Удовольствие, которое мы получаем, глядя на красивых людей, может помочь нам лучше понять, как работает мозг. Если красивые лица имеют такие же фундаментальные пропорции, как связи в нашем мозге – число Φ, то они могут вызывать более упорядоченную серию узнаваемых резонансов, чем менее симметричные лица, а это, в свою очередь, помогает нам быстрее узнать в этом образе человеческое лицо. Вполне возможно, что биология нашего мозга устроена таким образом, что он получает удовольствие, разгадав загадку «а на что это такое я смотрю?» Каждый раз, когда мозг получает визуальный или звуковой образ, ему, по сути, загадывают математическую загадку. Чем приятнее образ или гармоничнее звук, тем меньше барьеров стоит между наблюдателем и удовольствием, получаемым от решения загадки. Ряд Фибоначчи может способствовать этому процессу, помогая разгадывать визуальные или акустические загадки быстрее – он служит шаблоном, который организовывает ум и мысли. Получается, что число Φ не только делает нас красивыми – оно еще и располагает нервы так, что это способствует развитию интеллекта.
Инстинктивная привлекательность: миф о «глазах смотрящего»
Тот факт, что архитектура нашей нервной ткани настолько похожа на динамически симметричные – и, соответственно, привлекательные – предметы из внешнего мира, помогает объяснить, как работает мозг. А еще он объясняет, почему наш мозг предпочитает изображения с такой же симметрией, а не любые другие: знакомая геометрия тут же входит в резонанс с нашей собственной, красивые предметы просто легче воспринимать. Нэнси Эткофф, автор книги Survival of the Prettiest («Выживают самые красивые»), предполагает, что на распознавание красоты мы запрограммированы с рождения: «Когда младенцы не сводят взглядов с тех же лиц, что взрослые считают очень привлекательными, они словно бессловесно возражают против веры в то, что распознавать человеческую красоту нас учит культура»108.
Представьте, как сложно бы приходилось, например, гепарду, если бы ему приходилось специально учиться распознавать признаки нездорового животного – тщательно раздумывать, что же обозначает неровная походка, или лезущая клоками шерсть, или незажившая рана. Без инстинкта убийцы или инстинктивного распознавания здоровья хищники умерли бы от голода, стайные животные постоянно страдали бы от болезней, а хорошие гены разбавлялись поврежденной ДНК.
Идея, что мы, люди, инстинктивно узнаём взаимоотношение формы и функции и оцениваем здоровье по присутствию или отсутствию динамической симметрии, подтверждается исследованиями, в которых людям показывали серию мужских и женских лиц с разным уровнем симметрии и просили их оценить, какое лицо принадлежит самому здоровому человеку. Результат – несомненная положительная корреляция[7] между динамической симметрией лица и отношением к нему как к здоровому109. Неважно, гепард вы, младенец или врач: с точки зрения мозга, динамическая симметрия и привлекательность равняются здоровью.
Естественно, главное предназначение этого подсознательного понимания взаимоотношений формы и функции – продолжение жизни нашей ДНК путем размножения. А когда дело касается поиска партнеров, наша реакция на привлекательных особей противоположного пола может в любой момент вырваться из глубин подсознания, где зарождается, и стать всепоглощающей.
Идеальный партнер: в поисках полового диморфизма
Исследования показывают, что в поисках идеального мужчины или женщины черты лица, даже немного отличающиеся от геометрического шаблона Марквардта, оставляют невероятно сильное впечатление – или, наоборот, не оставляют вообще никакого110. Губы, которым всего пары миллиметров не хватает до манящей полноты, или глаза, расположенные всего на долю дюйма ближе друг к другу, чем нужно, превращают девушку из красавицы в простушку. Возьмите мощные надбровные дуги и мужественный подбородок и «оттяните» их чуть подальше, и красивый, властный мужчина, которого вполне можно представить директором крупной компании или капитаном корабля из приключенческого фильма, превратится в послушного офисного трутня. Каждый изгиб нашего лица строится сообразно стремлению природы к совершенству. Наш разум тоже настроен на число Φ, так что мы всячески стремимся к динамической симметрии.
Невероятное влечение, которое мы ощущаем к сексуальным объектам, существует, потому что в подростковом возрасте наше серое вещество «учится» испытывать желание к четко определенному набору характеристик, соответствующих «маске Марквардта» (см. иллюстрацию на стр. 60). Эти вариации на тему человеческой привлекательности называются половым диморфизмом. Половые различия в развитии лица и скелета заметны уже в детстве, но во время полового созревания становятся намного более выразительными. Эффект «пакетной сделки» предсказывает, что тела, у которых развиваются все «сексуальные» черты лица, являются одновременно и наиболее здоровыми; исследования, где проводилась корреляция между типами женских фигур и здоровьем, подтверждают это.
Тип женской фигуры и здоровье
Исследователи красоты делят женские фигуры на четыре категории. Вот они, от наиболее к наименее часто встречающейся: «банан», «яблоко», «груша», «песочные часы»111. Несколько исследований, проведенных в 2005 году, показали, что у женщин с фигурой типа «яблоко» (короткая талия, узкие бедра) смертность почти вдвое превышает смертность женщин с более ярко выраженными изгибами112, 113. Почему?
Пышность форм – это показатель здорового женского полового диморфизма, а ее отсутствие говорит о проблемах. Обычно бедра и бюст развиваются во время полового созревания – это результат здорового скачка в выработке половых гормонов. Развитие включает в себя расширение костей таза, а также отложение жира и железистой ткани в грудях. Но у женщин, у которых из-за генетики ненормально короткий позвоночник или скачок в выработке гормонов оказывается слишком слабым – или даже если их диета мешает нормальной реакции организма на гормоны, – фигуры получаются более угловатыми. Если они худые, то из них получаются «бананы». Если набирают вес, то он распределяется по «мужскому» типу – на животе, шее и плечах, – и они превращаются в «яблоки». Сегодня, из-за употребления трансжиров в течение трех поколений (они мешают экспрессии гормонов – см. главу 7) и ежедневного употребления сахара (он снижает восприимчивость к гормонам – см. главу 9), фигуры – «песочные часы» стали редкостью. По данным исследования, заказанного в 2005 году фирмой Alva, производящей манекены для дизайнеров одежды, менее чем у 10 процентов современных женщин развиваются пышные изгибы, которые являются общепризнанным стандартом здоровой и привлекательной женской фигуры114.
В мире «яблок», «груш» и «бананов», по словам Нэнси Эткофф, самые красивые из нас – «генетические фрики»115. Это не оскорбление: она всего лишь говорит о статистической невероятности того, что женщина сейчас может вырасти и выглядеть, скажем (ее пример), как Сидни Кроуфорд. Но это выражение очень точно описывает основную идею Эткофф: рождение потрясающе красивого человека – это по большей части дело (генетического) случая. Немногие избранные сыграли в генетическую лотерею и сорвали джекпот. Но я с этим категорически не согласна. С чего бы биологии программировать нас на влечение к «генетическим фрикам»? Мне кажется куда более вероятным, что красивые тела привлекают нас, потому что это сигнал хорошего здоровья. Ученые, рассматривавшие влияние четырех этих типов фигуры на продолжительность жизни, подтвердили эту идею, обнаружив, что женщины с самым привлекательным типом фигуры, «песочные часы», не просто живут дольше остальных – они еще и живут лучше. Статистика снова и снова показывает, что более длинная и стройная талия и «женственные» бедра коррелируют с меньшей вероятностью диагностирования бесплодия116, остеопороза117, рака118, когнитивных проблем119, аневризм брюшной полости120, диабета и его осложнений121 и так далее.
Почему не все тела идеальны?
Пока что я демонстрировала вам доказательства того, что красота – не случайность, не каприз судьбы. Это позиция по умолчанию, неизбежный продукт естественного, беспрепятственного роста, который подчиняется правилам математической пропорциональности. Точно так же, как законы физики диктуют, что из облаков водяного пара в холодном воздухе получаются шестигранные кристаллы, поколения оптимального питания готовят человеческий хромосомный материал к оптимальному росту. Если оптимальное питание продолжается в течение всего периода развития ребенка, то законами биологии диктуется финальный результат: красивый, здоровый человек. Но если красота естественным образом возникает при упорядоченном росте, почему тогда не все мы красивы?
