ее, не задавая мне ни единого вопроса. А потом снова случилась…она.
Кажется, был четверг. Скорее всего, было совещание. Я, определенно, был на взводе из-за тупости очередного подрядчика, подогретый очередной ссорой между моим другом и моей … ну, в смысле, Лерой.
— Все, Андрей. — Макс отложил в сторону чертежи. — Котелок не варит, и я отказываюсь думать, пока мы наконец не поедим. Крепостное право отменили, барин, пусти холопов в харчевню!
— Ну и ну, твой миньон сказал что-то толковое. Андрей, умоляю, давай закажем суши.
— Нет-нет, никаких суши, Лера. Никакой доставки. Никаких обедов из пластиковой посуды. Сейчас мы все вместе идем в ресторан молекулярной кухни. Наслаждаемся едой и обществом, упиваемся собственным богатством!
— Какого хрена? Какой еще кухни, Макс? Витя, сядь на место, мы еще ничего не решили.
— Ооо, — Гринберг нетерпеливо потер ладони. — Ну как ты можешь не знать? Молекулярная кухня: они декупажируют привычные тебе блюда, и ты выпиваешь стаканчик пиццы. Или намазываешь на тост стейк. Или…
— Макс, что за ересь?! Я не хочу ничего намазывать и выпивать. Я хочу пасту с морепродуктами и…
— Да-да, и суп с белыми грибами, но, Андрей, прояви хоть грамм фантазии.
— Максим, ты уверен, что подобрал правильный тон для нашей беседы? — Весь этот цирк начинал выводить меня из себя, и я был готов выгнать главного клоуна из шатра.
— Виноват. — Он миролюбиво развернул ладони в мою сторону. — Ну, подумай сам, каждый раз ты заказываешь грибной суп и пасту с морепродуктами. Каждый день одно и то же. Давай внесем разнообразие в твою стабильную жизнь? Вить, ты как? За?
— Да, ну то есть, нет… — Зять снял очки и протер линзы белоснежным платком. — Если брат пойдет, то и я с вами, а так. Я и пасту люблю. И продукты эти…море… Но вообще, я вот за русское… знаете, чтобы как дома, такая домашняя кухня…
— Так, с тобой все понятно, — подключилась Лера, — Андрей, просто прими решение, на кону мой голодный оборок. И я напомню, — Лера повернула голову в сторону Гринберга моего, — я на диете, и сегодня мне можно есть рыбу.
— А я тебе напомню, что молекулярная кухня — очень модная штука. Кто как ни ты должен следить за последними трендами?
— Кто-нибудь, скажите ему, чтобы он перестал быть таким модным.
— А ты прикажи солнцу перестать светить, — съязвил мой друг в ответ.
— И впрямь, Максим. Может, не стоит бросаться на все веяния… — глядя куда-то в потолок, произнес Виктор.
— Хватит!!! — Я упер руки в зеркальную крышку стола.
— Это всего лишь обед! И если вы не в состоянии решить такой вопрос, то я не понимаю, как вы все до сих пор работаете вместе! Нет, Лера, ни единого слова! — Я пресек ее попытку оправдаться и схватил со стола телефон. В исходящих не оказалось номера моего любимого итальянского ресторана. Там вообще ничего не было. Абсолютно пусто, ничего, кроме нескольких номеров: моего, Кристины, приемной АВ Групп и еще пары наших сотрудников.
— Что за ерунда?! Это не мое! — Я вертел в руках бесполезный кусок пластика. Виктор, кашлянув пару раз, взял из моих рук телефон и промямлил, что я перепутал. Черт, я и впрямь забыл, что мы покупали их в один день, и он остановился на той же модели, что и я. — Плевать. Вить, закажи еду сам, хорошо?
— Как скажешь. Что-то итальянское, да?
— Да мне без разницы. — Я досадливо вспомнил такие точные слова Максима, изучившего мой рацион до мельчайших деталей. — На свой вкус, мне все равно.
Он отошел в сторону и позвонил в какое-то кафе. Заказал четыре стандартных обеда. О Боже, а чего еще можно было от него ждать? Витя сложил пальцы в колечко, показывая, что все под его контролем, и вернулся на место.
Мы приступили к стандартному обсуждению реставрации здания. Лера со скучающим видом перелистывала образцы краски. Максим искренне веселился, заставляя Витю пересчитывать смету каждый раз, меняя фирму облицовочного кирпича. Последний ничего не замечал: что-то считал на калькуляторе и протягивал новые расчеты моему ассистенту.
Вдруг из рук Виктора выпал карандаш.
— Сиди, я достану. — Я остановил его взмахом руки и присев на корточки, забрался под стол. Прямо передо мной открывался восхитительный вид ножек Леры. Я протянул руку, чтобы дотронуться до кружевной резинки ее чулок, но стук двери и голос вошедшего словно заморозил меня.
— Добрый день, горячие обеды от «Русский квас». Суп-лапша, котлета с гречкой, творожная запеканка и компот.
Ее голос с непривычной дикой хрипотцой, ее растянутые гласные, ее шаги, приближавшиеся к огромному стеклянному столу. Я резко выпрямился и уставился на нее — Алевтину Скабееву. Маленькая, смешная, одетая в несуразный желтый плащ с рюкзаком на спине она молча потянулась пальчиками к своей щеке, отзеркалив мое движение. Я коснулся лица, того места, где должен был остаться след ее ногтей — те царапины прошли уже через неделю и не доставили мне неудобств. За исключением унизительных воспоминаний, разумеется.
— Вы… — слова давались ей с трудом.
— Я… — Мой голос прозвучал чужим, далеким, но не таким, как может быть другой континент. Это был голос из прошлого, растекаясь интонациями растерянного мальчишки, он выдавал меня с головой. Я нервничал. — Алевтина, что ты тут делаешь?! В этом?
Желтый плащ казался на несколько размеров больше нужного. В нем, с огромным квадратным рюкзаком она походила на какого-то гнома из сказки. Тина поймала мой взгляд и гордо выпрямилась:
— Не так роскошно, как раньше, верно? Зато честно, но вам это слово, видимо, не знакомо.
— Андрюш, кто это? — протянула Лера. Она брезгливо оглядела Алевтину и только потом положила свою ладонь на мою руку, чтобы напомнить — я больше не один.
В кабинете стояла оглушительная тишина. Даже Витя перестал протирать стекла очков и отложил их в сторону. Все ждали. Оглядевшись по сторонам, увидел несколько пар глаз: удивленные, смеющиеся, равнодушные, злые. Догадайся, Барбара, чьи глаза были последними, это не трудно.
— Так… никто, — твердо ответил я и посмотрел на Алевтину.
— Разумеется, «никто», Андрей, — ее голос наполнился желчью, — как здорово быть честным с самим собой.
