– Превосходно! Кто-нибудь приближался к этой клумбе с таким видом, будто хочет что-либо здесь тронуть?
– Нет, мосье.
– Это уже хуже. А теперь назовите мне ваше имя, чтобы я мог его запомнить, и откройте следы за земле, только по очереди.
На сей раз жандарм покраснел от удовольствия.
– Меня зовут Корбье – Виктор Корбье, мосье, к вашим услугам. А что касается следов, смотрите!
Присев на корточки, он убрал миску с травяного бордюра клумбы. Дерн был разрыхлен, а рядом, на самом краю клумбы, четко отпечатался след маленькой ножки в остроносой туфельке на высоком каблуке.
– Да, – кивнул мистер Рикардо, соглашаясь с самим собой. – В этом месте поскользнулась женская нога.
Виктор Корбье дотянулся до второй миски на склоне клумбы и поднял ее. Под ней оказался еще один отпечаток ноги. Мистер Рикардо обследовал его, не сходя с места.
– Этот след оставила та же женщина, – заявил он.
– Но обратите внимание, что это отпечаток левой ноги, а первый след был оставлен правой, – сказал Ано.
– Абсолютно с вами согласен, друг мой, – отозвался Рикардо.
Комиссар Эрбсталь, в течение последнего часа время от времени посматривающий на мистера Рикардо, недоумевал, к какой категории его следует отнести. Ано, со своей стороны, выглядел полностью удовлетворенным.
– Очень рад, что вы со мной согласны, – сказал он и кивнул Виктору Корбье, который обежал вокруг клумбы и убрал третью миску.
Она находилась ближе к дому и, так как следы указывали в сторону реки, позади первых двух. Под ней оказался след мужского ботинка, подбитого гвоздями, который, однако, был не таким глубоким. Но мистер Рикардо не усмотрел в этом никакого несоответствия.
– Очевидно, женщина убегала, а мужчина преследовал ее, – уверенно заявил он.
На этот раз Ано не стал выражать одобрение сообразительности своего друга. Казалось, он его не слышал.
– Думаю, – сказал детектив, – нам прежде всего нужно выяснить, которая из молодых леди прошлой ночью бежала через клумбу, если только это не произошло позапрошлой ночью. Вы поможете мне в этом, Корбье.
Он скрылся в окне спальни Дайаны Тэсборо и менее чем через пару минут вновь появился из окна гостиной. Виктор Корбье следовал за ним. Ано подбежал к клумбе, и Корбье бросил на траву рядом с ним три пары дамских вечерних туфель. Атласные туфли, принадлежавшие Эвелин Девениш, оказались слишком велики в сравнении со следами, туфли Дайаны Тэсборо – слишком коротки и широки, а серебряные туфельки Джойс Уиппл пришлись как раз впору.
– Все ясно, – сказал Ано, поднимаясь с колен. – Женщина в туфлях Джойс Уиппл бежала через эту лужайку, поскользнулась в темноте у края клумбы, погрузила левую ногу в землю и перепрыгнула через клумбу на траву по другую сторону. Да, но… – он повертел туфли в руке, – бежала она не в этих хрупких туфельках. В них ходили по ковру, возможно, по террасе, но не прыгали через клумбу прошлой ночью.
К лайке и подошвам не прилипло ни клочка земли. Изгибы подъемов выглядели так, словно туфли только получили от изготовителя, а подошвы почти не изменили цвет.
– Джойс Уиппл сбросила их прошлой ночью, когда в спешке переодевалась у себя в комнате. – Ано повернулся к Корбье и протянул ему все три пары. – Верните поскорее эти туфли в шкаф мадемуазель Дайаны, друг мой, откуда мы их взяли, потом отнесите на место туфли несчастной мадам Девениш. А туфли Джойс Уиппл мы оставим при себе.
Ано наблюдал, как жандарм бежит выполнять поручение, с куда большим беспокойством, чем это можно было объяснить заботой о чувствах молодой хозяйки Сювлака. Мистер Рикардо начал опасаться за Дайану Тэсборо, так как он не впервые видел Ано за работой и помнил, что детектив становился особенно чутким и предупредительным, готовясь к прыжку. Корбье успел преодолеть лишь половину расстояния между клумбой и домом, когда послышатся звук подъезжающего автомобиля.
– Это некстати! – пробормотал Ано и крикнул: – Скорее, Корбье!
Жандарм скрылся в окне башни, а Ано не сводил глаз с террасы, пока не увидел, что Корбье возвращается со стороны аллеи.
– Ну? – быстро спросил он. – Эти двое вернулись?
– Нет, – ответил Корбье. – Новость о трагедии уже распространилась, и какие-то соседи приехали на машине оставить свои карточки с выражением соболезнования.
Ано сразу расслабился и облегченно вздохнул:
– Отлично! Моро, друг мой, принесите ваш гипс и быстро снимите отпечатки маленьких следов. Что касается мужского следа, тут нужно кое-что проверить. Корбье, бегите к винному складу и разыщите садовника. Если его там нет, значит, он работает на винограднике.
Садовник – крупный, неуклюжий парень с добродушной красной физиономией, похожей на спелое яблоко, наблюдал, как выгружают виноград из маленьких тачек на подставку пресса. Он пришел вместе с Корбье, и Ано, скова опустившись на колени у бордюра клумбы, неожиданно произнес, даже не поднимая глаз на садовника:
– Выходит, дождь все-таки пошел.
– Да, мосье, – отозвался садовник. – Хороший мягкий дождик, который продолжался два часа, как мы и хотели. Значит, год кончится хорошо.
– Великолепно, – рассеянно прокомментировал Ано. – В котором часу начался дождь?
– В полночь, мосье, или в самом начале первого.
Детектив встрепенулся:
– Вы уверены? Это важно.
Садовник засмеялся:
– Мосье, я никак не могу ошибиться. Сами подумайте! У каждого из нас есть своя грядка винограда. Два часа дождя прошлой ночью не позволят ему увянуть. Ручаюсь, мосье, что от полуночи до двух никто из работников не спал. Этот дождь для винограда все равно что святая вода.
Доводы садовника и его искренняя радость казались вполне убедительными.
– Итак, дождь шел от полуночи до двух. Это ясно, – сказал Ано.
– Ясно, как ночь после дождя, – продолжал садовник. – Что до следа моего башмака на клумбе, который мосье так внимательно разглядывает, то это не преступление.
Ано скорчил гримасу мистеру Рикардо.
– Так это ваш след?
– Да, мосье.
– Докажите!
Садовник поставил ногу на отпечаток. Совпадение было полным.
– Когда вы его оставили? – спросил Ано.
– Вчера, мосье. Мне следовало бы прибрать на клумбе сегодня утром, но эти два или три дня саду придется самому о себе заботиться.
– Благодарю вас. Это все.
– Я могу вернуться к складу, мосье?
– Не только можете, но и должны.
Садовник удалился неуклюжей походкой, а Ано злорадно ухмыльнулся, глядя на своего друга.
– Ха-ха-ха! Как же быть с прекрасной историей о бегстве и преследовании?
Мистер Рикардо покраснел. Чувствуя на себе внимательный взгляд комиссара, он выдвинул опрометчивое обвинение:
– Значит, это садовник преследовал Джойс Уиппл!
– Еще бы! – весело воскликнул Ано, поднимаясь с колен. – Теперь все наши тайны раскрыты благодаря выдающемуся уму мистера Рикардо! – Он снял широкополую фетровую шляпу и низко поклонился. – Да, это был садовник. Мисс Уиппл бежала после дождя – видите, какие глубокие следы оставили ее туфельки! – а садовник гнался за ней днем, еще до ее побега – поэтому его тяжелые башмаки оставили куда более мелкие следы в сухой почве. Конечно, он неуклюжий парень и бегает не так быстро, как она, но если он начал преследование почти за день до бегства, то в конце концов должен был ее догнать. Осталось подвергнуть садовника пытке, и через несколько минут мы будем знать все!
Ано, как буйвол, топтал тело лучшего друга, демонстрируя полное отсутствие вкуса. Выглядело это просто непристойно. Мистер Рикардо не знал, что ответить.
– Не стану возражать, – промолвил он наконец.
– И правильно сделаете, – согласился комиссар Эрбсталь.
Но настроение Ано внезапно изменилось. Подойдя к той стороне клумбы, где стояли четверо его компаньонов, он посмотрел на маленькие следы и на стеклянную дверь комнаты в башне.
– Только подумайте, насколько я озадачен, – снова заговорил детектив. – После двух часов ночи Джойс Уиппл бежит по лужайке, спотыкается о клумбу и продолжает бежать. Я так определяю время благодаря четким следам. Только после длительного дождя земля могла стать такой мягкой и вязкой. Если бы дождь еще не кончился, отпечатки ног были бы размытыми и нечеткими. Ладно, продолжим! В половине третьего кто-то проскальзывает мимо окна библиотеки, скрывается в комнате мадемуазель Тэсборо, запирает дверь и ждет, держа в панике руку на выключателе. Я спрашиваю себя, преследовал ли и догнал Джойс Уиппл некто, имеющий доступ в комнату мисс Тэсборо?
Не было никаких сомнений в том, кого имеет в виду Ано. Но мистер Рикардо никак не мог примирить это предположение с горестным возгласом, который вырвался у Робина Уэбстера, когда стало известно об исчезновении Джойс. Однако на данный момент с него было достаточно выдвижения теорий с последующим их объяснением. К тому же он видел, что Ано с беспокойством смотрит на него.
