжает в соседний «капиталистический» американский поселок).
В этот момент на шоссе останавливается все движение, и спешившие только что по делам владельцы «фордов» и «лексусов» терпеливо ждут, когда багги с амишем за рулем-поводком свернет куда-нибудь в проселок. При этом любовь амишей к лошадям и патологическая ненависть к автомобилям объясняется просто: любая машина ускоряет темп жизни, а это недопустимо по их религиозным представлениям. Особенно боятся амиши самолетов (но все-таки пусть и редко, но летают), а еще им по тем же соображениям запрещено ездить на велосипедах и мотоциклах.
Между тем, как бы ни были сильны искусы «другой» американской жизни, желающих порвать с общинной жизнью среди амишей не так уж много. Слишком сильны здесь семейные узы и влияние религии. Все поселки амишей разбиты на общины по 75 человек в каждой. Помимо церковной службы основной вид общения у амишей – посещение соседей по случаю вкусно приготовленного завтрака или обеда. При этом они сначала молятся по 30–40 минут, а затем трапезничают иной раз до темноты, поскольку с сумерками вся жизнь в общине практически замирает.
Именно поэтому я не упоминаю такую форму общения, как семейный ужин: он у амишей может быть и в 4 часа пополудни (особенно зимой, когда рано темнеет), а потом вся семья дружно отправляется спать – и так до следующего утра. Целый световой день женщины у амишей заняты приготовлением еды. Что касается мужской половины общины, то они почти все трудятся на ферме, хотя есть в поселках амишей и добровольные пожарные бригады, и «стройотряды», которые возводят амбары для хранения зерна.
По религиозным канонам амишам запрещено быть фабричными рабочими. А вот быть фермером, столяром или плотником не только приветствуется, но и является святой обязанностью каждого трудоспособного амиша-мужчины.
Крайне необычен для постороннего человека и внешний вид амишей. Мужчины в общинах носят поголовно черные костюмы и черные шляпы, широкие брюки на подтяжках, холщовые черные рубахи, такого же цвета носки и массивные, неуклюжие с виду черные ботинки. Местные женщины одеты в длинные платья на заколках без единой пуговицы, поскольку пуговицы у амишей запрещены. До замужества, то есть до 20 лет, девушкам положено носить только черное и регулярно посещать церковь. После свадьбы женщине у амишей разрешается надевать на голову белый чепчик, а мужчинам – отпускать бороду и усы.
Одна из причин поразительной выживаемости амишей в условиях современной цивилизации – это рекордный уровень рождаемости. В среднем семья амишей имеет 7 детей, но есть супружеские пары, воспитывающие и 12–14 детей, причем не усыновленных или приемных, а собственных. Когда посмотришь на молодых женщин в общине амишей, то создается впечатление, что все они постоянно беременны, что, наверное, и неудивительно – ведь ложатся спать они и их мужья сразу же с заходом солнца.
Побывал я как-то в одной из семей амишей – фермеров по фамилии Шмидт. Есть у них в общине еще Смиты и Вельты, а все остальные в поселке – это прямая родня трех вышеупомянутых семейств. В семье Шмидтов девять детей. Все они школьники одной и той же школы-восьмилетки, где обучают чтению, чистописанию, математике, музыке, Библии, английскому и немецкому языкам. Оценок ученикам в такой школе не ставят, чтобы среди детей не было ненужного соперничества. Самостоятельное чтение книг у амишей в школе не только не разрешается, но и наказуемо. А уж что и когда читать ученикам, решает исключительно учитель. Никаких домашних заданий и отступлений от учебной программы в школе не допускается.
Как сказал мне преподаватель начальных классов школы для амишей, индивидуализм, столь укоренившийся в остальной Америке, портит детей, делает их чересчур независимыми, и потом их будет очень сложно в жизни контролировать старшим. Вот и родители в семье Шмидтов воспитывают в детях скромность, неприхотливость, простоту в быту. Они следят и за тем, чтобы дети ничем «дурным» не занимались, то бишь не интересовались ни спортом, ни, упаси бог, политикой.
Интересно, что в самой общине нет ни политических партий, ни общественных движений, выходит всего одна «центральная» газета, которая печатает исключительно местные новости, и нет там ни слова ни про войну в Ираке, ни про нефтяное пятно в Мексиканском заливе, ни про нынешнего обитателя Белого дома, который находится от Ланкастера всего в четырех часах езды на столь ненавистной амишам машине.
Хозяйка семьи Гертруда Шмидт не носит ни наручных часов, ни украшений. Ей просто не хочется выделяться среди своих подруг роскошью, а если она все время будет смотреть на часы, то может что-нибудь плохо приготовить и случайно насыпать не те приправы в суп. Раньше Гертруда работала в местной школе учительницей, но, когда вышла замуж, сразу уволилась, поскольку религия запрещает женщинам-амишам одновременно и работать, и заниматься семьей.
Шмидты считают, что труд с утра до вечера помогает отвлечься от вредных соблазнов и привычек. Как только кто-то из детей проявляет интерес к чему-либо «постороннему», например науке или спорту, то тут же следует строгий окрик главы семейства – тебе это не нужно, работать можно хорошо и на совесть и без лишних знаний.
И все же, несмотря на отчаянное сопротивление амишей, их уклад жизни ежедневно подвергается мощнейшему влиянию окружающего мира. Чтобы покупать столь необходимые в хозяйстве стройматериалы, приходится продавать на рынке выращенные овощи и фрукты, изготовленные кустарным способом одеяла с примитивными рисунками, подушки и детские игрушки.
Показательно, что это в основном куклы, причем все они или вообще не имеют лиц, или лица у них неправильной либо уродливой формы. А связано это с тем, что, по мнению амишей, только Бог в этой и другой, «загробной», жизни достиг совершенства, а все остальные живущие на земле существа просто уродливы и жалки.
Есть ли у амишей шанс выжить в условиях бурно развивающейся вокруг них цивилизации? Уже сегодня их общинам предлагают баснословные деньги за имеющиеся в их собственности земельные участки, чтобы отдать их под строительство отелей и парковок, а также торговых центров. Однако «библейские послушники» отвергают эти сделки, сохраняя собственный быт и культуру, какими бы странными они кому-то ни казались.
Амиши считают, что электричество само по себе не так уж и плохо. Но вместе с ним может прийти в общину телевидение, а следовательно, насилие, порнография и реклама.
В «разумных целях» амиши приняли решение о допустимости использования газовых ламп в туалетах, и, как мне на полном серьезе поведали, общине это важное решение далось непросто.
«Да, мы не пользуемся достижениями мировой цивилизации, у нас нет мобильников и доступа к Интернету, и нам все равно, кто сейчас президент Соединенных Штатов. Ну и зачем нам все это?» – признался мне амиш – глава семейства мистер Шмидт, для которого именно его «голландско-немецкая страна» и есть самое счастливое место на земле и самая что ни на есть настоящая Америка.
На холмах Беверли-Хиллз
Кстати, а что вообще такое «настоящая Америка»? Спросите об этом на выбор сотню американцев, и вы получите сто самых разнообразных ответов. Если же поинтересоваться на этот счет у приезжих, то в дежурном списке местных достопримечательностей назовут Нью-Йорк, Майами, Лос-Анджелес, может быть, еще Лас-Вегас с Чикаго. Но, объездив Соединенные Штаты сверху до низу (от Аляски и Гаваев с Пуэрто-Рико и Виргинскими островами до Американского Самоа), могу с уверенностью сказать – самая истинная и наводящая на очень даже душевные размышления Америка находится в местечке под названием Беверли-Хиллз.
Не спорю, в новомодном Нью-Йорке есть много небоскребов, а в развеселом Лас-Вегасе – еще больше казино. Но именно Беверли-Хиллз – это стопроцентное «американское всё», от встречи с которым не только в память надолго западают воспоминания о непредсказуемости человеческого бытия, но и создается ощущение, которое обычно бывает у маленького ребенка, которого привезли в «страну чудес», но почему-то никак не хотят объяснить, какое это имеет отношение к реальной человеческой жизни.
