Он накрыл мою ладонь своей, не дал мне перевернуть страницу. Несколько рядов демонических рун были старательно изображены, стрелки указывали на то, когда они появятся в массиве.
— Это часть магии амулета? — спросила оживленно я.
— Нет, — в его тихом голосе была странная эмоция. — Тут говорится «Enpedēra dīn izh».
Это звучало смутно знакомо.
— Должно быть «Enpedēra dīn nā», — он зарычал, звук был грубым, хриплым и яростным. — «Izh» это его. Enpedēra dīn izh. Kasht!
Он оттолкнулся от стола, сбросил Сокс с колен. Котенок убежал под диван, а демон пронесся по комнате, его хвост метался в стороны.
Я поднялась, мои глаза были огромными.
— Заилас, что такое?
— Я этого не видел! Esha hh’ainun raktis dahganul īt meniraīs thāanus īs! — он развернулся на одной ноге и посмотрел на меня, скаля зубы, глаза сверкали от гнева. — Алэя дает силу Динен. Это особая виш. Это… Клятва Короля. Другие демоны нашего Дома клянутся слушаться нас. Если они ослушиваются, мы знаем. Мы ощущаем их предательство.
Его ноздри раздувались, пока он дышал.
— Когда Динен дает Клятву Короля, Алэя не позволяет нарушать ее. Мы не можем.
— И… Клятва Короля в гримуаре? — спросила я. — В ритуале призыва?
— Клятва Короля «enpedēra dīn nā». Клятва Короля связывает меня. Тут, — он указал когтем на гримуар, — говорится: «enpedēra dīn izh». Клятва Короля связывает его. Они используют нашу магию, чтобы поработить нас!
Он прокричал последние слова, его гнев питала тысяча лет несправедливости, преследования, страха и медленного разрушения общества демонов.
— О боже.
Тихий голос донесся из коридора. Амалия со спутанными ото сна волосами стояла на пороге, ладонь прижималась к стене, она смотрела на Заиласа.
— Потому демоны не могут ослушаться контрактов, — прошептала она. — Не из-за нашей магии, а из-за их магии.
— И… — я сглотнула. — И, может, потому призываются Динен. Только их можно призвать, потому что только Динен связаны Клятвой Короля, — слезы обжигали мои глаза от ужасной несправедливости этого, но я помедлила. — Но, Заилас, разве ты не говорил, что сила Динен покидает тебя, когда ты призван?
Он сжал кулаки.
— Я знал, что Ивакнен возвращаются без силы. Но когда мы с Этерраном поклялись друг другу Клятвой Короля, виш была там. Мы теряем ее, возвращаясь. Видимо, Алэя забирает ее тогда.
Он резко повернулся к окну, встал спиной к нам. Он так злился, что его хвост уже не метался, все тело напряглось, застыло. Как сильно он презирал людей теперь?
— Но Двенадцатый дом свободен от контрактов, — неуверенно сказала Амалия. — Твоя магия Динен другая?
— Нет, — прорычал Заилас, не поворачиваясь. — Я не поэтому не связан.
Амалия ушла в коридор и вернулась с тонкой книгой в кожаной обложке, в которой я узнала ее гримуар. Она подошла ко мне, открыла страницу с подробным рисунком массива призыва.
— Эта часть, — сказала она. — Эта линия демонических рун вызывает Клятву Короля против демона, когда он призван?
Заилас подошел и остановился с другой стороны от нее.
— Да. А это, — он указал на другой набор рун, — Алэвиш.
Кусая щеку изнутри, я обдумывала то, что открыл Заилас.
— Не думаю, что Антея сама все это придумала. Она могла изучать магию демонов десятки лет и не подобраться так близко к сложностям Клятв Короля и Алэвиш, как и не понять, как добавить их в свой круг призыва.
— Но она это явно сделала, — Амалия указала на древний гримуар.
Я опустилась на пол, взяла амулет Валъира, перевернула его и осторожно опустила на гримуар Атанас символом Двенадцатого дома вверх.
— Этот амулет описан в ритуале, и тут есть заклинание, которое полностью из демонической магии. Антея не добавляла это сама. Его добавил демон.
— По своей воле? — Амалия опустилась на колени рядом со мной.
— Не знаю, но весь дом Валъир свободен от магии контракта. Все остальное работает, так что… это не кажется намеренным? Их исключение?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Звук вырвался из горла Заиласа — яростное и отчаянное рычание, отличающееся от его обычного злого рычания. Он отошел от нас, сжав кулаки снова. Замерев у окна, он посмотрел на узкую полоску пейзажа города и серого неба.
— Создавать теории насчет прошлого, которые не докажешь, не полезно, — резко сказала Амалия. — Давайте снова посмотрим на заклинание портала.
— Точно, — я кивнула, желая сменить тему, и полезла в чемодан гримуара за своим блокнотом. — Мы можем поискать…
Моя ладонь ощупала коричневую бумагу, в которую был завернут хрупкий гримуар. Я поднялась на колени и порылась тщательнее, а потом вытащила бумагу из кейса. Несколько страниц переводов упали на кофейный столик.
— Эм, Робин? — Амалия приподняла бровь. — Что-то не так?
Я смотрела на пустой металлический чемодан, меня мутило. Я ясно видела перед глазами, что мой блокнот лежал на тумбочке в спальне. В вечер собрания гильдии я вытащила его, чтобы перечитать записи Миррины, и когда Амалия вошла, я быстро бросила его на тумбочку, а не на место.
А потом я в другом блокноте работала над гримуаром культа. Я так и не вернула самые важные записи к гримуару на место.
А теперь они были в нашей квартире, где их мог обнаружить любой. Раскрыть все тайны моей семьи.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Я сидела на корточках рядом с Заиласом, дрожа от холода, пока мы смотрели поверх края крыши на низкое здание в узком переулке. На нашу квартиру.
Наступила ночь, и в темноте крупные тени ходили туда-сюда по переулкам вокруг. Я подумала, что в нашу квартиру прошлой ночью прошли члены «Глаза Одина», но узнала крупных мификов в коже с их бородами и наглыми походками.
«Великий Гримуар». Бывшие согильдийцы охотились на нас.
Я посмотрела на наш балкон, свет был за стеклянной дверью. Это не означало, что там кто-то был, мы могли оставить свет, пока сбегали. Это не означало, что место не обыскали, забрав все ценное как «улики» для обвинений, которые МП выдвинула против нас.
Оставлять блокнот на весь день там было пыткой, но было опасно появляться днем. Это был единственный шанс забрать его, пока он не попал не в те руки — если уже не попал.
— Восемь hh’ainun, — тихо сказал Заилас. — Они ходят кругами, но не заходят внутрь. Все ждут, пока ты вернешься как человек, на?
— Их демоны — неуклюжие увальни, которые не могут пролезать всюду, — шепнула я. — Они, наверное, не могут представить, что можно передвигаться по крышам и залезать на балконы, как делаешь ты.
Его клыки появились в короткой опасной улыбке, а потом он потянул меня за рукав.
— Мы пойдем сейчас.
— Наживера видно?
— Нет.
Я обрадовалась, подвинулась за него и забралась на его спину, обвила ногами его пояс. Отсутствие Наживера хоть немного утешало. Демоны были такими волшебными, что не могли скрывать свое присутствие от других демонов поблизости. Заилас мог ощутить приближение Наживера, если был внимателен.
Он сел на корточках на краю крыши, уперев ладони в бетон между ног, а потом направил нас через брешь. Приземлившись на здание, он прошел вдоль края и оказался над нашей квартирой.
Не глядя на пропасть, он спрыгнул.
Я охнула, пока мы летели вниз, но он поймал карниз над высоким узким окном. Вися на одной руке, упираясь спокойно ногой в кирпич, он открыл окно. Я посмотрела поверх его плеча на свою темную спальню.
— Так ты приходишь каждую ночь? — шепнула я. Почему-то я всегда думала, что он забирался по стене, а не прыгал с крыши.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Он склонился над подоконником, вдыхал носом. После осторожной паузы, он забрался внутрь и тихо приземлился на ковер. Я сжимала его плечи, едва дыша, разглядывая свою комнату. Темная и пустая. Дверца шкафа была открыта, немного одежды валялось на полу, но бардак могла оставить я, пока быстро собиралась.
