– Но у меня уже было имя, когда я с ними повстречался, – сказал Слэш.
Слэшу понадобилось пять минут, чтобы объяснить, во-первых, как он заполучил имя, и во-вторых – родителей, и он говорил о своем сиротстве так, словно это было самое желанное состояние на свете.
«Подумать только, – размышляла Диди, – иметь возможность выбирать не только имя, но и родителей!»
И в какое-то мгновение она вспомнила о своих родителях и об их несчастном браке. И впервые за все время помолвки в голову пришла потрясшая ее мысль, а что, если она тоже обречена на несчастливое замужество.
– Диди!
Это звал ее через всю комнату Трип. Раздраженно. Нетерпеливо. Наследный принц, не привыкший к тому, что его заставляют ждать.
– А вы меня сводите как-нибудь в «Мятный ликер»? – вырвалось у Диди. И даже для нее самой эти слова прозвучали неожиданно. Даже Слэш как будто удивился, а затем, взяв ее за левую руку, прикоснулся к обручальному кольцу.
– Вы обручены, – напомнил он.
– О! Это!
Диди почувствовала, как вся кровь бросилась ей в лицо. И, сделав усилие, резко выдернула руку.
– Да. Это, – ответил Слэш, дерзко улыбнувшись. Диди не могла понять, то ли он упрекает ее, то ли дразнит. Но что бы то ни было, она смутилась, и ей стало не по себе.
– Диди, – сказал явно потерявший терпение Трип, подходя к ним. – Ты меня не слышишь? Пойдем!
Трип взял ее за руку и увел прочь. От нее остался только запах духов, и, вдыхая ее аромат, Слэш с удивлением подумал, что она даже пахнет богатством. И на минуту ему тоже стало не по себе – от мысли, куда все это может завести.
Джойс, собиравшаяся уже уйти, тоже видела, что Слэш и Диди разговаривают. Стоя у двойных дверей с другой стороны в ожидании Рассела, она успела заметить, как Слэш коснулся обручального кольца Диди и какое при этом у него стало выражение лица.
«Что такое сказал Слэш Стайнер, – недоумевала Джойс, – что Диди так густо покраснела?»
– О чем ты с Диди Дален так долго разговаривал? – спросил Артур Бозмэн у Слэша, когда они шли после рождественского приема в ближайший бар, чтобы выпить как следует. Сам Артур был слишком застенчив, чтобы подойти к дочери Рассела Далена. Он не нашелся бы что ей сказать. Хотя ему было смерть как любопытно узнать, что она собой представляет.
– О фрагганье, – ответил Слэш.
Артур никогда еще такого слова не слышал, и ему почудилось нечто совсем иное, и он покраснел. Не то, чтобы он вдруг устыдился своей старомодности, но иногда, однако, она казалась ему недостатком.
– Да нет, серьезно? – переспросил он. – О чем вы говорили?
– Я тебе уже сказал, – ответил Слэш.
А чего он не сказал Артуру, так это об уже принятом решении жениться на Диди. Он слышал о трастовом фонде в миллион долларов, но уже давно взял себе за правило не верить слухам. И прежде чем снова встретиться с Диди Дален, он обязательно узнает кое о чем наверняка. Он хотел знать точно, насколько она богата.
Факт, что это все происходит в канун Рождества, для Слэша ничего не значил, и в тот же вечер, после выпивки с Артуром, Слэш один вернулся в офис, как он очень часто делал. Однако вместо того чтобы направиться к столу операций – посмотреть, есть ли неучтенные ордера, он прошел прямо в центральный отдел, где хранились документы. Пользуясь ключом, который одолжила ему библиотекарша во время их короткой связи и который он вернул ей, после того как связь кончилась, предварительно сделав дубликат, он достал бумаги, относящиеся к трастовому фонду Диди, сфотографировал их, поставил оригинал на место, положил снимки в простой бумажный конверт и унес домой. Сидя за столом в маленькой гостиной своей холостяцкой квартиры, Слэш снова и снова вникал в цифры. Он считал и проверял подсчеты опять и опять. И не верил тому, о чем свидетельствовала сумма. Сначала он решил, что вкралась ошибка. Но его собственные расчеты доказывали, что цифры, показанные в документах, действительно верны.
Он просто был поражен, когда узнал, что почти через двадцать лет после инвестирования денег фирмой «Ланком и Дален» первоначальная сумма в миллион долларов выросла до немногим более миллиона четырехсот тысяч.
Даже если проценты снимались, а не накапливались, цифры были поразительны, сумма его просто шокировала. Набежало всего-навсего жалких сорок процентов за два десятилетия в такой богатой, экономически развитой стране? Всего сорок процентов прироста в то самое время, как индекс Доу подскочил со 150 до 765?
Тогда как сам Слэш, всего за три месяца, с октября по декабрь 1963-го, получил семьдесят процентов на сумму своего вклада. Нет, с фондом Диди, которым распоряжался инвестиционный комитет фирмы, обращались, по мнению Слэша, почти преступно. Уже испытывая большое раздражение от ультраконсервативных подходов к делу, присущих фирме «Ланком и Дален», Слэш понял, что сейчас получил в руки уникальную возможность. Да, Диди Дален – девушка, у которой есть все, за исключением достаточно больших денег.
Через три дня Слэш подошел к телефону и позвонил Диди. Ему не надо было узнавать ее номер. Он знал его наизусть с тех пор, как впервые узнал о ее существовании.
III. БЕЗУМНАЯ КАДРИЛЬ
Голос у него был спокойный, но в нем чувствовался напор, а речь свидетельствовала о демократизме происхождения. Еще прежде, чем он назвался и сказал, что хотел бы пригласить ее на ленч, Диди догадалась, кто это звонит. С самого рождественского вечера у нее было такое чувство, что Слэш Стайнер напомнит ей о себе. И она жаждала услышать этот голос и боялась. Она чувствовала опасность и твердила себе, что поступает неразумно и что ей никогда нельзя больше с ним встречаться. Но теперь, когда он был на другом конце провода, у нее невольно начали дрожать от волнения руки. Слэш Стайнер произвел на нее гораздо большее впечатление, чем она подозревала.
– В «Плазе», – предложил Слэш. Он тщательно продумал выбор ресторана и выбрал правильно. «Плаза» подходила идеально: ресторан дорогой, но присутствие там ее ни к чему не обязывает. Своим выбором Слэш как бы подразумевал, что, хотя и желает произвести на Диди впечатление, его намерения в отношении нее хотя и нельзя назвать совершенно безукоризненными, тем не менее внешне достаточно невинны. В конце концов, что плохого может с кем-нибудь случиться в «Плазе»? – В пятницу, час дня.
Слэш приехал на пять минут раньше назначенного срока. Диди появилась точно, когда било час, и снова Слэш, который приготовился вести себя непроницаемо-равнодушно, был ею потрясен и очарован. Она показалась ему больше, чем просто хорошенькая, хотя совершенно красивой ее назвать было нельзя. Было, однако, в ней что-то, из-за чего он не мог оторвать от нее взгляд. Слэш уже несколько забыл свое первое впечатление от Диди. Она оказалась выше и тоньше, чем он запомнил, она была почти такая же высокая, как он сам.
