оснащенные акустическими маячками. И тут же последовал новый вызов на помощь. Он исходил от младшего офицера минной части Тихоокеанского флота США, расквартированной в Лонг-Биче в Калифорнии. Не может ли Таффи искать учебные мины, которые будут ставить с самолетов близ острова Санта-Роза во время запланированных испытаний?
У нас уже было много дельфинов, которые могли работать в открытом море, но Таффи оставался первым кандидатом на участие в подобных операциях.
День, на который был назначен перелет Таффи, оказался нелетным, стоял туман, и Таффи отправили кораблем. Поэтому группа водолазов с подводными звуковыми пеленгаторами приступили к работе несколькими часами ранее и уже обнаружили и подняли со дна три мины из двадцати одной поставленной.
Задувал ветер, океан был неспокоен. Наши дрессировщики с трудом поспевали за дельфином на катере. Но Таффи ничуть не мешали волны, не смутила его и многочисленность акустических маячков. Время от времени он подплывал к катеру за новым маркировочным прибором — кольцом с линьком, намотанным на поплавок. В выборе цели он не колебался.
За остаток дня Таффи нашел и промаркировал девять мин. Остальные девять нашли водолазы. В результате мы получили письменную благодарность от адмирала, командующего минными подразделениями Тихоокеанского флота. В письме было указано, что дельфин и его дрессировщики работали производительнее, чем водолазы, и что благодаря их помощи срок операции удалось сократить вдвое.
(Вуд Ф. Г. Морские млекопитающие и человек. — М.: Гидрометеоиздат, 1979)
Глава 4
Война и голуби
На одной из площадей Парижа, на высоком постаменте стоит необычный памятник. Парижане уже привыкли к нему и спокойно проходят мимо. А несколько десятилетий назад, когда этот памятник открывали, площадь была запружена до отказа, у памятника застыли в почетном карауле солдаты, играл военный оркестр… Так торжественно открывают памятники лишь национальным героям. И хотя на этот раз памятник открывали голубям, церемония была не менее торжественная. Голуби действительно заслужили самые высокие награды. Многие из них так отличились во время первой мировой войны, что были награждены боевыми орденами Франции! Достаточно вспомнить голубя под номером 183, который во время Верденского сражения, несмотря на ураганный огонь, трижды доставлял важнейшие донесения. Достаточно вспомнить другого голубя, раненного в голову, потерявшего глаз, но продолжавшего выполнять задание. Третий голубь, истекая кровью, все-таки принес очень важное сообщение. Четвертый был ранен шрапнелью, однако пролетел несколько километров и сумел доставить письмо. Пятый…
Впрочем, были и пятые, и десятые, и, наверное, сотые.
Всем голубям — и живущим, и погибшим — был поставлен в Париже памятник.
У парижан имелись и другие основания увековечить голубя. Во время франко-прусской войны Париж был осажден, и ни один посланец не мог пробраться через кольцо блокады. Но вот 23 сентября 1870 года над Парижем поднялся аэростат «Нептун» и, уносимый ветром, проплыл на Большую землю. Осаждающие не могли тогда понять смысл этого полета, не догадывались, что между осажденным Парижем и Большой землей с того дня был установлен воздушный мост. И установлен он был благодаря голубям. В корзинах аэростатов, кроме писем на Большую землю, находились и голуби. Выпущенные затем на свободу, они, несмотря на огонь противника, устремились домой, унося привязанные шелковыми ниточками к хвостам специальные капсулы с письмами.
За время осады французы выслали шестьдесят четыре воздушных шара с голубями, из которых лишь семь не дошли до места назначения. А голуби, доставленные этими шарами, возвращались в Париж с письмами и депешами (всего было доставлено, по утверждению одних, около 200 тысяч писем, по утверждению других — значительно больше миллиона). И это несмотря на то, что голубей подкарауливали снайперы, что немцы стали применять против почтовых голубей специально натренированных соколов и ястребов.
Однако памятник голубям в Париже — не единственный. Бронзовый памятник голубю, точнее, голубке (он поставлен конкретной птице) есть и в Англии.
Это произошло в 1942 году. Английскую подводную лодку атаковали фашистские самолеты и повредили ее. Лодка вынуждена была опуститься на дно. Правда, перед погружением подводники успели передать свои координаты, но течение снесло лодку на несколько сотен километров в сторону. Занимавшаяся ее поисками эскадра вернулась ни с чем. Гибель лодки казалась неминуемой — из строя вышли рули и система всплытия. А вместе с людьми и боевым кораблем должно было погибнуть ценнейшее оборудование — аппаратура звуковой локации, которая впервые испытывалась на этой подлодке.
Но на борту лодки имелись два голубя. Они были последней, хоть и слабой, надеждой моряков. К лапкам голубей прикрепили записки с указанием новых координат, поместили птиц в специальную капсулу и через торпедный аппарат выбросили капсулу наружу. И помощь пришла. Люди могли только догадываться, что пережили птицы, когда разыгрался жесточайший шторм. Голубь погиб, но голубка сумела долететь до базы. За этот подвиг она была удостоена высшей военной награды Великобритании и ей поставили памятник.
Впрочем, этот памятник — знак благодарности и уважения и тем 200 тысячам крылатых связистов, которые «служили» в английской армии во время второй мировой войны, и тем голубям, которых посылали с донесением разведчики, и тем, которые осуществляли связь с партизанами и отрядами Сопротивления.
И не только им. Памятники во Франции и Англии — это, пожалуй, памятники всем голубям, которые вот уже много столетий верные и добросовестные помощники и друзья человека.
(Дмитриев Ю. Человек и животные. — М., 1976)
Часть II
Боевые животные на аренах
Глава 1
Зрелища
Особенно грандиозных размеров достигло истребление животных с установлением обычая устраивать общественные зрелища (в период поздней республики и Римской империи). Если в Италии во II–I веках до нашей эры число зверей, выходивших на арену во время таких зрелищ, исчислялось десятками или сотнями, то в период империи оно возросло во много раз. Venationes стали показывать во многих провинциальных городах, а в Риме количество зверей, выведенных на арену, стало исчисляться тысячами. Так, Цезарь организовал травлю четырехсот зверей, а в «играх», организованных Августом, число убитых зверей достигло трех тысяч пятисот.
В 80 году нашей эры были устроены богатые зрелища, причем в один день было убито пять тысяч различных зверей, а за все празднества — девять тысяч.
Траян после победы над Децебалом и даками устроил в 107 году нашей эры зрелища, продолжавшиеся 123 дня, во время которых было убито 11 000 зверей.
До того как во Флавии соорудили Колизей, амфитеатры в Риме строились в основном из дерева, поэтому во время пожара почти все они сгорели. Но для обещанных игр Нерон приказал
