– Принеси мой нож. Принеси нож. Он заржавеет.
Лукас мгновение изучал его лицо, потом оглянулся назад.
– Подержи его, – попросил он Грива.
Мусорщик не имел никакого отношения к убийствам, которые они расследовали, он просто не мог совершить их. Впрочем, нож следовало изъять.
– Принеси нож.
Лукас бегом вернулся к иве, подобрал нож, закрыл его и уже не спеша пошел к тому месту, где Грив держал за плечо Мусорщика. Тот, покачиваясь, стоял на тропинке, его сознание снова затуманилось, и он послушно побрел вместе с Лукасом и Гривом по желтой земле свалки. Он едва передвигал ноги, как будто они были деревянными чурками. На ступнях остались только большие пальцы. На левой ладони сохранились большой палец и костяшка около мизинца. Рука стала багровой от заражения.
Когда они подошли к офису, на пороге появился толстяк, и Лукас обратился к нему:
– Позвони в «девять-один-один». Скажи, что полицейский офицер вызывает машину «скорой помощи». Меня зовут Лукас Дэвенпорт, я заместитель начальника полиции Миннеаполиса.
– Что случилось? – спросил толстяк, но тут он увидел руку Мусорщика, а в следующее мгновение его ноги, – Пресвятая Дева Мария! – выдохнул он и поспешил в офис.
Лукас посмотрел на Мусорщика, сунул руку в карман и вернул ему нож.
– Отпусти его, – сказал он Гриву.
– Ты что задумал? – спросил Грив.
– Делай, как я говорю.
Грив неохотно отпустил Мусорщика, который сжимал в руке закрытый нож. Лукас сделал шаг в сторону и встал в позу человека, приготовившегося сражаться на ножах.
– Я тебя порежу, Мусорщик, – сказал он тихо, с угрозой в голосе.
Мусорщик повернулся к нему, и на его изможденном лице появилась улыбка. Нож шевельнулся у него в руке, неожиданно выскочило лезвие, и Мусорщик сделал неуверенный шаг к Лукасу.
– Это я тебя порежу, а не ты меня.
– Нет, я тебя достану, – возразил Лукас и начал отступать по дуге вправо, в противоположную от лезвия сторону.
– Не выйдет!
Из домика появился толстяк.
– Эй, что вы делаете? – возмутился он.
Лукас посмотрел на него.
– Расслабься. «Скорая» едет?
– Да, вот-вот будет, – ответил толстяк и сделал шаг к Мусорщику, – Дуг, дружище, отдай мне нож.
– Я его порежу, – сказал тот, приближаясь к Лукасу.
Он споткнулся, и Лукас тут же подскочил к нему, крепко взял за изуродованную руку, вывернул ее, ухватился за потрепанный правый рукав, сжал запястье и заставил выпустить нож.
– Ты арестован за нападение на офицера полиции, – сказал он, оттолкнув в сторону толстяка, поднял с земли нож, закрыл его и убрал в карман, – Понимаешь меня? Ты арестован.
Мусорщик посмотрел на него и кивнул.
– Сядь, – приказал ему Лукас.
Мусорщик, спотыкаясь, подошел к плоскому бетонному крыльцу перед домиком администрации свалки и плюхнулся на него.
– Вы все видели. Запомните это.
– Не думаю, чтобы он был в состоянии причинить вам вред, – сказал толстяк, с сомнением посмотрев на Мусорщика.
– Арест – это лучшее, что я могу для него сделать, – спокойно ответил Лукас, – Его заберут, помоют и займутся его ранами.
Мужчина немного подумал и кивнул. Зазвонил телефон, и он вернулся в офис. Полицейские и арестованный молча сидели и ждали. Неожиданно Мусорщик поднял голову.
– Дэвенпорт, что тебе нужно?
Его голос прозвучал четко, спокойно, глаза стали осмысленными.
– Кто-то убивает женщин, – ответил Лукас, – Я хотел убедиться, что это не ты.
– Я зарезал нескольких женщин, давно, – сказал Мусорщик, – Была там одна, с красивыми… ну, ты знаешь. Я делал на них виноградное вино.
– Да, я знаю.
– Давно… Им нравилось, – сказал он.
Лукас покачал головой.
– Кто-то режет женщин? – переспросил Мусорщик.
– Да, кто-то режет женщин.
Они еще немного помолчали, и Грив спросил Мусорщика:
– Почему парни это делают?
Вдалеке послышался вой сирены, который заглушил грохот грузовиков, направляющихся к границе свалки. Видимо, толстяк сказал, что вызов срочный.
– Так нужно, – ответил Мусорщик Гриву, – Если ты не будешь резать их, особенно хорошеньких, они перестают слушаться. А женщины должны слушаться.
– Да?
– Да. Если ты ее зарезал, она уже никуда не денется. Это точно. Никуда не денется.
– Тогда скажи, почему ты делаешь большой перерыв и никого не трогаешь, а потом начинаешь убивать женщин одну за другой?
– Я не убивал их, – возразил Мусорщик и бросил на Грива настороженный взгляд.
– Ты – нет. Так ведет себя тип, которого мы ищем.
Лукас с интересом посмотрел на парня в итальянском костюме лавандового цвета, болтающего с человеком без пальцев ног так, будто они сидели на улице перед кафе и пили капучино.
– Он просто начал убивать их, и все? – спросил Мусорщик.
– Да.
Мусорщик задумался, поглаживая лицо здоровой рукой, потом вскинул голову, словно нашел ответ.
– Потому что женщина заводит тебя, вот почему. Ты видишь женщину, и она тебя заводит. Словно хватает тебя за твою игрушку. Твой член несколько дней не дает тебе покоя, и ты просто должен что-то сделать с этим. Ну понимаешь, должен порезать каких-нибудь женщин.
– Женщина заводит тебя?
– Угу.
– И тогда ты берешь нож и убиваешь ее.
– Ну… – Мусорщик как будто попытался заглянуть к себе в душу, – Может быть, не ее. Иногда зарезать ту самую женщину невозможно. Была вот одна… – Он словно унесся от них, вернувшись в прошлое, – Но ты должен обязательно кого-нибудь зарезать, – сказал он наконец, – Если ты этого не сделаешь, твой член так и будет торчать и мучить тебя.
– И что?
– В каком смысле? Ты же не можешь ходить по улицам с торчащей игрушкой. Не можешь, и все.
– Я бы хотел, – фыркнул Грив.
Мусорщик разозлился, напрягся, его лицо исказилось.
– Ты не можешь! Не можешь так ходить!
– Ладно…
На свалку влетела «скорая помощь», а за ней через несколько секунд – машина шерифа.
– Пойдем, Мусорщик, мы положим тебя в больницу, – позвал его Лукас.
– Но ты должен заполучить ее, – сказал тот Гриву, вцепившись здоровой рукой в его брючину, – Рано или поздно должен получить ту, из-за которой твоя игрушка просыпается. Если женщина разгуливает по улицам и заставляет твой член торчать, когда ей захочется, значит, она себя плохо ведет. Она себя плохо ведет, и ты должен ее зарезать.
– Ладно…
Лукас заполнил бланк заявления, передал его шерифу, приехавшему вслед за «скорой помощью», и Мусорщика увели.
– Я рад, что поехал с тобой, – сказал Грив Лукасу, – Посмотрел на свалку и парня, который режет себя, точно он кусок проволоне[13].
Лукас покачал головой.
– Ты там классно выступил. У тебя отлично получилось разговорить его.
– Правда?
– Знаешь, беседы с людьми – это половина работы убойного отдела.
– Болтать я умею. Зато больше у меня ничего не получается, – мрачно проговорил Грив, – Слушай, давай на обратном пути заедем в мою таинственную квартиру.
– Нет.
– Ну пожалуйста, дружище!
– Сейчас слишком много дел, – сказал Лукас, – Может, позже удастся выкроить время.
– Ребята из убойного меня достали, – пожаловался Грив, – Они постоянно шлют мне записочки. «Ну как, есть результат?» Пошли они все!
Грив отправился в отдел по расследованию убийств, чтобы доложить о своем возвращении, а Лукас подошел к кабинету Рукс и заглянул внутрь.
– Мы взяли Мусорщика Дуга. Почти наверняка он тут ни при чем.
Лукас объяснил, почему он так думает, и рассказал, как Мусорщик изуродовал себя.
– А что будет, если я скормлю его «Стар трибьюн»? – спросила Рукс, покусывая губу.
– Все зависит от того, как ты это сделаешь, – ответил Лукас. Сложив на груди руки, он прислонился к дверному косяку, – Если ты предупредишь их, что информация не подлежит разглашению, но ты готова сообщить им кое-какие детали, возможно, это поможет немного снять напряжение. Или, по крайней мере, уведет их в другую сторону. Но в любом случае получится довольно цинично.
– Плевать. Мусорщика арестовывали в нашем округе?
– Кажется, да. Обвинение ему предъявляли точно здесь. Если ты дашь им наводку на него прямо сейчас, они могут перейти на другую сторону улицы и раздобыть его дела.
– Даже если все это чушь, материал получится роскошный. Для первых газетных полос, – сказала Рукс и потерла глаза, – Лукас, мне совсем не хочется делать это, но мое положение под угрозой. Думаю, у меня в запасе пара недель, а потом, скорее всего, мне не спастись.
Вернувшись в свой кабинет, Лукас обнаружил, что его ждет голосовое сообщение.
– Это Коннел. У меня появилось кое-что интересное. Свяжись со мной.
Он набрал номер ее пейджера. Немного послушал гудки и повесил трубку. Мусорщик оказался сплошной потерей времени, хотя его можно использовать в качестве кости, которую бросят репортерам. Так себе кость…
Лукас снова принялся листать отчеты Коннел, пытаясь запомнить как можно больше подробностей.
