— Предлагаешь сдаться на милость правосудия? — Скептически поднял одну бровь толстяк, который в торжество справедливости прекратил верить, наверное, раньше чем в детские сказки. В конце-концов, некоторые из их героев являлись вполне реальными историческими личностями или существами, которых ученые уже давно поймали, вскрыли, изучили внутри и снаружи, а потом занесли в бестиарии.
— Все улики против нас, отрицать умышленное убийство не получится. Остается лишь думать, как сделать его вполне законным деянием ну или хотя бы снизить степень вины до уровня, на котором появится шанс договориться-откупиться. Все-таки мы больше не бесправные ведьмаки, которых любой полицейский способен отправить в тюрьму или на плаху. За нами стоит самый главный аргумент в этом мире. Сила. Пусть даже её и меньше чем у губернатора, который если не ошибаюсь, является магистром. — Олег попытался вспомнить ауру посланника и, если ему не изменяла память, соответствовала та примерно второму рангу. Вполне достаточный уровень, дабы быть мальчиком на побегушках у правителя этой мексиканской провинции, но слишком маленький, чтобы пытаться убить истинного мага иначе как в самоубийственной атаке, вызванной невероятной ненавистью. Да еще и на его территории, в окружении подчиненных. А если пойти от противного? — Хм…Шен! Во-первых, отправь незаметно пару матросов собрать наших по кабакам и пусть бегут обратно на борт. Возможно, покидать город придется с треском. А во-вторых, передай сопровождающим, что этот тип меня оскорбил и умер. Тело пока побудет у нас, кто хочет его получить — пусть приходит. И спроси у них, чего мне губернатор передать то хотел, а то его посланник отправился на тот свет раньше, чем приступил к порученному делу!
— Матросы будут драться за нас практически с кем угодно. Возвращение молодости, да плюс сумасшедший размер боевых выплат подняли их боевой дух на почти недосягаемую высоту. Но думаешь признаться в убийстве — это хорошая стратегия? — Уточнил Стефан, давно отбросивший свою вечную веселость и беззаботность. И в моменты, когда толстяк становился убийственно серьезным, думать он умел вполне неплохо. — Нет, конечно пришибить какого-нибудь наглеца за тяжкое оскорбление, это нормально…Сойдет как смягчающее обстоятельство при назначении откупа. Но ведь все зависит от того, кто именно убит. В некоторых случаях рубят голову, несмотря на любые доводы и огромное количество свидетелей.
— Посмотрим, — пожал плечами Олег, беря в руки посох и перешагивая через мертвое тело. Убрать его смогут и другие, а чародею сейчас лучше находиться на верхней палубе. Оттуда и обзор лучше, и больше шансов дать стрекача и затеряться в городе, если брать «Тигрицу» штурмом заявится элитные силы этого города. Потеря судна, конечно, здорово ударит по гордости, карману и уже намеченным планам…Однако все, кроме смерти, чародей мог исправить рано или поздно. — По крайней мере, можно будет попробовать угадать, кто и как замыслил эту подставу по реакции окружающих. Вот если нас через минуту окружит маленькая армия из городской стражи и армейских подразделений — губернатор или как минимум кто-то его замов точно замешан и положил глаз не то на корабль, не то на наши артефакты. В случае же, когда с ним просто испортятся отношения — нас подставил кто-то рангом пониже, и он не может внаглую использовать в личных целях государственные и муниципальные войска.
— В таком случае я подготовлю самые убедительные аргументы из тех, что у нас есть. — Решил Стефан. — Придется еще разок открыть сокровищницу.
— Это опасно, — осторожно заметил Олег своему другу. — Из полутора десятков тех одаренных, кто использовал артефакты магистров, семеро умерло отнюдь не от рук врага.
— Ну, зато мы теперь точно знаем, какие игрушки в нашем арсенале трогать не стоит, если нет желания расстаться с жизнью. Да ладно, брось хмуриться, я понимаю риски. — Сибирский татарин был настроен серьезно. — Если артефакты магистров не убили чужака, завладевшего их имуществом после пяти или десяти использований, то вполне могут сделать это после пятнадцати. Или двадцати. Но надо же чем-то осадить местных, если они будут нас штурмовать. А если не будут — моей жизни ничего и угрожать то не будет.
— Ладно, — сдался Олег и развернулся в сторону каюты, где под охраной уцелевших автомтаронов находились остатки чужих сокровищ. — Но себе чтоб взял не больше одного-двух! Остальные раздадим тем одаренным, кто есть сейчас на корабле. Если в прошлой битве они их использовали и уцелели, то и сейчас должны взять в руки без особой неприязни.
Худшие опасения чародея не сбылись, никто не стал окружать «Тигрицу» и требовать от команды сложить оружие и выходить с поднятыми руками. Однако и без весьма неприятных последствий смерть посланника губернатора не осталась. Примерно через полчаса, когда треть сошедших в увольнительную матросов и младших офицеров вернулась на судно, три летучих корабля из стоящих в воздушной гавани внезапно поднялись в воздух, но никуда улетать не стали. И их пушечные порты быстро открылись, а орудия оказались нацелены на эрзац-крейсер. Поодиночке яхта и два пузатых торговых судна особой угрозы бы не представляли, но в совокупности их вес бортового залпа был крайне серьезным аргументом в случае конфликта. Всего через минуту к трапу подъехала целая кавалькада из десятка шикарных автомобилей, блестящих черным хромированным покрытием и судя по полному отсутствию звуков работы двигателя передвигавшихся благодаря одной лишь магии. Сопровождали их бегущие трусцой и лязгающие на весь город пилотируемые големы в количестве двух с половиной десятков. Разнообразные человекоподобные шагающие машины, ростом от четырех до семи метров, были оснащены оружием как для ближнего, так и для дальнего боя, и могли победить почти любого врага, включая низколетящие крейсеры. Цен на подобную технику явно американского производства Олег не знал, но подозревал, что сумма вырученная с продажи машин могла бы кормить всех городских бедняков, по меньшей мере, лет десять. А то и все пятьдесят. Высыпавшие из них люди были довольно однообразно экипированы в длиннополые блестящие на солнце алым кольчуги из неизвестного металла или того же материала латы. Те из них, кто носили открытые шлемы обладали преимущественно смуглым цветом кожи и темными волосами, как в общем-то и почти все жители Мексики, однако на их фоне отчетливо выделялось несколько блондинок и блондинов разного возраста. Дреколья в руках этой толпы не было, только богато выглядящие зачарованные клинки, жезлы, посохи и техномагическое оружие. И их лица настолько полыхали неприкрытой ненавистью и злобой, что чародей поежился и порадовался высокому качеству своей брони. Если дело дойдет до драки — сразу его не убьют. А там можно попробовать сблизиться с противником и пустить в дело топоры-вампиры, что при наличии в зоне досягаемости живых врагов лечат хозяина чуть ли не быстрее, чем он успевает раны получать.
— Так это ты убил моего внука? — Предводителем сего воинства был довольно молодой на вид худосочный паренек, которого Олег мог бы счесть младше себя, если бы не аура очень сильного мага, выдающего обладателя то ли пятого, то ли шестого ранга. Для губернатора целой провинции маловато, а вот чтобы считаться одним из первых лиц города — хватит вполне. Да и группа поддержки из полусотни чародеев внушала, пусть даже большая часть их и находилась на степени ученика или подмастерья. Впрочем, чем их встретить у давно готового к отражению возможной атаки экипажа «Тигрицы» бы нашлось. Ведущий на судно трап располагался естественно с боковой стороны корабля, а потому в случае эскалации конфликта в толпу врагов ударили бы восемнадцать пушечных ядер и два снаряда из артиллерийских турелей. Хотя может быть при виде такого количества потенциальных целей кто-нибудь из артиллеристов и додумался самостоятельно заменить тип заряда, использовав крайне эффективную против пехоты картечь. В любом случае, огневой мощи было вполне достаточно, чтобы за один залп перемолоть в фарш не меньше половины прибывшей в воздушную гавань толпы.
