группа.
— Согласна. Но сомневаюсь, что парни против того, чтобы ты также выступал сольно. Все мы знаем, что если бы не ты, то и группы как таковой не было.
Никита смущается, так как его щеки покрывает легкий румянец. Пусть потом ребята вновь твердят, что я даю ему какой-то воображаемый шанс, но я не могу сидеть с каменным лицом, когда человек только что сыграл настолько чувственные песни, что даже меня пробрало до мурашек.
Стоило мне переступить порог клуба, как на меня налетел он с просьбой поговорить по поводу вчерашнего выступления. Когда я говорю, что если бы не Никита, то и группы не было, то ничуть не преувеличиваю. Именно он был инициатором всех репетиций в университетские годы и договаривался насчет редких выступлений в местных заведениях и городских мероприятиях. Если я играю в группе, только чтобы отвлечься и сбежать от кошмаров, а остальные ребята просто для получения удовольствия, то Никита это делает потому, что живет музыкой. Он сочиняет собственные песни и до вчерашнего вечера никому их не показывал. И могу с уверенностью заявить, что вчера он произвел огромное впечатление на публику. Думаю, если бы он не был так робок, то уже добился гораздо больших высот, нежели игра для маленькой аудитории.
— Можем начать с одного раза в неделю, — предлагаю я. — Если ты, конечно, хочешь.
На его лице появляется довольная улыбка.
— Да, спасибо, — он качает головой и касается указательным пальцем струны гитары.
Открываю блокнот и делаю пометку, чтобы разобраться с выступлениями в этом месяце и все заранее спланировать на следующий.
— Как у тебя дела? — спрашивает Никита.
— Учитывая, что в клубе все спокойно, то можно сказать отлично, — мой взгляд задерживается на еще одной заметке в блокноте и я невольно поджимаю губы.
«Плановый осмотр у врача через месяц».
Я уже неоднократно проходила через это. Поход к врачу стал неотъемлемой частью моей рутины так же, как и психотерапевт. Это своего рода план последних семи лет моей жизни, который помогает держаться на плаву. И все же каждый раз я нервничаю так, словно это впервые.
То, что должно мне помочь жить дальше, тянет назад, заставляя вспоминать почему мне приходится проходить через эти испытания.
— Мира? — голос Никиты врывается в мои мысли.
Захлопываю блокнот и убираю прядь волос за ухо.
— Да? Ты что-то говорил? — поднимаю рассеянный взгляд на друга.
— Эм, да. Я спрашивал не хочешь ли ты сходить куда-нибудь на выходных? Слышал у нас открылся хороший японский ресторанчик, — он постукивает пальцами по коленке.
Я открываю рот, чтобы что-то ответить, но тут же закрываю. Заметив мое замешательство, Никита тут же приходит в себя.
— В смысле это не свидание. Просто дружеский ужин. К тому же мне надоело тусоваться с парнями. У всех есть девушки и мало приятного смотреть на то, как они разбиваются по парочкам, каждый раз, когда мы собираемся. Чувствую себя пятым колесом.
Я судорожно ищу в голове ответ. Я занята? В выходные много работы? Заболела? Все это кажется нелепым. Я так и сижу с открытым ртом, напоминая рыбу, выброшенную на сушу и которая вот-вот задохнется. Отказать совершенно незнакомому парню для меня не составит труда. Но отказать Никите — это другое дело. Он мой друг. И если гипотетически он что-то ко мне испытывает, то я могу дать ему ложную надежду.
— Давай чуть позже это обсудим? Я сейчас разрываюсь между клубом и домом.
Понимаю, что отговорка так себе и Никита определенно все понимает. Я просто откладываю неизбежный разговор и возможно затянув с ним, сделаю только хуже.
— Ладно, тогда я пойду. Увидимся на репетиции через пару дней, — он начинает складывать гитару в чехол.
Я чувствую себя последним ничтожеством за то, как поступаю с другом. Ведь дело не в нем, а во мне.
— Спасибо, что выслушала, — он улыбается мне, встает и направляется к выходу.
Откинув голову на спинку кресла испускаю тяжелый вздох.
Я пытаюсь, честно пытаюсь наладить свою жизнь, но есть некоторые ее аспекты, которые не готова изменить.
— Это было самое нелепое приглашение на свидание, которое я только видел, — раздается нахальный голос рядом со мной.
Я резко распахиваю глаза и вижу перед собой Богдана. Он уже расположился в кресле напротив меня, перекинув ногу на ногу. Он заканчивает что-то печатать в своем телефоне, убирает его в карман черных джинсов и посылает мне дьявольскую улыбку.
После того как мы утром встретились с Богданом в кофейне, больше не виделись. Я быстро перекусила, поговорила с Максом и, приняв душ, отправилась на закупки. И я уж точно не думала, что этот наглец заявится в клуб.
— Ты что здесь делаешь? — выпаливаю я.
Оглядываюсь по сторонам в поисках Макса, но в зале никого нет кроме нас, нескольких посетителей и персонала.
— Не видел на входе надписи «закрыто на спецобслуживание».
Я закатываю глаза, чем вызываю у Богдана очередной смешок.
— Макс сказал, что заедет чуть позже. Решил попытать счастье с Полиной. Так, почему ты отказала бедолаге? И только не говори, что он твой друг, — Богдан складывает руки в замок на животе и с интересом наблюдает за мной.
— Во-первых, я никому не отказывала. Во-вторых, Никита и правда мой друг. И в-третьих, кажется мы уже прояснили, что моя жизнь никоим образом тебя не касается.
Меня начинает порядком раздражать его любопытство в мою сторону. А особенно язвительные комментарии.
— Мы живем под одной крышей, согласись, гораздо проще сосуществовать, когда ты не метаешь гром и молнии. К тому же, я хочу зарыть топор войны, окей? — он изгибает бровь. — Мы можем прийти к компромиссу.
— Именно это мы и делали последние несколько дней: ты игнорировал меня, а я тебя.
Он склоняет голову набок и изгибает бровь.
И что это должно значить?
— Я понимаю, у тебя не самые приятные впечатления обо мне. Но мы оба взрослые люди. Хотя честно признаться, когда я нахожусь рядом с тобой, складывается впечатление, что мне снова пятнадцать.
— Тогда ты был еще более заносчивым, — фыркаю я.
— С тобой очень тяжело разговаривать, — он трет переносицу.
К нам подходит официантка и ставит передо мной кружку с кофе, которую я ранее заказывала. Я машинально прошу повторить заказ для Богдана.
И вот на его губах снова эта улыбка.
— Я принимаю твое предложение о перемирии, — выдает он.
— Не бери на свой счет, — отмахиваюсь я.
Но надо признать, что если нам не суждено делать вид, что мы не знаем друг друга, то можно хотя бы нормально общаться.
