— Гермиона, можно тебе задать вопрос? — поинтересовался Пат, флегматично выдыхая дым.
— Можно, — как-то осторожно, будто ожидая подвоха, ответила она.
— Вот скажи как девушка — Снейп симпатичен как мужчина?
Гермиона нервно хихикнула. Я сам еле удержался от подобного смешка.
— Я так и думал, — констатировал Пат.
Я заметил, что к нам приближается девушка. Судя по цветам — слизеринка. Это, значит, к Пату. Ну да, вот он ей рукой помахал.
— Знакомьтесь, это — Дейдра МакЛален, учится на пятом курсе.
Девушка, как это не странно, пожала нам руки. Рукопожатие у неё было крепкое и решительное.
— Тебя я знаю, ты — Гермиона Грейнджер. Лучшая на шестом курсе.
Гермиона даже смутилась. Видимо не ожидала комплиментов от Слизерина. Хотя, это и комплиментом-то не было — так, констатация фактов.
Девица эта была похожа на лису. Это первое, что пришло мне в голову. Серые глаза, чёрные волосы, гладко зачёсанные в хвост. И вид такой — решительно-настойчивый. Кого-то мне напоминала…
— Слушай, а ты с Блэками в случае не в родстве? — спросил я.
Дейдра повернулась, посмотрела на меня и слегка дёрнула плечами.
— Все чистокровные семьи в родстве друг с другом, — без каких-либо эмоций сказала она. Опять только констатация факта, — с Блэками мы через третье колено или что-то вроде того.
— Тебя Снейп вызывает, — обратилась она к Пату.
— Зачем? — спросила почему-то Гермиона.
— Видимо хочет узнать, как дела у его любимого … ученика, — выдал Пат, безошибочно передав интонацию своего папаши. Все рассмеялись.
— Ладно, пойду, — сказал мой друг, перекидывая ремень сумки через плечо, — встретимся после обеда. И чего ему надо?
— Главное, ничего не подписывай кровью, — напутствовал его я.
Пат усмехнулся и ушёл вместе с Дейдрой. Зазвонил колокол на обед.
— Ты очень много занимаешься, — сказала мне Гермиона по дороге к замку.
Я пожал плечами.
— Вообще-то, я не фанат учёбы. Просто не хочется, чтобы говорили, что «Мальчик-Который-Выжил» — полный дуб. Мне Снейпа хватает.
Гермиона закатила глаза.
— Гарри, сколько раз тебе говорить — он ко всем так относится, а не только к тебе. Ты бы видел, как он издевался над Невиллом.
— Извини, Гермиона, но тут ты не права. МЕНЯ он ненавидит. Я же вижу.
Это было правдой. Снейп меня ненавидел со страшной силой. Стоило мне появиться на горизонте, на его лице появлялась маска отвращения. И все меня пытались убедить, что он ко всем так относится. Согласен, он всех вокруг терпеть не может (и это взаимно, надо сказать), но меня он выделял. Люпин что-то знал, но отмалчивался. Сириусу я ещё не успел написать о Снейпе. Один только Пат согласился — да, Снейп тебя ненавидит. И на том спасибо.
Глава Четырнадцатая, в которой готовится Великая Слизеринская Революция
— Боже, опять тыквенный сок! — возмутился я, уныло глядя в кубок, — у меня скоро дизбактериоз разовьётся.
— Чего? — переспросил Рон, и с опаской посмотрел на свой кубок с вышеупомянутым соком.
— Да ничего. Просто чаю хочется, — грустно пробормотал я.
Мы сидели на обеде. За учительским столом МакГоноголл действительно не было. Впрочем, как и Дамблдора. Неужели у старичков свидание?!
Я посмотрел на слизеринский стол. Пат и его знакомая Дейдра видимо только уселись, и мой друг с нехорошей ухмылкой что-то сообщил сидящему напротив семикурснику с перебитым носом. Тот также усмехнулся и послал уничтожающий взгляд Малфою, который обитал где-то на другом конце стола и выглядел дёрганым и раздражённым.
— Вы заметили, что слизеринцы ведут себя как-то странно в последнее время? — сказал Рон, тоже таращась на крайний правый стол.
— Это ещё слабо сказано, — согласилась Джинни, сидящая неподалёку, — сегодня перед зельями Харпер, этот жуткий придурок с крысиной мордой, обозвал Колина … ну, сами знаете как, а МакЛален велела ему заткнуться!
— Эй, Уизли! Я тебя повсюду ищу, — грубовато прозвучало сзади меня.
Я обернулся и увидел высокого парня с жёсткими волосами. Я знал его, это был Кормак МакЛагген, семикурсник и полный идиот. И потом мне говорят, что все придурки попадают в Слизерин…
Джинни недовольно посмотрела на него.
— Слушай, когда будет отбор в команду? А то уже сезон скоро начнётся.
Он сказал это таким тоном, будто это он был капитаном гриффиндорской команды по квиддичу, а не Джинни.
— Отбор будет в эту субботу, — спокойно ответила она.
— Понятно, — хмыкнул МакЛагген, — надеюсь, отбор будет … компетентным.
И кинув на Рона презрительный взгляд, отвалил. Рон, чьи уши стали красными и едва не засветились, пробурчал ему вслед:
— Ну и урод!
И немного помолчав, обратился ко мне:
— А ты, Гарри, за какую команду в квиддич болеешь?
— Я же тебе говорила сто раз, Рон, что он ничего не знал о нашем мире, как он может болеть за какую-то команду? — внезапно выпалила Джинни, не дав мне и рта раскрыть.
Потом покраснела и осторожно спросила меня:
— Ведь правда?
Я не успел ей ответить (мне и слова здесь не дают вставить!), как прямо передо мной приземлилась большая белая полярная сова. Она глянула на меня круглыми жёлтыми глазами, радостно ухнула, и протянула лапку с письмом с какой-то коробочкой.
— Видимо, тебе, — пробормотала Гермиона, — странно, письма обычно приходят к завтраку.
Но, разворачивая письмо, я уже смутно догадывался, от кого может прилететь полярная сова и принести письмо к обеду. И не ошибся.
Лу! Наша милая подружка. Вы думали, мы с Патом о ней забыли? Как же! Вспоминаем о ней каждый день. Скучно без неё как-то. Невесело. Пат вон вообще две недели в тяжёлой депрессии (здесь, конечно, дело в его папаше, в зельях, в Слизерине и вообще в волшебстве, но отсутствие Лу тоже сказывается).
Я хотел было уже прочитать письмо, как сова недовольно клюнула меня за палец.
— Чего тебе? — возмутился я, — кушать хочешь?
Я предложил ей кусочек бекона, и она с радостью его схватила. Я вздохнул и отвлечённо констатировал про себя, что половина стола глазеет на это действо. Такое интересное зрелище! Умереть, не встать! Просто первая полоса — «Знаменитый Гарри Поттер скормил полярной сове кусочек бекона».
Сова сожрала бекон и с видимым удовольствием уткнулась в мой кубок с тыквенным соком. Да я всё равно его пить не хотел…
«Привет, Гарри и Пат! — завихрились крупные, не очень разборчивые буквы, — хочу вам сразу сказать — вы оба жуткие козлы! Уехали — и не письма, и не открытки. Ждала, ждала. Думала, вас там тролли пожрали»
Не сожрали, подавились бы. Я почувствовал укор совести. Ведь какие мы придурки — вспоминали Лу, вспоминали, а написать забыли…
«Короче, не дождалась, и решила сама написать. Сходила на Косую Аллею и купила сову. Как она? Нравится? Её зовут Хэдвиг. Это я купила «Историю магии» (кстати, лучше не читайте, я потом полночи уснуть не могла) и методом научного тыка выбрала птичке имя».
Интересно, зачем Лу понадобилась история магии?
«Кстати, встретила там того белобрысого чувака. Ну, вы вспомните его сами, Сириус говорил его имя, я забыла просто. И с ним был мужик, жуткий такой, нос крючком, волосы немытые, весь в чёрном. На Пата похож (прости меня, Пат, но это страшная правда). Подозрительная, кстати, парочка»
Снейп и Малфой-старший на Косой Аллее? Подозрительно… А может и нет. Может, встретились два приятеля, то да сё, надрались в «Дырявом котле» и по бабам…
А то, что это был Снейп, сомнений не возникало. Лу может и бестолковая, но в наблюдательности ей не откажешь. Да и по описанию…
Потом шли долгие рассуждения, что без нас ей скучно, не с кем гулять и из всех развлечений у неё и осталось, что ходить на чай к тёте Мэг, которая рассказала ей уже кучу историй о детстве Пата (я нехорошо улыбнулся мыслям о том, как будет возмущён мой друг).
Заканчивалось письмо выводом, что лучше бы мы вообще никуда не уезжали. И в самом конце:
«P.S. Это вам от меня презент. А письмо не знаю к кому попадёт, я сказала Хэдвиг — отдай на своё усмотрение. Пока, целую вас обоих, хоть вы и козлы неблагодарные»
Вот такие мы, оказывается плохие. И… вы не поверите, она прислала нам по перьевой ручке! И ведь находились же уроды, которые называли Лу глупой!
* * *
— Э-хей, Тёмный Патрик! Что от тебя хотел Ужасный и Вездесущий?
Мы встретились на том же месте, где и коротали время до обеда. Не с того, не с сего небо стало заволакивать тучами. Похоже, к вечеру собирался дождь. Вот тебе и тёплая солнечная погода!
— Малфою кто-то напихал муховёрток в кровать. Они его так покусали, что его час не могли на пол опустить. Он был уверен, что это моих рук дело, — безмятежно улыбался Пат.
