Теперь я так сделать не могу. Со мной ребенок! Моя сладкая малышка, которую я люблю больше всего на свете. Я боюсь сделать шаг не в ту сторону, потому что на мне лежит большая ответственность за её жизнь.
Нужно тщательно продумать план переезда, накопить побольше денег, быть абсолютно уверенной в своём решении. Меня терзает страх и мучают сомнения… Пока однажды переломный момент не рушит всё вдребезги и я, вопреки всем своим установкам, снова повторяю события пятилетней давности, находясь под сильным воздействием страха.
— Добрый вечер, Полина.
Вздрагиваю, ощущая тяжёлое дыхание на затылке. По голосу узнаю человека, стоявшего за моей спиной — начальник. Как он подкрался так незаметно или это я слишком глубоко погрузилась в свои мысли?
— Добрый вечер, Азамат Тахирович.
Не оборачиваясь, здороваюсь в ответ, продолжая менять ценники на изделиях.
Убийство на соседней улице никак не может оставить меня в покое. Это случилось так близко. А что если… Даже думать не хочу!
— Как работается? Как выручка сегодня? — продолжает шептать мне на ухо и мне это не нравится. Немедленно хочется отстраниться подальше, но я зажата в углу, окруженная стеллажами с товаром. Единственный выход — делать безразличный вид.
— Всё хорошо. И с выручкой всё в порядке, доход растёт, — пальцы невольно подрагивают, когда я беру очередную сережку или кольцо, отрывая от них старую бирку.
— Славно, — затылком чувствую, как он улыбается, сантиметр за сантиметром продолжая сокращать дистанцию. — А где твоя дочь? Как дела у неё?
— В садике. Вера скучает по мне, всё время просит, чтобы я забирала её пораньше.
— Я могу дать приказ своим людям, будут забирать её вместо тебя, привозить сюда, допустим.
Как представила эту картину — перед глазами потемнело.
Нет, ни за что! Я никому не могу доверить свою малышку. Особенно огроменным мужланам бандитской внешности.
— Спасибо за вашу щедрость, не стоит. Боюсь, я буду отвлекаться от своих обязанностей.
Как странно!
Раньше он заявлял, что против нахождения в магазине посторонних, кроме продавца, охраны, клиентов. Но что изменило его решение сейчас?
— Да что ж такое, Поля? — цыкает он. — Я хочу сделать для тебя что-нибудь хорошее в благодарность за твои старания, ведь ты мой лучший работник!
— Спасибо, но вы уже недавно выписали мне премию.
— Нет, Полина, нет! — стукает ладонью по стеклянному стеллажу, я опять вздрагиваю, закусив губу, боясь его тона до жути.
— Премия — это не то.
Начал расхаживать вдоль витрин туда-сюда. Потом вдруг замер, открыл стекло и начал задумчиво рассматривать браслеты из сапфиров.
— Подойди сюда.
Положив ножницы на стол, подхожу, натягиваясь от напряжения как тетива стрелы.
— Дай сюда руку.
На тонкое запястье опускается серебряный браслет, инкрустированный синими сапфирами. Он невероятно красивый. Я наверно никогда не смогла бы себе такой позволить. Только, если бы два года без выходных работала.
— Это твоё, — на тонких губах Азамата растягивается довольная улыбка.
— Не понимаю.
— Подарок.
— Ой, нет, вы что! — удивляясь такому внезапному повороту, собираюсь расстегнуть застежку, но меня останавливают.
— Я же сказал, это твоё! — голос начальника стал грубее, вызвав неприятные мурашки.
Стрелка настенных часов застыла на цифре семь, я облегченно выдохнула и направилась к кассе, чтобы закрыть её на ключ. Пора домой!
— Забыл сказать. Платье тебе очень идет, — сглатывает. — Красиво обтягивает фигуру.
Почувствовала, как жёсткая мужская ладонь накрыла моё бедро, медленно опускаясь вниз. Сердце панически забилось в груди, а кровь ударила в голову. Я быстро отошла в сторону и поспешила к вешалке на которой висело моё пальто.
— Послушай, Полина, может сходишь со мной в ресторан?
— Извините, но нет.
— Советую подумать, — карие глаза опасно блеснули, — хорошо подумать.
— Я очень занята. Мне жаль. П-простите, я за ребёнком опаздываю.
— Завтра в пять, идёт?
Я ничего не ответила, вышла на улицу, прикрыв за собой дверь. Только не это! Я не пойду с ним на свидание, он мне не нравится. О Баширове ходят разные слухи, поэтому я должна держаться от него подальше, соблюдая рамки «он — мой босс, а я — его подчинённая».
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Браслет надо бы вернуть… Почему я не отдала его сразу?! Запаниковала, когда он начал говорить про платье, а потом дотронулся до меня, погладив бедро. Мне не нравится всё это… Теперь я поняла, что очень сильно хочу уехать из города, и как можно скорей.
На следующий день, извинившись, я всё-таки вернула браслет Азамату. Он промолчал. Да и не нужно было никаких слов, чтобы понять его реакцию на отказ. Достаточно было взглянуть в лицо…
Его глаза стали чёрными, как ночь, а челюсти напряженно сжались. Мужчина буквально вырвал браслет из моей руки, швырнул его на витрину и вышел из магазина, гневно хлопнув дверью.
Глава 15
— Мамаааа! Мамочка! Ты пришла!
Моя маленькая принцесса на всех парах несется ко мне навстречу. Хватаю её и прижимаю к груди, надрывно всхлипывая. По щекам скатываются слёзы… Я прижимаю к груди дочку и начинаю неконтролируемо, молча рыдать. Нервы на пределе! Мне страшно! Кажется, будто я опять возвращаюсь в прошлое, которое мне больно и очень тревожно вспоминать.
Меня преследуют те же самые чувства, та же сама дрожь, адское желание вырвать сердце из груди, лишь бы не колотилось так бешено!
Господи, нет…
Я предчувствую, что совершила ошибку, отвергнув ухаживания Баширова. Он и раньше пытался оказывать мне знаки внимания, а сегодня он подарил мне браслет, стоимостью в целое состояние, но я его не приняла.
Характер Азамата меняется с каждым днем, когда он получает всё больше и больше власти над городом, становясь более важным и опасным. Мне кажется, скоро я увижу его истинное лицо. И пожалею…
— Ты плачешь? — замечает она, глядя на меня с щемящей грустью в больших, кукольных глазах.
— Нет, нет, я просто… в глаз что-то попало, — пытаюсь улыбнуться.
— Обычно так говорят, когда врут.
Прикусываю язык. Застала врасплох. Вот уж умная… Растёт не по дням, а по часам. Да и вообще, ей скоро пять исполнится, а как будто только вчера я впервые прижала крохотный комочек к сердцу, услышав первый звонкий крик.
Первые шаги, первые слова, первый день в детском саду… всё это пролетело на одном дыхании. Мне повезло, что у нас всё неплохо сложилось. У нас есть крыша над головой, еда, работа. Главное, мы в безопасности от проклятой семейки Власовых! Четыре года меня никто не тревожил, но всё равно я жила как на иголках, боясь подставить под удар людей, которые меня приютили.
Подхватываю доченьку на руки и выхожу из садика, направляясь в сторону остановки. Мне так хорошо и спокойно, когда я прижимаю её к себе, когда чувствую её тепло, слышу любимый звонкий смех и чудные истории, которым всегда несказанно удивляюсь. Вера умная девочка, развивается не по годам, бывает, как скажет что-то умное, я минут пять на нее таращусь, обалдевая от услышанного.
Даже не знаю, что я буду делать, если вдруг лишусь моего светлого ангела…
— А когда дядя Армен вернётся из путешествия?
— Я не знаю… — горько сглатываю.
— Он никогда не вернётся.
Оглядываюсь по сторонам, переходя дорогу.
— Он умер.
Замираю. Смотрю на Веру, а она на меня… таким серьёзным, какими-то взрослым взглядом и все внутри от этого переворачивается.
— Не нужно ничего придумывать, чтобы я не расстраивалась. Я уже не совсем маленькая, всё понимаю.
У меня слов ответных не находится, я в ступоре. Передо мной словно не ребёнок, а мой ровесник.
— О, малышка…
Наклоняюсь к ней, касаясь пальцем кудрявого локона, вдруг слышу визг шин, из-за поворота выскакивает тонированная иномарка, останавливаясь рядом с нами.
Я знаю эту машину!
Стекло опускается вниз, на меня пристально смотрят тёмные, опасные глаза. Быстро прячу за собой дочь, чувствуя, как пульс бешено учащается.
