который забирался под кожу, заставляя по спине пробежаться холодку.
Я сразу не знала, что ответить. Растерялась и лишь спустя несколько бесконечно долгих секунд, на выдохе сказала:
— Как я понимаю, ничего хорошего. Или я не права?
Некоторое время Самсонов молчал. Если так подумать, он никогда со мной толком не разговаривал. Вообще был немногословен.
— Вы будете делать со мной что-то плохое? — решила спросить, так и не получив ответ.
— Возможно, — Самсонов опять поднес к губам сигару. — Ты все еще одета.
— Пожалуйста, отпустите. Вы можете получить любую женщину. Я думаю, что найдутся и те, которые придут к вам по собственной воле, — я прикусила кончик языка, с опозданием поняв, что сказала не совсем подходящую фразу. Но все же одернула себя и продолжила: — Я навряд ли вам понравлюсь. Во мне нет ничего хорошего и я действительно очень сильно не хочу всего этого.
Самсонов потушил сигару о пепельницу и встал с кресла. Когда он подошел ко мне, я невольно сжалась. Замерла и даже дышала осторожно.
— Слишком много разговариваешь.
Мужчина держал ладони в карманах брюк, но мне все равно казалось, что он в этот момент прикасался ко мне взглядом. Его можно было ощутить на физическом уровне, так же как и с лихвой почувствовать опасность исходящую от Самсонова.
Он обошел меня. Спокойно. Я бы даже сказала, что лениво, а я ощущала себя игрушкой, которую он рассматривал. Оценивал прежде чем хорошенько развлечься и, возможно, уже вскоре сломать.
— Неужели вам это нравится? Развлекаться с девушкой, которая вас не хочет?
Самсонов поднял свою массивную ладонь и пальцами стиснул мой подбородок, заставляя приподнять голову и посмотреть ему в глаза. Это было впервые, когда он прикоснулся ко мне и для себя я отметила, что руки у него ледяные. Наверное, так же, как и душа.
Мне казалось, что Самсонов что-то собирался мне сказать, но тишина все же не была нарушена. Вместо этого мужчина одной рукой подхватил меня под попу и так, будто я ничего не весила, усадил на подоконник.
Я сильно вздрогнула и дернулась. Случайно ударилась головой о раму и сразу же уперлась одной рукой в торс Самсонова. Сердце уже стучало, как обезумевшее и сознание захлебывалось паникой.
— Не нужно. Пожалуйста, не трогайте меня.
— Так сильно боишься меня? — Самсонов опять пальцами сжал мой подбородок, но почти сразу его ладонь опустилась ниже. Сначала к шее, а потом к ключицам. Прикасалась ко мне так, что создавалось ощущение, будто на кожу пролилась раскаленная сталь. Пока что он не убирал халат, но он сам слегка скользнул вбок, частично оголяя грудь и я буквально сжалась от страха.
— А должна? — голос дрогнул. — Я должна вас бояться?
Сразу Самсонов ничего не ответил. Казалось, что вовсе не обратил внимания на мои вопросы. В этот момент смотрел на мое плечо и вот сейчас я понимала, что раньше его глаза не были жуткими. Таковыми по-настоящему они являлись в это мгновение.
— Да, — рука Самсонова легла на мою шею и сжалась. — Кто?
— О чем вы? — я попыталась вырваться, совершенно не понимая, что происходило и почему от мужчины внезапно так сильно повеяло жаждой крови.
Лицо Самсонова не выдавало никаких эмоций, но от глаз исходило нечто по-настоящему страшное. Жуткое. То, от чего мое сознание наполнилось едкой паникой.
— Кто оставил это? — голос спокойный и ровный, но даже от него было не по себе.
Я не понимала, что происходило, но Самсонов смотрел на мое плечо и я, тоже скосив туда взгляд, увидела покраснение. Сразу растерялась. Что это вообще такое? А потом вдруг накатило осознание. Засос. Метка, которую оставил Палач, когда прижался ртом к моему плечу.
Проклятье.
— Это… это просто синяк. Я ударилась, — сказала быстро и прерывисто, тут же дернувшись, так как Самсонов сильнее сжал ладонь на моей шее, уже теперь перекрывая доступ к кислороду.
Было ясно — он не поверил. Да и я понимала, что с моей стороны это было глупо — надеяться, что такой человек, как Самсонов не отличит засос от синяка.
— Я не знаю, кто оставил этот засос, — прошептала, едва дыша. — Я возвращалась домой ночью, после работы, и на меня набросился какой-то мужчина. Он пытался сорвать мою одежду, но я чудом вырвалась и убежала… Я не знаю, кто это был.
Понимала, что несла чушь, но молилась, чтобы Самсонов поверил. Ничего лучше я в такой ситуации придумать не могла, хоть и понимала, что он ни в коем случае не должен узнать, что засос был оставлен Палачом — его врагом.
Самсонов еле заметно склонил голову к плечу, а потом наклонился ко мне, а у меня от этого, казалось, остановится сердце.
— Я не терплю ложь, — произнес холодно, почти коснулся губами уха.
Я даже вдохнуть не могла от накатившего на меня ужаса. Страх испепелял разум, а ладони мелко дрожали. Я действительно боялась этого жуткого мужчину.
— Я не лгу… Это правда… — прошептала, чувствуя, как перед глазами все начало плыть.
Самсонов отстранился, а потом одним жестким движением раздвинул мне ноги, после чего вошел внутрь одним пальцем. Я вскрикнула. Это прикосновение было грубым и даже болезненным. Жутко непривычным и таким, что тело моментально пробило разрядами тока. А еще пугающим до дрожи, ведь прикасался ко мне Самсонов.
В его жесте не ощущалось никакой нежности или осторожности. Мужчина попросту осматривал товар, оценивал вещь, которую купил.
Вырываться я не решилась. Будто чувствовала, что стоит дернуться, он мигом порвет на куски, не проявит и тени жалости. Загрызет, точно зверь.
В следующее мгновение Самосонов отстранился и разжал ладонь, которой сжимал мою шею. Я рухнула на пол, больно ударившись коленями, но тут же начала жадно хватать воздух губами. Все еще чувствовала его ладонь между ног, а палец внутри. Судороги отвращения скрутили желудок в морской узел. Меня передернуло от омерзения.
Я не хотела, чтобы меня хоть кто-то касался. Особенно так.
Самсонов молча развернулся и пошел к двери. Вышел из комнаты, а я еще некоторое время сидела на полу, держась ладонями за шею и не в силах утихомирить панику.
Мне конец. Теперь уже точно.
Я резко поднялась на ноги и побежала к двери. Лихорадочно дернула ручку и дверь оказалась не заперта, но в коридоре стояло двое верзил.
— Пожалуйста, вернитесь в комнату, — прогрохотал один из них.
Я его не послушалась. В первое мгновение бросила взгляд в ту сторону, где, как я помнила, находилась лестница. Как же сильно я хотела побежать к ней, но второй верзила,
