– Погоди, Алькон! Не кипятись. Вы же сами говорите, что на Темных как-то плохо влияет Рей`Гарт. Может они все и твой друг находятся под его влиянием?
– Манауто слишком добр и в каждом негодяе готов увидеть что-то хорошее. А влияет он на них единственным образом – дает возможность безнаказанно творить беззаконие. А их порочным натурам только того и надо. Глупо их оправдывать. Я тоже сначала думал, что наговаривают на них. Ан нет! Грег тому самое яркое подтверждение. И не называй его моим другом!
В результате нашего общения я узнал краткую не только историю Эледельса, но и более насущные вещи: как вести себя с солдатами, полицией, с Темными. Как одеваться, что говорить. Мы много занимались моим произношением. Через пару недель у меня начало получаться говорить почти также певуче, как коренные кронгарцы. Теперь мой акцент был намного менее заметен. Алькон сказал, что я почти готов. За день до нашего отъезда Алькон сделал еще одну вылазку в город, договорился о покупке двух лошадей и докупил некоторые детали одежды и снаряжения, которых по его мнению нам не хватало.
В частности, это были пара связок книг и две совершенно дурацкие шляпы с короткими полями, зато гордо украшенные длиннющими пестрыми перьями диких расцветок.
– Ничего, в Большедорожье все так носят. Мы должны выглядеть соответственно. Но хоть мы и провинциалы, будь добр убери щетину. Любым способом.
Мы уже несколько раз возвращались к вопросу уничтожения растительности на лице. Я барбой не пользовался и у меня отросло длиннющая щетина, грозившая в скором времени превратиться в бороду. Но, признав правоту Алькона, я решил все-таки рискнуть. Выдавив на ладонь небольшую порцию золотистой барбы, я долго ее разглядывал. Потом быстро намазал шею, щеки и подбородок. Ничего особо страшного не произошло. Опять послышалось слабое потрескивание и в намазанных местах почувствовал легкое приятное покалывание. Выждав немного, я тщательно все смыл водой. Глянув после этого в зеркало, обалдело уставился на свои абсолютно чистые щеки. Недоверчиво провел рукой по коже – гладкая, как у младенца. Никаких следов того, что у меня вообще когда-то была растительность на лице.
– Хмм, – промычал я. – Может колдовство не так уж и ужасно.
Расхрабрившись, я высыпал на ладонь одну горошину из трубочки. Внимательно рассмотрев матовый теплый шарик, я осторожно надавил на него пальцами. Оказалось, что он весьма твердый, будто сделан из плотной резины. Я с опаской оглянулся на дверь, но звать Алькона не стал. Осторожно засунул шарик в рот и тихонько надавил зубами. Удивительно, но даже от легкого укуса он лопнул, а рот заполнила сладкая, но немного странная на вкус жидкость, очень напоминавшая сок какого-то экзотического фрукта. Причем жидкости этой образовалось весьма приличное количество, на хороший глоток. Столько сока в крошечной горошине поместиться никак не могло. Оставив этот вопрос на потом, я хорошенько прополоскал рот этим соком. Проглотить его я, правда, не рискнул и выплюнул. Провел языком по зубам. Алькон не соврал, действительно, зубы чистейшие. Удобно.
Когда мы очутились на улице было уже позднее утро. Жизнь вокруг кипела. Всюду сновали прохожие, катили по своим делам телеги. Первый раз очутившись за пределами дома в загадочной стране колдунов (катакомбы не в счет), я с жадным любопытством огладывал все окружавшее меня. Но через некоторое время понял, что не вижу ничего примечательного. Да, город немного отличается архитектурой. Да, одежда у местных немного непривычная. Но прожив тут уже почти три недели, я многое узнал об этом мире и ко многому был готов. В целом город как город поначалу решил я. Ничего общего с безумными историями, что я слышал у себя на родине. Через несколько минут я заметил, что отличие все же есть. Людей на улицах было много, но большинство шли опустив головы, не поднимая глаз, стараясь не встречаться взглядами с окружающими. Несмотря на ласковый, весенний денек не было заметно ни оживления, ни улыбок. Вокруг витала напряженность.
Особенно это было заметно, когда мимо проезжали патрули городской стражи. Их нам встретилось штук пять. Они, равнодушно скользнув по нам взглядами, не обратили на нас никакого внимания. Один раз мимо нас проехал отряд в форме гвардии Рей`Гарта. Я уже знал достаточно, чтобы понять, кто эти люди в черно-серой одежде. Профессиональными ощупывающими взглядами они прошлись по нам и у меня неприятно забегали мурашки. Я вспомнил банду, напавшую на меня по приказу Рей`Гарта. У тех ребят тоже были такие же холодные глаза, и я невольно уподобился окружающим, втянул голову в плечи и опустил взгляд. Но они не нашли в нас ничего предосудительного и проехали мимо.
Одеты мы были в серую дорожную одежду, небогатых провинциальных дворян, образ довершали безумные шляпы, связки книг, которые мы сначала тащили в руках, а после покупки лошадей прикрутили к седлу, на плащах красовались сине-красные эмблемы Эледельского университета.
До нужных нам ворот пришлось ехать довольно долго. Алькон, наверное, решив, напоследок показать мне красоты Эделела повез меня через центр города. Возле какого-то здоровенного и ничем не примечательного строения, одиноко расположившегося посреди большой круглой площади, он притормозил и, указав на него подбородком, с благоговением произнес:
– Это Храм Стихий.
Я обернулся и удивленно уставился туда, куда указывал Алькон. Скажу честно, Храм меня разочаровал. По тому, с каким придыханием о нем говорил Алькон, ну и вообще потому что это Храм волшебных Стихий я ожидал увидеть нечто поражающе своей красотой и великолепием. И я никак не ожидал увидеть нелепое серое, квадратное строение, с плоской крышей и без окон.
– Это что, и есть знаменитый Храм Стихий? – я удивленно повернулся к своему спутнику за объяснениями. – Я думал их все снесли.
– Тсс. Не так громко! – цыкнул он, поддав лошади шпорами и пуская ее быстрой рысью. И отъехав на довольно приличное расстояние, оглянувшись по сторонам, тихо злорадно добавил. – Храмы он снести не смог. Не подействовала его поганая магия. Пришлось ему их просто закрыть. А по внешнему виду не суди. В них не это главное. Ээх, жалко сейчас тебе туда не попасть. Раз бы туда зашел, сразу понял бы… А сейчас я тебе покажу, чему он заставляет поклоняться.
Проехав еще пару кварталов мы выехали на небольшую площадь, где в центре возвышалась здоровенная скульптура, ярдов пятнадцать высотой. Из черного сверкающего камня был высечен величавый человек в плаще с капюшоном, простирающий вперед руки, словно приглашая кинуться ему на грудь. Лицо его скрывал капюшон, а на груди развевалось рубиновое сверкающее пламя. Судя по всему, сделанное из настоящих драгоценных камней. С одной стороны скульптура и скульптура, но чем ближе мы подъезжали, тем тревожней мне становилось. Сначала это было просто необъяснимое волнение, потом стало казаться, что истукан пристально за мной наблюдает и не просто смотрит, а забирается внутрь и читает мысли. Мне стало трудно дышать, двигаться, соображать. Осталось только непреодолимое желание развернуться и ускакать как можно дальше отсюда. Однако я этого не сделал, а из последних сил дал шпор лошадке и мы проскочили мимо. Я даже пригнулся, чтобы оказаться как можно дальше от нависающего надо мной черного камня.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
