Неожиданно до нас донесся громкий крик Беонира:
– Скорее идите сюда!
Я вскочила, подхватила сердито пискнувшую Мифрил, и мы с Ребеккой побежали-поковыляли на этот зов, совершенно не ориентируясь в непроглядной мгле. Беонир продолжал выкрикивать бессвязные, лишенные смысла слова вроде «умопомрачительно» и «невероятно». В какой-то момент мы вынырнули из туманной пелены, закончившейся слишком резко, и увидели то, что заставило нас оторопело замереть на месте…
Выяснилось, что мы стоим на небольшом утесе, являющемся конечной точкой перевала Косолапого Медведя. Этот выход из Белых гор можно было обнаружить лишь в случае большого везения, ибо он надежно скрывался среди тумана и снега, оставаясь величайшей тайной ведущего к нему ущелья, узкого, со множеством ответвлений, заканчивающихся тупиками. Наверное, многие путники, побывавшие здесь до нас, тоже его искали, безуспешно блуждая в густом тумане, но в итоге возвращались ни с чем, так и не обнаружив чудесный край, что расстилался сейчас перед нами. Возможно, они превосходили нас умом и смелостью, но капризная удача улыбнулась именно нам, четверым измученным долгим походом странникам, предоставив еще один шанс выжить и совершить нечто важное, ставшее целью долгого пути. Но мы не догадывались о том, что, когда сбываются самые заветные мечты, рано или поздно судьба предъявляет счет…
Ночь неслышно спустилась на землю, принеся с собой тишину и бархатные синие сумерки. В свете неярких лучей Уны склоны Белых гор казались дивно хрупкими и серебристо-белыми, словно бесценный эльфийский шелк. Внизу, под нашими ногами, расстилалась обширная долина, по дну которой протекала небольшая речка, берущая начало между скал высокой горной гряды, виднеющейся впереди.
– Запретные горы! – уверенно произнес Беонир, даже не заглядывая в карту.
Я согласно кивнула, понимая, что ошибиться тут невозможно. Мифрил возбужденно закопошилась у меня на руках, вывернулась из опутывающего ее одеяла и поднялась на крыло, скрывшись в туманной дымке, курящейся над долиной. Я одобрительно усмехнулась: любопытство превысило усталость и подтолкнуло мантикору к новым приключениям. Кажется, в этом наши характеры совпадают.
Русло низвергающейся с Запретных гор реки сдавливали две скалы, формируя узкую горловину, из которой вода с ревом обрушивалась вниз, образуя красивый водопад, окруженный клочьями белой пены, летающей в воздухе. А выше, над водопадом, свет Уны разбивался о камни, дробясь на поверхности скал и рассыпаясь мириадами ярких блесток: горы изобиловали вкраплениями розового кварца, придающими им облик стройных стеклянных колонн.
– Как красиво! – восторженно ахнула Ребекка, любуясь этим нереальным зрелищем. – Воистину сказочный край. Кто же здесь живет?
– Эльфы! – без малейшего сомнения определила я и начала неловко спускаться по едва заметной тропке, змеящейся между камнями. Шокированные этой версией, друзья последовали за мной, не выразив ни малейшего протеста. Да, сейчас мы явно не нуждались в словах, нас обуревали эмоции. Очень страшно и волнительно осознавать тот факт, что ты наконец-то достиг земли обетованной и вновь обрел детскую, давно утраченную сказку.
Глава 6
Ночь мы провели возле речной заводи, наслаждаясь теплым паром, поднимающимся над бурлящей водой. Мои друзья спали, а я сидела на поросшей мягким мхом кочке и купала свою больную ногу, уверенная в лечебных свойствах воды горной реки. Разные нерешенные вопросы, терзавшие меня ранее и образующие кусочки сложной разрозненной головоломки, неожиданно встали на свои места, сложившись в целостную и вполне логичную картину. Теперь я знала, как сумели выжить Полуночные эльфы, изгнанные из родного Блентайра. И следовало признать, на деле все оказалось намного проще и банальнее, чем я предполагала…
Проиграв людям битву у Аррандейского моста, остатки разбитого клана Крылатых эльфов покинули столицу и отступили к Зачарованному берегу. Они унесли с собой тело погибшего в бою короля Арцисса, а также его стилет, потеряв при отступлении два парных меча, Лед и Гром. Эльфов вели чародей Лаллэдрин, верный королевский оруженосец Овэлейн и безутешная Эврелика, на тот момент уже беременная сыном от своего скончавшегося возлюбленного. Очевидным стало и то (конечно, если мой недавний сон соответствовал реальности), что Эврелика все-таки задумалась о благе Лаганахара и поступилась собственным счастьем, еще в детстве жертвенно отказавшись от уготованной ей любви. Этот печальный выбор внушал мне искреннее восхищение, попутно наполняя душу предчувствием грядущей беды. Неужели мне предстоит повторить трагическую судьбу Эврелики, внучкой которой я являюсь?
Полуночные эльфы беспрепятственно достигли Эррендира, столицы Зачарованного побережья, но не остались в твердыне своих родичей, опасаясь навлечь на них гнев преследователей. Они похоронили в море своего погибшего короля, а его стилет возложили на алтарь в храме бога Шарро. Мудрая Эврелика добавила к клинку еще и последнее яйцо мантикоры, трепетно ею сбереженное. Впоследствии обе эти реликвии попали к жрецу бога Шарро, переодетому в старьевщика, а позже – ко мне. Стремясь отыскать место, где можно было бы надежно защитить остатки почти истребленного клана, Полуночные отправились дальше, на север. Совсем недавно я повторила их путь и могла с уверенностью сказать: эльфы преодолели Черные холмы, Лиднейское болото и негостеприимную степь. Они не погибли в Пустоши, а достигли Белых гор и прошли через перевал Косолапого Медведя, начертав тайный знак на стене «Приюта странников». Скорее всего, многие из них погибли в пути, не выдержав лишений, холода и голода. Их осталось очень мало, но они не заблудились в горах лишь потому, что некогда король Арцисс подарил своей прекрасной невесте Эврелике один пустячный и бесполезный, казалось бы, подарок, который в итоге спас его народ.
Утро безудержно расплескалось в небе, окрасив его в прекраснейший лазоревый цвет. Я выбросила в кусты совершенно размокший лубок, ставший ненужным, и требовательно пихнула похрапывающую Ребекку, совсем разомлевшую и заспавшуюся. Возле разведенного костерка исходила ароматным паром жареная рыба, подманенная в тихой речной заводи и приготовленная мною, и призывно алела сорванная с куста малина, крупная и спелая. Пробудившаяся раньше всех Мифрил жадно схватила самую крупную рыбину и принялась отрывать от нее большие куски, ловко орудуя своим изогнутым клювом.
– Даже не верится, что мы смогли сюда добраться! – воскликнула лайил. Плотно позавтракав, она нежилась в теплой воде. – Сто лет ванну не принимала! – Она терла плечи мыльным корнем и выглядела абсолютно счастливой. – Благодать!
– А как твоя нога? – осведомился Беонир. Скрючившись, он присел чуть поодаль и стыдливо прикрывал наготу огромным листом кувшинки. С его до скрипа отмытых волос стекала вода.
Свои свежевыстиранные одежки мы разложили на прогретых лучами Сола камнях, дожидаясь, пока ткань просохнет. Я, завернутая в распущенные крылья, довольно улыбнулась:
– Зажила. Кстати, в этой долине сконцентрировано очень много магии, поэтому ее и не затронуло смертоносное дыхание Пустоши.
– Интересно, – задумчиво протянула фривольно разлегшаяся на мелководье лайил, – а каким образом эльфы сумели найти это дивное место? Неужели удача сама приплыла к ним в руки?
Беонир молчал, увлекшись разглядыванием округлых ягодиц своей нареченной, пикантно виднеющихся в прозрачной речной воде. Я заливисто рассмеялась, наслаждаясь ничем не омраченной беззаботностью нашего нынешнего положения.
– Не выдумывай. Само к тебе в руки может приплыть лишь нечто совсем не тонущее! – грубовато пошутила я.
Ребекка согласно фыркнула и, забывшись, перевернулась на спину… Беонир охнул от неожиданности, а затем крепко зажмурился, почти ослепленный видом открывшихся ему прелестей. Воительница смущенно ругнулась и отплыла на глубину, покраснев как вареный рак.
– Дар любви! – подсказала я, отсмеявшись. – Помните, я о нем уже говорила?
Друзья синхронно замотали головами, сетуя на свой преждевременный склероз.
– Судьбоносные события нашей жизни базируются отнюдь не на подвигах и громких деяниях, – увлеченно философствовала я, зарываясь босыми ступнями в теплый речной песок, – а на обыденных мелочах и милых малозначительных пустяках. Некогда три великих короля ударились в ребячество, увлекшись резьбой по дереву. Об этом нам рассказывал король Адсхорн. Можете мне подсказать, какие конкретно безделушки они изготовили? – Я поддразнивающе усмехнулась, испытывая память своих друзей.
– Адсхорн вырезал гребень, который подарил своей возлюбленной Сильване! – блеснула знаниями Ребекка.
