- Доброе утро.
Леша мне хмуро кивнул. Наверняка, это он тут готовил с утра пораньше. У Томаса, как я говорила, руки не предназначены для готовки, а мы с сестрой, как истинные дети своего отца, унаследовали этот папин талант. Только Леша почитался в нашей семье за шеф-повара.
- Молчит твоя… заказчица?
- Молчит. - Ответил тот. - Она теперь вообще уехала в Москву. Чему я, собственно, и рад безмерно.
- Откуда ты знаешь? - Села я рядом с ним.
- Вот знаю. Эта стерва, что тут вчера всех соседей на уши поставила, сегодня улетает. Мне нужно было переждать только один день.
Я шепотом поинтересовалась у него:
- А зачем ты ее бросил за один день до ее отлета? Подождать не мог? Тогда бы и скандала не было.
- А я ее и не бросал. Она меня в ресторане увидела с другой девушкой. И понеслось… Слушай, какая тебе разница? Ты вообще еще маленькая. Сиди и ешь. Ах ты, черт! Ни минуты покоя! - Услышал он, как зазвонил его сотовый телефон, лежавший на холодильнике.
Леша схватил его и умчался в свою комнату разговаривать.
- Папа, - повернулась я к болтающему без умолку Томасу, - ты уже Антону своими разговорами голову расплавил.
- Ничего подобного! - Запротестовал тот. - Мы культурно общаемся.
- Ты культурно выносишь ему мозги.
- И что ты за человек злой такой? Вот Ниночка, между прочим, очень добрый и отзывчивый человек. А ты со мной спорить готова до бесконечности!
Ну, папа, ну зачем при этом малахольном ее постоянно упоминать, а?
Я посмотрела на Антона - он слегка закусил губу и разглядывал пол. Я бы не выдержала столько упоминаний о том, кто доставил тебе столько неприятных воспоминаний. Это чучело еще ничего - крепится.
А Нинка была в своем репертуаре. Как только ее вспоминаешь - она сразу появляется. Словно она отождествляет одну очень и очень известную пословицу…
Этим солнечным и теплым утром, подруга тоже появилась внезапно.
Сначала был просто едва слышный стук в дверь, настойчивый и короткий.
Потом папина просьба открыть дверь, но "обязательно посмотреть в глазок, а то вдруг это вчерашняя сумасшедшая".
А следом и сам глазок. Едва глянув в него, я увидела подругу, смотрящую куда-то в сторону. Она ждала, когда ей откроют дверь. Он, вероятно, сначала долго звонила, а потом, поняв. Что звонок не работает, принялась стучать.
Нинка не простит мне такого вероломного предательства - того, что я приютила Антона, отшитого ею, как непригодного для свиданий и прочих отношений. Вот же блин, сделай только людям добро! Права пословица о том, что все благие помыслы ведут в ад, как же она права.
С самой своей большой скоростью я бросилась обратно на кухню. Папа как раз с важным видом засовывал в рот очередной блин, только что побывавший в сметане.
- Помоги мне! - Прокричала я. От неожиданности Томас едва не подавился.
- Ты… ты чего? Что там такое? Ты почем дверь не открыла?
- Ты! - Ткнула я пальцем в удивленного Антона. - Иди сюда!
Предусмотрительно схватив его за рукав, а не за руку, я едва ли не вытащила его из кухни и приволокла к дверям папиной комнаты.
- Антон умоляю, иди туда и сиди там, пока она не уйдет!
- Ты что? Кто не уйдет? - Произнес он озадаченно.
- Нинка! Она пришла! Если она сейчас тебя тут увидит, мы с ней крупно поссоримся! Пожалуйста, ну, посиди в той комнате, я очень прошу! Я все, что тебе угодно, сделаю!
Он пожал плечами, обтянутыми белой кофтой и покорно шагнул в папину спальню и зал по совместительству. А Нинка продолжала стучаться.
- Кто там к нам ломится, точнее, в гости хочет? - Вышел в коридор Томас. Следом за ним выскочила Нинка, испачканная в сметане. Кажется, они оба подумали, что вернулась вчерашняя Лешина пассия и морально готовились к длительной осаде.
- Пап, Нелли, - жалобно произнесла я, - там Нина.
- Ниночка! Пригласи ее с нами позавтракать. - Обрадовался папа. Конечно же, он ничего не понимал.
- Или уже, открывай. А то она подумает, что никого нет дома и уйдет - Добавила Нелли, и сама хотела, было броситься к двери, но я ее перехватила.
- Стойте! Не говорите Нинке, что у нас Антон! - Взмолилась я, оглядываясь на дверь. Нинка упрямая - знает, что все дома, и поэтому долбиться не перестанет.
- Это еще почему? - Удивился папа.
- Да, почему? Ты что, у нее Антона увела? - Раскрыла рот Нелли. - Вот это паааарень! Роковой, блин!!
- Да никого я не уводила! Мы с ним вообще просто сокурсники! - Замахала я руками. - Прошу вас, как ближайших родственников - не говорите ей об Антоне, а он пока вообще спрятался.
- Как у вас все серьезно. Ты нехорошо поступаешь с лучшей подругой, Катрина. И вообще, я не привык врать. - Жеманно отозвался родитель. Я от злости побледнела.
- Если ты не сделаешь, что я прошу, - медленно произнесла я, подходя ближе к ним, - то Леша узнает, кто разбил его хрустальную награду прошлогодней дизайнерской премии. И он перестанет думать, что это был соседский кот, забежавший к нам в квартиру.
- Ну ладно, ладно! - Мигом согласился Томас. Ему, наверное, вспомнилось злое выражение глаз младшего брата, который узнал, что награда, дорогая его сердцу, превратилась к тысячи осколков. - Я ничего не скажу ей про твоего друга!
- А я скажу! - заявила Нелли.
- Если ты моя сестра - не скажешь!
- Скажу! Или давай мне пятьсот рублей. Я новую мангу купить хочу.
Я подозрительно сощурилась:
- А не много ли?
- В самый раз. Тем более я видела, у тебя в тайнике как раз столько и есть.
- Ну, хорошо! Договорились. - Прошипела я, прожгла Томаса и сестру нехорошим взглядом и, наконец, открыла дверь. Нинка за ней стояла крайне злая.
- Ты что, двигаться разучилась и слух потеряла, твою ма… Ой, здравствуйте, Томас, привет, Нелли! - Заметила кроме меня в коридоре других представителей семьи Радовых подруга.
- А у нас, Ниночка, вчера звонок сломался. - Улыбнулся ей папа, словно извиняясь, что девушке долго не открывали дверь, и тут же позвал на кухню.
Я точно знала, что подруга только что позавтракала (у нее правило - не выходить из дома голодной). Но она все равно согласилась и пошла следом за отцом, расспрашивая об его творческих планах. Тот разразился едва ли не целой лекцией, но мы с Нелькой кое-как его заткнули. И на битых полчаса мы застряли в кухне.
Сначала папа расспрашивал Нину о родителях, здоровье и учебе. Потом плавно перевел тему разговора на новую свою городскую выставку. Нинка клятвенно обещала сходить на нее, папа радовался, Нелли изредка встревала в их разговор и что-то спрашивала у Нинки. Та умудрялась общаться и с отцом, и с дочерью, и еще кивала мне многозначительно, что мол, сегодня день икс!
А я сидела и дергала ногой под столом. Как там этот растяпа? Не выдаст своего присутствия? Чем он занимается? Не решит ли покончить со своей жизнью в моем собственном доме или все же постесняется?
