И умолкла, явно ожидая возражений.
– Вспомни, что советовал тебе психотерапевт, Магги, – сказала Нетта. – Прежде всего ты должна научиться любить себя.
– И тебе надо раскошелиться на хорошего парикмахера, – вставила Гортензия.
– И на покупку приличной одежды, – добавила Георгина.
Маргаритка уткнулась головой мне в плечо. Ничего не оставалось, как приобнять ее.
Георгина прошептала мне в ухо:
– На твоем месте я бы дала деру, пока не поздно.
Майкл и Нетта Крокус одновременно поднялись и хором возвестили:
– Время обниматься!
После чего заключили Маргаритку в крепкие родительские объятия.
Георгина отвернулась и сунула два пальца в рот.
Не знаю, как я досидел до конца трапезы. Нетта и Майкл Крокус повествовали о своих психосексуальных проблемах с ошарашивающей откровенностью и обстоятельностью. Нам даже пришлось выслушать историю о том, как Нетта ублажила Майкла во время концерта Боба Дилана на острове Уайт.
Наконец Гортензия вскочила и обратилась к родителям:
– Я не в силах дальше выносить эту грязь! Вы двое на всю жизнь внушили мне отвращение к сексу. Я возненавидела вас за то, что вы оба разгуливали по дому голыми и запрещали ставить на двери щеколды.
Обед закончился слезами и взаимными упреками. Майкл Крокус поверх голов рыдающих женщин сказал мне:
– Хорошо, когда семья может откровенно говорить о таких вещах, правда, Адриан?
– Но ведь ничего не решено, – ответил я. – Будет Нетта спать с Роджером Мидлтоном или нет, в конце концов?
– Я приму решение, после того как в полночь схожу к рябине, – сказала Нетта. – Спою под деревом песню про рябину, и, если заухает филин, я стану спать с Роджером в свободном браке. А если филин промолчит, разведусь с папочкой и через суд потребую половину дома и половину лавки.
Затем, к моему ужасу, она затянула песню про рябину:
Ой, рябина, ой, рябина.Ой-ля-ля!Как мне грустно, как мне грустно.Ой-ля-ля!Ой, мужчина, ой, мужчина.Ой-ля-ля!Он мой милый голубокОй-ля-ля!С ним я лягу на соломке.Ой-ля-ля!Поцелуй подарит мне.Ой-ля-ля!Мне остаться или нет?Ой-ля-ля-ой!
Когда она умолкла, Георгина заухала филином, что, по-моему, было довольно жестоко с ее стороны.
Я принялся убирать со стола, но Майкл Крокус остановил меня:
– Нет, пусть женщины займутся посудой. Нас ждет беседа в моем кабинете.
С гораздо большей охотой я разделся бы догола, вымазался в меду и залез в медвежью берлогу зоопарка Уипснейд. Тем не менее я двинулся следом за Крокусом, поскольку всё – всё на свете без исключения! – лучше, чем находиться в компании трех рыдающих женщин.
Крокус сел за письменный стол и прикрыл глаза рукой. Я не знал, остаться ли мне на ногах или сесть в видавшее виды кресло из красного дерева, обтянутое кожей.
– Адриан, мне кажется, я неплохой человек, – наконец заговорил Крокус. – По крайней мере, я пытался сделать жизнь человечества лучше. Десять лет каждые пасхальные выходные под проливным дождем я ходил в Олдермастон.[27] Закупал и устанавливал палатки для женщин в Гринем-Коммон.[28] Однажды послал корзину фруктов Нельсону Манделе в тюрьму на остров Роббен. Доставил сотню вегетарианских голубцов шахтерам, стоявшим в пикете в Ноттингеме. Я нес культуру в рабочие клубы и пел там Шуберта, но им больше по нраву сражения в лото. Я горько разочаровался в английском рабочем классе, Адриан. Рабочие предпочли приобретательство искусству, материальные ценности – культуре, а поклонение знаменитостям – здоровой духовности.
Я так мало прошу для себя, Адриан. У меня немного потребностей: овощи и фрукты ежедневно с ломтем доброго хлеба, кувшин домашнего пива и, конечно, книги. Но превыше всего, Адриан, превыше всего для меня всегда была любовь моей семьи. Мне посчастливилось иметь двух замечательных жен и трех дочерей, две из которых меня любят.
Он поднял голову и стукнул кулаком по столу. Чернильницы и перьевые ручки дружно подпрыгнули.
– Я сожалею только об одном. – Теперь он смотрел на меня в упор, точно гипнотизер. – Я страстно мечтал о сыне. И мне кажется, Адриан, я его нашел. У нас с тобой так много общего. Я тоже презираю спорт и плебейскую культуру. И так же, как ты, я обожаю Маргаритку. Адриан, ты тот сын, которого у меня никогда не было. Прошу, скажи, что я могу опереться на тебя в грядущие черные дни.
Он протянул руку. Что мне оставалось делать, дорогой дневник? Только пожать ее. Аудиенция длилась целых четырнадцать минут, за это время я не произнес ни слова.
Понедельник, 9 декабря
Ужасный скандал, в котором замешана миссис Блэр, жена премьер-министра, она же профессиональный юрист. Миссис Блэр доверилась некому Питеру Фостеру прожженному мошеннику, – он вел переговоры от ее имени о покупке двух квартир в Бристоле, на берегу реки, общей стоимостью свыше полумиллиона фунтов.
Фостер разыскивается австралийской полицией за сбыт фальшивых таблеток для похудения. Первого сентября пограничники в аэропорту Лутона задержали прохиндея и объявили, что он будет депортирован в течение двух суток, поскольку его деятельность направлена «на подрыв устоев общества». Мистер Фостер является любовником Кэрол Кэплин, личного гуру и ароматерапевта Шери Блэр.
Странно, почему миссис Блэр не обратилась к риелторам. Знаю, что, судя по опросам общественного мнения, эти люди уступают в популярности даже политикам и журналистам, но в любом случае агент по продаже недвижимости вызывает больше доверия, чем прохиндей-уголовник.
Группа творческого письма Лестершира и Ратленда собралась в закутке паба «Красная корова». Пришел только Кен Тупс. Гэри Вялок застрял в пробке на шоссе М6, там из грузовика вывалились замороженные индейки – по крайней мере, так он написал в СМСке и добавил: «Увидимся 23-го Я приведу своего партнера и пару друзей. Просьба уточнить место, время и форму одежды».
Кен прочел яростно-полемическое стихотворение под названием «Пудель Буша».
У суки Америки течкаШирокой рысью по Земле она мчитИспражняясь гамбургерами и кока-колойПудель Тони торопится следомНюхает сучий зад, покрыть ее норовит.
Два старика, сидевшие в закутке, испуганно заморгали. У Кена очень громкий голос.
Я прочел несколько страниц из книги «Слава и безумие», Кен прокомментировал:
– Неудивительно, что ты не нашел издателя. Редкостное говно. Кто захочет читать про алкашей с фальшивым загаром?… Кстати, как там насчет обеда двадцать третьего, ты заказал столик?
Заказал, ответил я.
– А кто почетный гость? – продолжал расспросы Кен.
Я сказал, что их ждет приятный сюрприз.
Тогда Кен произнес с легкой угрозой в голосе:
– Очень на это надеюсь. Моя жена – большая любительница автографов.
Добравшись до дома на Крысиной верфи, я незамедлительно отправил сообщение Пандоре:
Освободи вечер 23-12-2002. Ты почетный гость на VIP-обеде в Лестере.
Вторник, 10 декабря
По словам Асифа, регистратора в автосервисе, офисная техника ООН не может справиться с копированием 12 000 страниц иракской программы вооружения.
Сирия желает знать, почему именно Америка, Британия, Франция, Россия и Китай увидят документ первыми.
– Америке нужно время, чтобы вымарать все места о своих прошлых делишках типа продажи оружия Саддаму, разве нет? – выдал Асиф.
– Какое же у тебя богатое воображение, – вздохнул я.
Мистер Карлтон-Хейес договорился, чтобы сегодня привезли два кресла – эпохи Эдуарда VII, обтянутые истершимся коричневым бархатом.
Я сел в эдвардианское кресло у камина и начал проверять список имеющихся у нас наименований. Через несколько минут я уже спал.
Когда проснулся, напротив меня сидела Маргаритка. Сказала, что на этой неделе каждый вечер будет репетировать. Поинтересовалась, не хочу ли я вступить в труппу, чтобы сыграть Иосифа. Марию играет она.
Я ответил, что являюсь агностиком, а потому не могу принимать участие в религиозном представлении.
– Рождественская пантомима – это в первую очередь театр, – возразила Маргаритка. – Религия здесь не главное. Истоки пантомимы в язычестве. И, кроме того, мама с папой были основателями Нового светского общества.
Подбросив в камин полешко, я проговорил:
– Терпеть не могу пантомим.
– Ты такой нетерпимый человек. – вздохнула она.
Тогда я заявил, что в моем представлении ад – это пантомима, разворачивающаяся под пение мадригалов.
– А в моем представлении ад – это жизнь без тебя, – сказала Маргаритка. – Почему ты не надеваешь перчатки, когда берешься за поленья? Занозишь палец, вот тебе и заражение крови.
С этим она и покинула магазин.
До ее прощальной реплики я хватался за поленья с беспечностью, граничащей с безрассудством. Но потом я обращался с ними так, словно это динамит.
