с советскими военными советниками и специалистами.
Точно могу сказать одно – потери наших братьев-кубинцев были куда более значительными, чем наши, ведь они реально участвовали во многих сражениях от севера до юга. Если наш советнический аппарат насчитывал в разное время около двух тысяч человек, то кубинцев было в тот период порядка 40 тысяч. Из них, по мнению военных аналитиков (хотя официальных данных об этом не было), более 2000 не вернулись из боев в Анголе.
Погибших редко отправляли на родину и часто хоронили на месте гибели, поэтому до сегодняшнего дня можно встретить немало кубинских военных кладбищ, разбросанных по всей территории Анголы. Сложно преувеличить роль Кубы и кубинских военнослужащих в событиях на территории данной африканской страны.
Надо сказать, решение Фиделя Кастро помочь африканцам вызвало настоящий взрыв энтузиазма среди кубинцев. Многие из них тут же начали записываться в интернациональные бригады, которые в спешном порядке перебрасывались в Анголу с целью освобождения африканцев от «белых расистов». Куба официально заявляла об отправке выполнять интернациональный долг в Анголу исключительно добровольцев. И это было правдой: все солдаты и офицеры приезжали туда по велению сердца. Фидель заявлял, что Куба «собрала как латиноамериканцев, так и афроамериканцев на своей территории», и поэтому он считал своим долгом помочь братьям в Африке в их борьбе за независимость.
При отборе добровольцев комиссия большое внимание уделяла физическому состоянию бойца, и преимущество отдавалось кубинцам с темной кожей. В дальнейшем батальон охраны президента формировался из темнокожих кубинцев-исполинов. Именно им ангольский президент доверял беспредельно.
Посылая туда свои подразделения, Кастро полагал, что эта кампания продлится примерно полгода, но в реальности кубинская армия ушла из Анголы только в 1991 году. Через ангольскую войну по разным данным прошли от 300 до 500 тысяч кубинцев. Они сильно повлияли на исход многих сражений в Анголе – ведь это были профессиональные и храбрые солдаты, к тому же хорошо знающие советскую технику: от «Градов» до «МиГов». Как я уже неоднократно говорил, Советский Союз поставлял вооружение и технику, специалистов и советников, а Куба посылала в НРА целые боевые подразделения.
Кубинцы и их лидеры на тот момент уже имели опыт боевых действий в Венесуэле, Никарагуа, Гвинее, Мозамбике и Эфиопии и знали, как и за что воевать. У них всегда была жесткая дисциплина и высокая слаженность. Их отношение к местным воинам несколько отличалось от нашего. У нас были жесткие инструкции, как обращаться с подсоветными, к тому же мы четко осознавали, что находимся в чужой стране, где свои законы и обычаи. Мы не позволяли себе ни кричать на ангольцев, ни, тем более, заниматься рукоприкладством. Кубинцы же, батальонами ходившие в наступление, защищая эту страну, считали себя «старшими братьями» и могли многое себе позволить. Они относились к местным с большей фамильярностью, порой могли дать и подзатыльник, если ангольские солдаты провинились или что-то сделали не так. Думаю, те охотно прощали им некую некорректность в поведении, ведь кубинские военные реально рисковали жизнями за братский ангольский народ.
Хотя ангольская армия на тот момент была уже, конечно, достаточно сильна для выполнения определенных задач, неплохо подготовлена с помощью советских специалистов, хорошо оснащена боевой техникой и вооружением, но выиграть сражения без поддержки и активного участия кубинцев она вряд ли смогла бы.
Если, уже чувствуя победу над унитовцами, ангольские войска двигались вперед, то в дело вступала ЮАР со своим батальоном головорезов «Buffalo», который вызывал у ангольцев панический страх.
Кубинцы же абсолютно никого не боялись, включая этот легендарный батальон. С его бойцами кубинцы боролись на равных и даже довольно часто побеждали. И все это при том, что юаровский батальон «Buffalo» состоял из чистых наемников – «mercionarios», получавших по 50–70 тыс. долларов в год, в то время как кубинцы воевали практически за идею, имея лишь небольшое жалование от правительства и гарантированные почести при организации похорон в случае гибели. Порой за пребывание в Анголе кубинцев при отъезде награждали электроприборами.
Надо сказать, не только мы, но и юаровцы восхищались профессионализмом и храбростью кубинских военнослужащих. Кубинские войска в Анголе воевали четко и грамотно: они рассчитывали только на себя, практически не доверяя данным разведки ангольцев, организовывали свои специальные отряды из кубинских негров, которые ходили по территории Анголы с целью точной разведки.
Кубинцы очень хорошо относились к русским, даже, можно сказать, искренне любили, считая нас братьями по идеологии и оружию. Мы это чувствовали и были им благодарны. Советскую военную миссию в Луанде, как я уже упоминал, охранял кубинский взвод охраны, и все его бойцы стали нашими друзьями.
Вечера на территории военной миссии часто проходили за разговорами с кубинцами о том о сем: мы угощали их импортным пивом из «Совиспана», а они нас – кубинским кофе, который умели готовить весьма виртуозно. После употребления этого неимоверно ароматного тягучего напитка сердце начинало бешено колотиться. Более нигде я ничего подобного не пробовал…
В войсках и бригадах, а также удаленных подразделениях мы бы не выжили без помощи кубинцев: к примеру, в Лунде, где нам пришлось долго «куковать» на авиабазе, мы регулярно получали от кубинских братьев все – от свежеприготовленного хлеба до питьевой воды.
Даже в войсках наши частенько обращались к кубинцам просто «по дружбе» с просьбой выделить или роту охраны, или МиГ-21, чтобы сопроводить и защитить колонну. Эти коммуникации осуществлялись на уровне командиров, такие локальные операции редко координировались из столицы.
Помимо военных Куба присылала в Анголу учителей, инженеров, врачей. Пожалуй, трудно найти в мире более профессиональных и опытных специалистов в сфере лечения тропических болезней, а также в хирургии и в прочих отраслях медицины. Наши ребята, часто болевшие малярией или гепатитом, попав в кубинский госпиталь, довольно быстро восстанавливались и вновь возвращались к своей нелегкой службе.
Так, мой товарищ Александр Коновалов, находясь в далекой провинции в городе Уамбо, заболел гепатитом. Подцепить эту болезнь было несложно – там не было ни чистой воды, ни систем очистки, не говоря уже о том, что во время длительного перехода в отсутствии воды все пили просто из луж и болот, а выдаваемые таблетки, видимо, не очень хорошо справлялись со своей задачей по ее обеззараживанию.
Распознав у себя эту опасную и неприятную болезнь по пожелтевшим белкам глаз, Саша тут же доложил старшему, а так как наутро был запланирован спецрейс Ан-24 на Луанду с оборудованием для ремонта, то его незамедлительно отправили в столицу. Когда Саша приехал в миссию, наш врач сразу же направил его в Кубинский госпиталь. Находясь в то момент еще в Луанде, мы, чем могли, помогали товарищу – принесли вентилятор, кое-что из
