— Какой язык? — удивился Жан. — Мы с ним все время по-французски…
— Он, видно, забыл французский. Я слышал, это может случиться от сильного удара по голове.
Дежурный тронул прикрепленный к пленке рычажок. Прозвучали фразы, сказанные несколько минут назад Панаитом. Нет, ни Сергей, ни Жан ничего не поняли.
— Ну, пойду заложу в переводчик, — сказал дежурный и вышел.
— Будем надеяться, Панаита вылечат, — сказал Сергей. — А теперь продолжим наш разговор. Я вызвал тебя вот зачем: мы решили, что тебе с Гердой Лагерлеф следует руководить вулканологами в масштабе всей планеты, потому что количество искусственных вулканов уже очень велико и продолжает расти.
— Мы, наверное, справимся с этим, — ответил Жан. — Но… еще лучше это сделал бы Мерсье.
Сергей промолчал. Жан испытующе смотрел на него.
— Что ты так на меня смотришь? — сдержанно сказал Сергей. — Ты ведь знаешь, что это так же мало зависит от меня, как и от тебя… Чем меньше магматических очагов, — продолжал он, — тем меньше землетрясений и самопроизвольных извержений. Чтобы их не было совсем, как этого уже добились на Земле, необходимы еще многие тысячи искусственных вулканов. Ну, кроме вычерпывания магмы, вы в нужных случаях направляете течение лавы, создаете из нее дамбы. И еще делаете анализы магмы, готовите материал металлургам. Но все это мелочь… — Сергей как бы поперхнулся последним словом. — Ну, я чушь сморозил. Не мелочь, конечно, особенно тысячи вулканов. Наоборот, грандиозно. Но ведь перед вами, вулканологами, стоит еще несравненно более трудная задача.
Жан утвердительно кивнул:
— Конечно. Энергетика.
— Вот именно. Энергии для преобразования планеты требуется огромное количество. Тебе, конечно, ясно, что сейчас нам надо пользоваться прежде всего внутрипланетным теплом.
— Безусловно, — подтвердил Жан. — Если на Земле отказались от термоядерных реакций, чтобы не перегревать ее, то тем более это важно здесь. А пока над планетой такой густой облачный покров, трудно использовать прямое солнечное излучение. Есть, конечно, еще и другие крупные источники энергии — ветры, атмосферное электричество, температурный перепад в различных слоях атмосферы, не так ли?
— Верно, — сказал Сергей, — но, ставя себе на службу глубинное тепло, мы заодно еще больше усмиряем бунтующие недра планеты. Та энергия, которая будет затрачена на ее преобразование, уже не будет участвовать в извержениях, сотрясениях планеты и повышении температуры ее поверхности и атмосферы.
И вот, чтобы правильно понять основную идею покорения планеты, надо усвоить сущность этой идеи. Мне кажется, правильнее всего определить эту сущность одним словом — комплекс. Мы берем энергию из недр планеты и этим способствуем успокоению Венеры. А в то же время — чем меньше будет извержений, тем меньше станет поступать в атмосферу углекислого газа.
Энергия нужна нам для всего. Для станций перемешивания атмосферы. Для электролиза и других способов добычи кислорода. Электролиз даст еще и водород для синтеза пищи. Энергия нужна и для разложения горных пород — получим сырье для изготовления одежды, построек и опять-таки для синтеза пищи.
А сколько надо энергии для добычи азота! Мы должны довести состав воздуха до земной нормы.
Перемешивание атмосферы позволит управлять грозами. И для этого опять нужна энергия! И для того, чтобы развести хлореллу. А она — для фотосинтеза. А фотосинтез даст кислород, водород и уменьшит количество углекислоты. Меньше в атмосфере углекислоты — меньше тепла. И еще даст хлорелла белки, жиры, витамины.
Те процессы, что длятся в природе миллионы и миллиарды лет, мы произведем за десятилетия и даже за годы! — с гордостью закончил Сергей.
Взволнованный вышел Жан из домика, где беседовал с Сергеем. Он остановился, чтобы собраться с мыслями.
Да, комплекс. Гигантский масштаб. Ну конечно, он знал, что и на Земле выполнены грандиозные работы. Но там они были начаты давно. Его поколение получило Землю в значительной мере готовой, удобной для обитания. Пищи, всяких бытовых благ вдосталь. Недра давно укрощены. Моря, атмосфера повинуются человеку. Трубопроводы и искусственные океанские и воздушные течения сгладили климатические различия. Великие работы еще продолжаются, о многом еще спорят. Но теперь уже трудно охватить мыслью весь комплекс тех работ.
Иное дело здесь, на Венере. Тут все только начинается. А как они величественны, планы освоения планеты! Ведь надо сделать гораздо больше, чем было в свое время сделано на Земле. И намечено сделать гораздо быстрее!
Все это, конечно, Жан понимал и до беседы с Сергеем. Но на каждом очередном деле он был так сосредоточен, что не мог сразу охватить мыслью вс» целиком.
В штабе виднее целое, общее. Но в штабе, и вообще на Венере, Сергей всего несколько дней. Значит, все эти мысли его волновали и крепко занимали еще на Земле, наверно еще в то время, когда он считал себя убежденным противником Мерсье, чьи идеи, оказывается, уже подсознательно и постепенно овладевали им. А теперь каким Сергеи стал энтузиастом освоения Венеры! И как полностью вошел в курс дела!
Жан огляделся.
Если не смотреть вверх, что ж, не так уж плохо. Кругом, правда, дикий пейзаж: пустынные просторы до горизонта, россыпь камней, то темных, то ржавчинно-желтых, мертвые потоки застывшей лавы… Да зато светло, и свет этот, созданный здесь людьми, напоминает об их непреоборимом могуществе.
Он поднял голову.
Низко плывут и плывут вс» те же тяжеловесные, гнетущие тучи. Но под ними, удерживаемые невидимыми тросами, спокойно и уверенно, на равных расстояниях между собой, парят огромные газосветные трубы, разливая в атмосфере и по поверхности почвы спокойный, неяркий рассеянный свет.
Глава 15
Неожиданное приглашение
Вышла книга. Сначала она попала в руки немногим, привлеченным именем автора.
Каждого из них она потрясла. Каждый сказал о ней другим. Вскоре она стала известна всему населению Земли. Никто не мог читать ее без глубокого волнения.
Закончив работу над рукописью, автор обратился в одно из издательств. Там удивились неожиданному посетителю. То, что Пьер Мерсье явился в качестве автора, никак не вязалось со всем, что произошло с ним в последнее время.
— Я написал книгу, — сказал Пьер необычным для него ровным, приглушенным тоном, — можно ее выпустить?
Ответ на этот вопрос мог быть только положительный: как бы ни был Мерсье виновен перед людьми, если он хочет чем-то с ними поделиться, значит, это что-то важное.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
