— Ненормальная какая-то!
Сажаю Верочку на полку, захлопываю дверь купе, закрывая на замок, и молюсь, чтобы проклятый состав тронулся как можно быстрей. В купе мы одни, надеюсь так и будет до конца поездки.
Следующие пять минут кажутся мне мучительной вечностью. Наконец, вагон, покачнувшись, начинает плавно двигаться.
— Ура! Поехали, мамочка, поехали! — малышка прилипла к окну, весело болтает ножками, сидя на полке, а я, кусая губы в кровь, хожу из стороны в сторону, думая, как выпутаться из беды.
Остановок не будет…
Поезд едет в столицу.
Только один вариант на уме, хоть я его очень сильно не хочу. Беру телефон, набирая номер. Идут гудки. Долго идут… Вначале думаю, ничего у меня не выйдет, но потом вдруг на вызов отвечают. На проводе тишина, только слышу взволнованное дыхание и произношу:
— Тетя Рита! Мне очень-очень страшно! Пожалуйста, помоги!!! Я должна тебе кое в чем признаться…
Пять лет назад
Темный коридор наполнился глухим стуком шагов. Тучная фигура застывает напротив двери из красного дуба, берясь за ручку, окантованную золотом.
Он входит в свой кабинет, но, перед этим, опасливо оглянувшись по сторонам, поплотнее закрывает дверь, запирая её на замок. Мужчина подходит ближе к рабочему столу, присаживаясь в кресло, испускает томный вздох.
Хлопнув себя по карману, достаёт из него пластинку с маленькими красными капсулами. Выдавливает одну в ладонь, а затем отправляет в рот, запивая прохладной водой. Это поможет ему успокоиться.
Суровое нынче время настало, проблема на проблеме, нервы ни к чёрту! Но скоро всё закончится… Когда его сын, его наследник, станет первым лицом государства. Они вместе покорят мир, поставят всех, кого захотят, на колени, станут ещё богаче, чем прежде. Но империя Власовых не испытывает недостаток в деньгах, имея сейчас с десяток крупных объектов по добыче нефти в своём распоряжении, у Николая есть всё, чтобы он не пожелал. Кроме… власти. Когда-то, будучи зелёным юнцом, он жаждал тонны денег! Автопарк из дюжины машин, самых красивых девочек, согревающих его постель сутками, дорогие костюмы, аксессуары, яхту, длиной в двести метров, собственный вертолёт — этот список прихотей можно продолжать вечно.
Он добился своей цели, а что дальше? Сесть и сложить руки? Такое точно не по-власовски. Ему нужна власть. А что, если… скажем стать президентом? Заполучить себе новую игрушку в виде кресла главы государства.
Захватывающая цель… Тем более, если он состоит в тесной связи с нынешним президентом — Александром Александровичем Авдеевым. Власовы снабжают нефтью всю страну, плюс пускают жидкое, чёрное золото на экспорт, принося в казну убийственный доход от процента.
Но Николай староват, а вот Влад… Влада люди любят. К нему многие тянутся. Он — идеальный кандидат после Авдеева. Это всё замечательно, но его великий план чуть не провалился из-за одной вшивой соплячки, которая посмела охмурить его любимого сына настолько, что тот будто ослеп. Как хорошо, что Николай вовремя заметил неладное. Дурно представить, чтобы было, прохлопай он момент.
Власов омрачнел от этих неприятных мыслей, взял телефон со стола. Набрал нужный номер. Дождавшись ответа, голосом, полным металла, спросил:
— Ты всё сделал?
— Да.
— Она мертва?
Короткая, мрачная пауза… и ледяной, бесчувственный ответ:
— Да.
— Хорошо. Я знал, что на тебя можно положиться. Ты меня не разочаровал и заслужил моё восхищение.
Собеседник на проводе возбуждённо задержал дыхание.
— Теперь возвращайся обратно, будешь нужен — позвоню.
— Но…
Николай быстро скинул трубку и взял в руки рамку с семейной фотографией, которая всегда стояла на его столе. На снимке был запечатлён он, его жёнушка и любимый наследник. Но одного человека там не хватало… Миллиардер посмотрел на сына и сказал негромко, проведя пальцем по его силуэту:
— Влад, я должен был сделать именно так, иначе наш план потерпел бы крах. Тебя ждёт великое будущее, я не позволю никому сломать жизнь моему мальчику. Однажды ты скажешь мне за это спасибо.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Глава 16
Настоящее время
Владимир
В дверь едва ощутимо стучат. Кажется я задремал… Открываю глаза, перед собой вижу Веру, сладко свернувшуюся калачиком на кровати. Уголок губ дрогнул в полуулыбке. На неё можно смотреть вечно. Особенно, когда на душе хреново.
Всего пара секунд общения с дочкой — так тепло становится. Невозможно описать словами свои чувства. Почему я раньше о ней ничего не знал?! Подожди рвать и метать, Влад, дождись официального подтверждения, что она твоя дочь.
Дверь осторожно открывается, позади раздаются шаги.
— Влад, — меня окликают шёпотом, — пришли важные документы. То, что ты так долго ждал.
Поднимаюсь на ноги, поворачиваясь лицом к заму. Он протягивает мне белый конверт, наглухо запечатанный, с эмблемой частного медицинского центра. От волнения в горле пересыхает.
— Что ж, — продолжает шептать, — не буду тебе мешать.
Хлопнув по плечу, Евгений также тихо удаляется, как и вошёл, чтобы не разбудить Верочку. Сжав в кулаке конверт, опускаюсь на стул. Еще минут пять молча сижу, глядя на девочку, потом на конверт — растягиваю время перед важным событием. Я очень сильно волнуюсь… Прямо сейчас я узнаю, стал ли я отцом однажды?
Пальцы подрагивают, когда я разрываю край конверта и извлекаю оттуда документы. Глаза непроизвольно опускаются вниз, цепляясь за самую важную графу. Итоговую… Как на зло в кармане вибрирует телефон.
Чёрт…
Номер главврача.
Отхожу в глубь комнаты, отвернувшись к окну, отвечаю на звонок.
— Слушаю.
— Владимир Николаевич! Новость для вас!
Я бы очень хотел, чтобы она была хорошая. В последнее время всё через одно место, не считая того, что я чудом совершенно случайно нашел свою кровинку. Как же я вовремя забрал дочь из детского дома, прежде, чем ей бы сломали жизнь.
— Какая новость?
— Полиночка… — сглатывает. — Она быстро и уверенно идёт на поправку.
— Ясно.
— Но это ещё не всё, — делает важную паузу. — Пациентка открыла глаза.
Пытаюсь вдохнуть, чувствуя, как волны дрожи сотрясают всё тело, парализуя горло и лёгкие.
— Что она сказала? Она помнит что-нибудь? Помнит, кто её сбил?
— Ох, увы… Она всего лишь на пару секунд глаза открыла, посмотрела на меня, потом опять погрузилась в сон. Но это нормально, вы не волнуйтесь, это добрый знак. Смело могу вам сказать — её жизни на сто процентов ничего не угрожает! Кризис миновал.
— Хорошо, спасибо. Завтра утром обязательно приеду.
— Я думаю, что утром она уже сможет что-то сказать. Мы за ночь обязательно поставим её на ноги!
— Это вряд ли, — хмуро добавляю, вспоминая о её сломанной ноге.
— М-да, я образно сказала. Приезжайте, завтра она придет в сознание.
Возвращаюсь к кровати, глядя на развернутый белый лист с бумагой, вдумчиво читаю:
«Вероятность отцовства 99,9 %».
Заключение падает из рук, улетая на пол.
Я знал, что она моя…
Сердце не обманешь.
Увидел её впервые в приюте, меня неосознанно, словно магнитом, к ней потянуло. Интуиция не подвела. Ну точно мистика какая-то. Надо же.
Не успеваю толком насладиться восторженными эмоциями, на смену им приходит ярость.
Пять лет! Целых пять лет я ничего не знал о дочери! Она росла в ужасных условиях, голодала, носила убогие вещи, бог знает, чего ещё натерпелась… Она же такая маленькая, хрупкая, беззащитная!
Кто-то должен за это ответить!
В темпе покидаю комнату, двигаюсь вдаль по коридору, толкаю дверь спортзала, с рёвом набрасываюсь на боксерский мешок, молотя его до посинения.
Дрянь!
Полина, дрянь ты проклятая!
Почему не сказала, почему?!!!
Бью голыми руками, забывая про перчатки, мешок содрогается, будто скоро треснет, разойдётся по швам, оттуда посыплется песок от чудовищных амплитуд ударов.
Задыхаясь, прислоняюсь мокрым лбом к раскалённой кожаной поверхности мешка. Дышу рвано, воздуха не хватает. Я хочу закричать в голос о том, как сильно я её ненавижу, как вдруг…
