– Я это учту, если когда-нибудь стану подыскивать себе жену, – ответил Люк, инстинктивно стремясь сбить со следа эту ищейку в образе доброй бабушки. – А пока мы просто друзья. – Этим универсальным американским выражением он надеялся положить конец разговору.
– Ага! Ты тоже так говорила, правда, Линн?
– Само собой, – ответила, усмехаясь, беременная молодая женщина.
– И я тоже, – вставила другая, подбиравшая курточки для двух своих мальчишек, которые тем временем гонялись друг за другом вокруг нее.
– Анна его образумит, как и вас образумила, – возгласила миссис Картелли. – У нее безошибочное чутье на истинную любовь!
Люк решил, что пора отвлечь внимание на кого-нибудь другого.
– Неужели Анна никогда не ошибалась? Ни одного разу?
– В нашем городе такого случая не было, – объявила миссис Картелли. – А ведь к ней все обращаются за советом, прежде чем затянуть узел. И вы тоже спросите ее совета, если только у вас мозгов не меньше, чем мускулов.
Тут вмешалась Анна:
– В данный момент мне как раз требуются его мускулы.
– Ну, я пойду. Надо протопить в доме, – сказала миссис Картелли. – Спасибо, что присматривала за моей деткой.
– Всегда рада помочь, – ответила Анна. – Но в основном им занимался Люк.
– Без проблем, – ввернул Люк еще одно недавно выученное американское выражение. И вдруг с удивлением понял, что сказал чистую правду. – До свидания!
Мурлыськин бросил на Люка последний горестный взгляд через плечо миссис Картелли, уносившей его прочь.
– Р-рау! – скорбно попрощался кот.
Когда позднее Люк вернулся домой, где его уже не встречал у двери мохнатый обожатель, он вынужден был признать, что ему не хватает этого маленького друга – как ребенку не хватает выпавшего зуба, который уже давно шатался. Когда теряешь что-то привычное – пусть даже раздражающее, – в твоей жизни остается какая-то пустота.
И Анны не было дома. В тот вечер в молодежной группе по изучению бизнеса, где она вела занятия, устраивали ужин со спагетти. Люк подкрепился тушеным мясом, которое Анна оставила для него, но дом без нее казался таким пустым, что Люк решил проехаться. Все как будто было в порядке, и все же в нем росло какое-то беспокойство. Потребность двигаться хоть куда-нибудь гнала его вперед. Он проездил намного дольше, чем собирался. Когда же вернулся, Анна еще не спала.
– Привет! – окликнула она его, выходя из помещения кафе. – Где ты был?
– Проехался немного.
– Голодный?
Вроде не с чего ему было быть голодным, после такого-то обеда, но у Анны словно какое-то чутье – она всегда задавала этот вопрос как раз в нужный момент. Люку нравилось, когда она так спрашивала. Ему нравилось, когда она его кормила. Анна так вкусно готовила, что он никогда не мог отказаться от добавки. Хорошо, что местные мужчины пригласили его дважды в неделю играть с ними в хоккей по вечерам. Основательные нагрузки позволяли не прибавлять в весе.
– Неплохо бы перекусить, – сказал он в ответ. – Что ты предлагаешь?
– В такой холодный вечер я люблю выпить перед сном чашечку горячего шоколада, – сказала Анна.
Звучит замечательно! Люк стоял и смотрел, как она достает из шкафов необходимые ингредиенты.
– Я держу несколько пачек растворимого шоколада на всякий случай, – объяснила она, – но мне больше нравится, когда он сделан по-настоящему.
– Мне тоже, – одобрил Люк. Она рассмеялась:
– Ваше Высочество, спорим, вы в жизни не пробовали горячего шоколада, сделанного из растворимой смеси?
– Анна Лейн, я вообще не пробовал горячего шоколада с самого детства.
Анна даже не сразу нашлась что сказать.
– Что, в высшем свете этот напиток не уважают?
– Ни в коем случае. – Люк оперся рукой о стойку совсем рядом с ней. – А печенье к нему у тебя найдется? – послышался его голос у самого ее уха.
– Только что испекла. Посмотри в банке.
Когда он отошел, Анне стало немного легче.
Две недели, прожитые в одном доме с Люком, нисколько не притупили ее реакцию на него. Рядом с ним она вся таяла, как тот шоколад, который она только что положила в кастрюльку с горячим молоком, стоявшую на плите.
Люк снял крышку с толстой керамической банки.
– Ммм, – протянул он, жуя. – Как это называется?
– Сахарное печенье, – ответила она, в который уже раз изумляясь, что принц не знает таких простых вещей.
– Они очень вкусные… ммм… – пробормотал он, принимаясь за следующее печенье.
Анна протянула ему тарелку:
– Может, положишь несколько штук на тарелочку, к шоколаду, пока там еще осталось?
Они уютно устроились за низеньким откидным столиком, ели, пили и сумерничали – горела только лампа над плитой. Люка вдруг поразила мысль, что он совершенно счастлив, безо всякой видимой причины. С тех пор как он поселился здесь, такие моменты случались все чаще. А может, он просто научился ценить их.
Анна же смотрела на него и думала, как мало он напоминает того нетерпеливого монарха, что мерил шагами ее кафе всего две недели тому назад. Он заметно оттаял с тех пор, как стал обыкновенным человеком. Но напряжение, прятавшееся внутри его, никуда не ушло. Анна знала, что он постоянно помнит о назначенном сроке.
– Как у тебя, Люк? – спросила она тихонько.
Люк понял ее с полуслова. Он поставил свою кружку на стол.
– Не знаю, – честно ответил он. – Не знаю, право, как должны обстоять дела на данном этапе.
– А как они обстоят?
Люк пожал плечами.
– Трудно провести различия между ними. Все они очень славные, простые девушки, но я не сомневаюсь, что любая из них с успехом могла бы войти в общество в роли принцессы. И все они как будто любят детей. Вот захотят ли они иметь своих – это довольно деликатный вопрос.
– Да, – тихо согласилась Анна.
– Я хочу сказать, не может же мужчина заговорить на эту тему с женщиной, с которой всего несколько раз встречался. Может быть, между собой вы более откровенно обсуждаете такие вещи?
– В большинстве случаев – да, – признала Анна. – По крайней мере, эти девушки часто делятся со мной своими тайнами. Я уже говорила тебе, Шэннон отчаянно хочет ребенка. А Мерилин говорила мне, что хотела бы завести еще детей, пока двойняшки не слишком большие.
– А остальные три? Они вроде все увлечены работой.
– Я совершенно точно знаю, что каждая из них тотчас уволилась бы, при малейшей возможности выйти замуж и завести детишек.
Каждая из них. Но не сама Анна, подумал Люк. Почему же она так сильно настроена против детей? Он встал и подошел к окну.
Анна тоже встала.
– Люк, что случилось?
Он тряхнул головой, отгоняя мысли об Анне и сосредоточиваясь на пятерых девушках, которые годились ему в жены.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
