Сексуальные отношения с Анной только заведут его в тупик. Все это он уже проходил. Нельзя связываться с женщиной, которая сама сказала, что дети – не по ее части. Нужно почаще напоминать себе об этом.
И тут Люк услышал детский плач. Казалось, плач доносится из магазина. Люк поставил пустой стакан на кухонный стол, открыл дверь в коридор и замер на месте. Оттуда, где он стоял, было хорошо видно Анну. Она была одна в комнате, если не считать младенца, которого она держала на руках.
– Мамочка скоро придет, – ворковала она, тихонько покачиваясь и нежно прижимая малыша к себе. – Она забыла твою бутылочку, сейчас принесет. А пока я с тобой побуду.
Люк смотрел на нее, весь дрожа, как будто получил удар куда-то в солнечное сплетение. Перед ним было само воплощение материнской любви! Анна что-то тихонько напевала, баюкая и укачивая малыша, а Люк не мог шевельнуться, словно околдованный. Она явно умела обращаться с грудничками – благодаря то ли инстинкту, то ли опыту. Время от времени она проводила губами по крошечной головенке, покрытой легким пушком, и на ее лице появлялось выражение блаженства.
Одно с другим никак не вязалось. Чутье толкало Люка в одну сторону, но рассудок не находил рационального объяснения. Почему же она говорила, что дети не по ее части?
Может, ей вполне достаточно приласкать при случае чужого ребенка, а своих не надо? Открывшаяся ему картинка прелестна, но обманчива. Чутье снова подвело его.
Люк шагнул назад, в кухню, и Анна заметила это движение. Она обернулась и взглянула прямо на него поверх маленького сверточка, осторожно поддерживая рукой детскую головку. Но как только их взгляды встретились, Люк закрыл разделявшую их дверь.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Люк так и не разгадал непонятное поведение Анны. К тому же он решил, что все это его не касается. Его лишь раздражало, что после каждой встречи с другими женщинами он только все больше и больше желает Анну. Это было жестокое и упорное влечение. Все усилия справиться с ним ни к чему не приводили, и следующий круг свиданий Люк прошел словно в тумане. Наконец вечером в среду он еле дотащился до дома после хоккея.
Услышав, как открылась дверь черного хода, Анна обернулась, стоя у плиты, где она разогревала картофельный суп для позднего обеда. После того поцелуя она сторонилась Люка, но сейчас, едва взглянув на его лицо, белое и измученное, разом бросилась к нему.
– Люк, что случилось? Ты выглядишь просто ужасно!
– Вот спасибо!
Он пытался улыбнуться, но улыбка получилась больше похожей на гримасу.
– Что-то случилось на катке, ты покалечился?
– Да нет, – ответил он, рухнув в кресло. – Просто погано себя чувствую.
Анна приложила ладонь к его лбу.
– Люк, да у тебя температура! – воскликнула она. – Я вызову врача.
– Нет! – отрезал он, напомнив Анне о том, о чем она время от времени забывала: он – правитель целой страны. – Просто мне нужно отдохнуть. Пойду прилягу.
Он тяжело поднялся на ноги, оттолкнув кресло, и схватился за край стола, чтобы удержать равновесие.
– Хочешь, я принесу тебе суп? – крикнула Анна ему вслед.
Он только помотал головой.
Анна еще ни разу не видела, чтобы он отказывался от еды, а ее картофельный суп он особенно любил. Люк заболел! Анну охватила паника. Он же государственный деятель международного масштаба! Если с ним что-то случится… Нет, не случится, пока он находится в ее доме! Анна бросилась к телефону. Он запретил вызывать врача, но ничего не говорил о медсестре…
Через десять минут Анна впустила Шэннон с черного хода.
– Я никогда еще не видела его в таком состоянии, – встревоженно воскликнула она.
– Я никогда еще не видела тебя в таком состоянии, – отозвалась Шэннон, глядя на нее с любопытством. – Даже помогая своей подруге при родах, ты и то так не волновалась.
– Там все было нормально и естественно. Там была ты, и у Мэри все было в порядке. Я помогала ей делать глубокие вдохи, и это меня успокаивало.
– Так вот, сделай глубокий вдох и расскажи спокойно, что такое случилось с Люком. Никак не пойму, почему ты позвонила мне. Могу поспорить, что он, во всяком случае, не рожает.
Анна глубоко вздохнула, задержала дыхание на несколько секунд и медленно выдохнула. Стало немного легче.
– Он заболел. По-моему, у него температура, – объяснила она. – Он не позволил мне вызвать врача, но я подумала, наверное, ты сможешь мне сказать, нужно отправлять его в больницу или нет.
– Вряд ли от меня будет много толку, но посмотреть можно.
Анна отвела ее на второй этаж, в спальню Люка. Он одарил обеих женщин весьма недовольным взглядом.
– Я, наверное, лучше выйду, – пробормотала Анна, бочком выбираясь из комнаты.
Через несколько минут Шэннон снова позвала ее.
– Я как раз говорила Люку, что он, скорее всего, подхватил вирус, который давно уже бродит по городу, – сказала медсестра. – Ты, Анна, знаешь, что нужно делать в таких случаях. Побольше спать, побольше пить жидкости… все как обычно.
Шэннон обратилась к Люку:
– Оставляю вас в надежных руках. Анна, как никто, умеет ухаживать за больными.
И, уже выйдя за дверь, она сказала Анне:
– Не знаю, говорил тебе Люк или нет, – мы с ним больше не встречаемся.
– Не встречаетесь? Но почему? – растерялась Анна.
Шэннон грустно улыбнулась:
– Видно, не судьба. Я думаю, для каждой девушки на свете есть один-единственный мужчина. Я своего уже встретила.
И потеряла, мысленно закончила Анна, но промолчала, уважая право Шэннон хранить свою историю про себя.
Но Шэннон смотрела прямо на нее.
– После сегодняшнего я начинаю задумываться: может быть, то же можно сказать не только обо мне?
Немного позже Анна собрала поднос и отнесла его наверх. Сначала ей показалось, что Люк задремал, но, когда она вошла в комнату, он открыл глаза.
– Я просто принесла кое-что, что может тебе понадобиться ночью, – объяснила она. – Жаропонижающее на всякий случай, сок, вода, полотенце. Еще что-нибудь нужно?
– Нет, спасибо. – Люк все еще чувствовал себя как в тумане, но ему было уже лучше. – Шэннон еще здесь?
– Нет, ушла. Оставила меня на посту.
– Она вышла из состязания.
– Да, она мне сказала.
– Ты была права, Анна, – снова заговорил он. Он сам чувствовал, что слишком разболтался, но продолжал говорить, чтобы подольше удержать Анну возле себя. Звук ее голоса действовал на него успокаивающе. – Я не смог тягаться с тем парнем из прошлого.
– Не принимай этого на свой счет.
– Нет. У всех у нас есть свои призраки.
Другая спросила бы – какой у него? Но Анна не такая, она промолчала. Как он любил ее за это! И ему захотелось рассказать ей все. Она сказала только:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
