– Нет! Он не в порядке! – выросший будто из-под земли Зуев ухватил Преклова за горловину жилета и одним рывком подтянул к себе так, что козырьки их шлемов клацнули, соприкоснувшись. – Повтори крайний приказ, рядовой!!! – проорал сержант, и на сером от пыли лице Толяна заблестели капли слюны. – Повтори приказ!!!
– Ж… жопы к земле, – неуверенно процитировал Преклов.
– Так какого хера ты делаешь?!
– Виноват.
Расширившиеся ноздри сержанта изрыгнули отработанный воздух, напора которого хватило для того, чтобы нижняя половина растерянной Толиной физиономии стала заметно чище.
– Я с тобой еще не закончил! – прорычал Зуев и, впечатав незадачливого подчиненного в стену траншеи, утратил к нему интерес.
– Чтоб я сдох. – Преклов опустился на землю и поправил шлем.
– Совсем сдурел? – процедил Глеб сквозь зубы. – Ты звено подставляешь!
– Я же просто… – начал было Толян оправдываться, но осознавая, что дал маху, врезал с досады локтем по стене и замолчал.
Глава 7
Лейтенант Морозов, опустив бинокль, перевел взгляд на планшетник.
– Да. Да, подтверждаю – отходят за хребет. Около тридцати процентов. Туда бы авиаудар! Лучше парочку, и от них мокрого… Но… Так точно. Понял вас. – Он с силой загнал антенну в трубку рации. – Дьявол! – после чего включил гарнитуру, наблюдая за приближающимися «Скарабеями». – Рота двадцать два, взвод три, на погрузку!
– Что тебе непонятно в слове «прикрытие», рядовой?! – Сержант Зуев вперился глазами в Демидова, неосторожно позволившего себе подать голос без команды.
– Все понятно! – отрапортовал тот, перекрикивая гул винтов. – Но разве мы не…
– …надерем муслимам жопу и к обеду завоюем мир?! – закончил фразу Зуев. – Нет! Не сегодня. Нам поставлена задача – обеспечить прикрытие утилизаторам.
Отделение вопросительно переглянулось.
– Вы хоть что-нибудь о войне знаете, салажье? – обвел подчиненных взглядом сержант. – Чему вас теперь учат, как не нассать мимо рукомойника?
На этот непростой вопрос ответа никто не дал, так как «Скарабей», упершись шасси в землю, стимулировал сержанта к новым словоизлияниям:
– Приехали, салажье! Выметайтесь! Бегом-бегом-бегом!
Распахнувшиеся двери вертолетов выпустили штурмовиков из стальных утроб на обожженную изрытую степь. От точки приземления и на несколько километров вдоль береговой линии пейзаж украшали остовы уничтоженной и поврежденной техники, обильно приправленные останками воинов Аллаха в различной степени укомплектованности. В ближайшей воронке, возле которой высадилось отделение Зуева, лежала половина туловища без рук и головы, облаченная в тлеющие лоскуты коричневого мундира. Перемешанные с землей внутренности тянулись к краю вырытой снарядом могилы. Левую половину изломанной груди украшал орден, вошедшей ребром в мясо.
Ульрих, недолго думая, подскочил к трупу и, сорвав награду, обтер ее валяющимся неподалеку пустым рукавом.
– Красивая побрякушка, – продемонстрировал он трофей Волковой.
– Себе приколешь? – усмехнулась та.
Проходящий мимо боец укоризненно посмотрел в их сторону и сплюнул.
– Долбоебы.
– Что? – попытался возмутиться Ульрих, все еще держа орден перед глазами, как вдруг на запястье сомкнулась лапища сержанта.
– Где взял?
– Там, – указал Карл в сторону обрубка, продублировав жест поворотом головы.
Дальнейших расспросов не последовало. Тяжелый сержантский кулак врезался в скулу рядового, отправив того кубарем на дно воронки, прямо по разбросанным потрохам.
– Отделение, слушай мою команду! Ничего не подбирать! Увижу какое трофейное говно в ручонках – оторву к ебене матери!
Ульрих встал и, растирая ушибленную физиономию, взобрался наверх.
– Что на него нашло? – посетовал он Волковой.
– Мины, салага, – пояснил не без интереса наблюдавший за происходящим штурмовик с ефрейторскими лычками и обратился к Глебу: – Вы откуда?
– «Зарница», – ответил тот.
– М-м… Слышал. Ты следи за своими. Не то от звена ошметки останутся. Тут кругом сюрпризы.
– В трупах?
– И в трупах тоже. Не знаю, каким образом они успевают их фаршировать, но делают это мастерски. У нас в соседнем звене одному руку отхерачило и половину рожи. Пистолетик наградной увидал, цап его из кобуры, ну и… Короче, не зевай.
– Звено! – крикнул Глеб, не доверяя столь важную информацию технике. – Все слышали сержанта? Ничего не трогать! Как бы сильно оно ни блестело и как бы нестерпимо от этого ни свербело у вас в жопе!
Зуев обернулся, приподняв бровь, и хмыкнул.
– А у тебя здорово выходит, – пихнул Преклов Глеба в плечо. – Ой, виноват, лычки, кажись, запачкал.
– Не забывайся, рядовой, – нарочито серьезно парировал тот. – Я за тебя отвечаю.
Штурмовики шли двумя цепями, перемежающимися дюжиной БМП и четырьмя ЗСУ. В небе, описывая круги, гудели вертолеты прикрытия, а на земле то тут, то там хлопали одиночные выстрелы.
– Куда лезешь?! – окликнул Зуев идущего с автоматом на изготовку Консальски. – В госпитале решил отдохнуть, сученок?!
– Никак нет! Там…
– Увидел раненого – добил без промедлений! Все слышали?!
– Так точно! – донеслось с разных концов растянувшегося отделения.
– Ну и какого хера ты ждешь?!
Консальски снова вскинул опустившийся было ствол и спустил курок. Пуля, пробив каску неприятеля, сшибла с нее земляное облачко, тут же прибитое алым шлейфом брызг.
– Вам здесь, бараны, не учебка! – продолжил наставления Зуев, шагая вперед. – За точность баллы не начислят! Живой враг, мертвый враг – вот ваша вводная и ваша цель! С минимальным риском и моментальным эффектом! Запомните – каждый ебаный исламист мечтает вознестись на небеса! А самый прямой путь туда – через убийство неверного, то есть любого неисламиста! – Сержант, не останавливаясь, вскинул СГК и дал короткую очередь по едва уловимо шевелящемуся бугорку земли. – Сучьи твари рвутся, кончая от радости, если могут забрать в мир иной хотя бы одного из нас! И не забывайте – эта погань ни хуя не стоит, а вы обошлись Родине в невъебенную сумму! Насрать на свое здоровье? Так задумайтесь о долге перед Отечеством! Отделение, стоять! – скомандовал он, как только вверенный личный состав миновал остовы двух сожженных бронетранспортеров. – А ну, прижали жопы к броне и не высовываться! Да не с той стороны, тупицы!
– Ух! – приложил Преклов ладонь к закопченному металлу. – Еще теплая. Хе-хе. А из люка мясцом жареным тянет.
Глеб ясно расслышал, как зажурчало у Толяна в животе.
– Десятисекундная готовность! – объявил Зуев.
По истечении озвученного времени метрах в ста за спиной глухо ухнули шесть взрывов.
– Термитные? – поинтересовался Глеб.
– Они, – кивнул сержант. – Движки жгут. До муслимского тыла далеко. Боеукладку рвать – лишний раз подставляться. Что не на ходу – то здесь навсегда. А может, и наши БРЭМами утянут на переплавку. Ну все, кажись. Отделение, выдвигаемся на следующий рубеж!
Работы для утилизаторов оказалось много. Передний край был не самым богатым на трофеи. Основная масса побитой техники скопилась километрах в пяти на юг, там, где ракеты «Левиафанов» и артиллерия накрыли отступающего противника, выбрав для удара наиболее узкое место побережья. Тонны тротила превратили степь в черную дымящуюся пустыню, покрытую воронками-кратерами и усеянную комками перемешанного с землей мяса. Железные чудовища – порождения отсталой технологии Халифата – стояли недвижимыми изваяниями, выгоревшие и покореженные.
Глеб пытался разглядеть через сорванный люк внутренности вражеского БМП, когда прогремел выстрел. Волна горячего воздуха ударила в лицо. Окружающие звуки разом исчезли, сменившись монотонным гулом, через который едва пробивался крик сержанта:
– В укрытие!!!
Оглушенный, перебирая руками по земле, Глеб бросился к остову сожженной машины.
– Не высовываться!!!
Затрещал пулемет. Выдал три короткие очереди и умолк.
Сквозь звенящее в ушах эхо пробился металлический скрежет, будто от трения плохо пригнанных деталей. Казалось, он раздавался совсем рядом, прямо за подбитой БМП.
Глеб выглянул из-за угла и, сразу нырнув обратно, принялся искать глазами новое укрытие, понадежнее. Но у сержанта были другие планы.
– Глен, видишь его? – прогудело в динамике гарнитуры.
– Так точно. Похоже, «Катафракт».
Грохнул очередной выстрел, и уши снова заложило. Из динамика понеслись неразборчивые завывания.
– Не понял вас! Повторите!
– …баная тварь сидит в воронке! – орал Зуев. – «Молотам» его не пробить! На «Скарабеях» только пушки и «воздух – воздух»! А пока нужные птички прилетят, он нам тут наворотит дел! Ты ближе всех! Собери у своих гранаты и вздуй засранца!
Глеб обернулся и только сейчас заметил прижавшихся к броне Преклова и Волкову. Демидов с Ульрихом сидели за соседним сожженным ЗСУ.