Люсьен по-прежнему стояла не шелохнувшись, но и оборотень тоже застыл с умершим муром в когтях. Прошла ещё секунда и элитник лёг на асфальт как собака, подложив под голову лапы. Девушка стояла в трёх метрах от чудовища и смотрела на него не отводя глаза. Мы стали медленно приближаться, боясь спугнуть оборотня. Я подал сигнал, чтобы не стреляли, но бойцы уже и сами поняли что вряд ли пробьют его. Мы были ещё далеко, когда над головой нимфы просвистел заряд из чего-то тяжёлого и раскрошил кирпичную стенку за ней. Люську обдало водопадом осколков, и она упала на асфальт, закрывая голову руками. Это заминкой воспользовался вервольф. Он исчез даже не вставая, просто мигнул и исчез. Скорее всего телепортация, потому что я точно отметил, он не изменил позу и не отпрыгнул за угол. Мы подбежали к Люсьен. Лиана присела около неё на одно колено, не опуская нолдовский автомат и не сводя глаз с переулка, пощупала пульс.
— Вставай, — сказала она тихо. — У неё шок. — К ней подбежал Гном и помог ей встать, обнял Люську и повёл назад. Мы не рискнули преследовать элиту, к тому времени над городом опустилась ночь и фонарей, как вы понимаете на улице, не было. Не нарушая строй, мы стали пятиться назад. Так и шли пока не пересекли фундамент будущей стены. Здесь нас уже ждал транспорт. Когда погрузились в броневик я подошёл к Малому.
— Что ты видел? — спросил я его.
— Ничего. Было темно. И мои люди тоже, — покачал головой Малой.
— Пусть так и будет. Ты уже всё понял? — он кивнул. — У неё в голове стоит блок. Она опасна только для муров и заражённых. Она хорошая. Не трогай её, не надо.
— «Встретишь Джавдета, не трогай его, он мой», — усмехнулся Малой. — Я понял тебя, Лесник. Никто не узнает. Кроме Горца.
— Конечно. Жалко, что эта гнида ушла, — сплюнул я в темноту.
— Там днём там и в бо̓льшем количестве стрёмно находиться, а ночью там только самоубийцы гуляют, — улыбнулся Малой. — Отдыхайте, завтра подумаем, как его достать. Без тебя и твоих людей, Лесник, сегодня бы мы оплакивали Лохматого.
— Поздравь его от нас с Днём рождения и телок своих забирайте. Мы в борделе заночуем.
— Может оставить парочку? — подмигнул Малой.
— Слушай, если бы тебя сейчас услышала Лиана… Мне кажется, ты тоже сегодня можешь своё второе день рождения справить. А так спасибо за предложение, но поздно.
— Всё понял, до завтра. К вечеру появимся, — подмигнул мне Малой и испарился.
Когда мы добрались назад Люсьен пришла в себя и высосала всю самозаряжающуюся фляжку у папаши Каца, но её до сих пор трясло.
— Ты, голубушка не молчи, не молчи. Что ты сделала, когда увидели элиту? — допытывался Кац.
— Я застыла как бревно и забыла, что надо делать, — призналась осоловевшая Люська.
— Даже то, чему я тебя учил? — расстроился Кац. — Ну как же можно забыть. Увидел, сразу ставь прозрачный барьер между собой и им. После этого он тебя почти не видит и у тебя есть время для принятия решения. Следующим этапом ты посылаешь ему команду застыть, которую он не сможет игнорировать. После это уже делаешь, что хочешь. Забыла?
— Да, старый ты пень, забыла! Я чудом не обделалась. Ты его вообще видел вблизи? — спросила, еле ворочая языком нимфа.
— Не довелось, знаешь ли. Бог миловал, — Кац с сожалением покрутил в руках пустую флягу.
— Ну вот, а мне довелось. У меня вообще всё отказало, какая там прозрачная стена. Примерно так же, когда я лечила пациента, и у меня соскользнула дрель по кости и угодила на оголённый нерв зуба. Он трясётся как паралитик, получивший 380 вольт. Волосы последние у деда дыбом встали, из глаз натурально искры сыпятся, а меня как закоротило, я стою и наматываю сверлом ему нерв. Пенсионер трепыхается, медсестра орёт, я в ступоре. Она выдернула шнур из розетки, выключила сверло, дяденька лежит с пеной изо рта и весь обоссанный.
— Бля! — Лиана вся сморщилась и отодвинулась от Люськи.
— Ты меня убила сейчас, — Наташа не могла остановиться и смеялась, представляя пенсионера в пыточной.
— Его увезли потом с сердечным приступом по скорой, но он выжил… сука. А мне минус два оклада ему, лишь бы дело не возбуждали. Так вот здесь то же самое, а потом я вспомнила свою собаку и приказала ему лечь. Он послушался, но стоило мне отвести взгляд, как он убежал.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Я, голубушка слышал, что нимфы в основном пользуются голосом. Зрительный контакт не всегда удаётся установить, — добавил профессор. — Голос у тебя громкий, звонкий.
— Учту, папаша Кац. Всё, на сегодня меня нет. Гном, проводи, — она махнула рукой и Гном с радостью повёл её в комнату, где позавчера две шлюшки с энтузиазмом страпонили бородатого мужика.
— Место конечно… Жень, нам обязательно здесь спать? Всё пропахло безудержным блядством. Давай в броневике останемся? — предложила Лиана.
— А мы найдём комнатку почище и ляжем, да ментатище? — Наташа ласково посмотрела на Беса.
— Да, ваше фиолетство! — согласно кивнул Бес.
— А я у Мадам лягу. Ей уже всё равно, а мне спокойно, — сказал папаша Кац. — Меня не беспокоить.
Лично я спал плохо. За мной всю ночь гонялись элитники и наш начальник гаража из прошлой жизни. Он тряс передо мной доской отломанной от борта полуторки и всё норовил треснуть меня ей промеж ушей. Я показывал молодому, как можно эффектно вскочить в набравший скорость грузовик и прыгнул, зацепившись за задний борт. Но доски были гнилые, и я остался сидеть на жопе в грязи с ней в обнимку. Элитники наоборот хотели оторвать мне голову окружали, делали подножки и толкались лапами. Под утро я проснулся весь в поту и больше уже не уснул, рассматривая потолок. Лиана разметалась на кровати скомкав одеяло. Спала она голой по случаю нашего с ней одиночества в броневике. Я довольно долго смотрел на её округлости и всё думал, как всё складно придумано. Куда не возьмись приятно. И ещё одна странность, кожа женщины всегда теплее, хотя вроде и должна быть одинаковой с нами температуры. Пока я философствовал она повернулась ко мне своей филейной частью, и здесь я уже не смог сдержаться. Подкравшись к ней, я лёг рядом на узкую откидную кровать. Коварно захватив её в плен, я воспользовался спящей женой. На самом деле она, конечно, не спала, а притворялась. После чего я наконец-то нормально уснул, но поспать мне снова не удалось. Кто-то начал барабанить в дверь.
— Ты чего? — Лиана высунулась из люка.
— Кац пропал! — огорошила нас Наташка. — У него там всё перевёрнуто, что-то искали. Его самого нигде нет. Его фляжка осталась на кровати, а вы знаете, что он с ней не расстаётся. И никто ничего не слышал.
— Сам он уйти не мог, тем более ночью. Украли? Зачем? — спросила спросонья Лиана.
— Зачем, как раз понятно. Он ведь всегда с чемоданчиком ходил, а мы много треплемся, — ответила Наташа.
— Думаешь за жемчужиной охотились? — я уже оделся.
— Или же̓лезами, — пожала она плечами. — Какая разница.
— Но его чемодан здесь, — Лиана вытащила из броневика чемодан и открыла, посмотрела. — Всё на месте.
— Значит забрали допросить, на органы то он на хрен никому не нужен, — подошёл к нам Бес.
— Ну скоты, пиздец вам, — заскрежетал я зубами.
— Старичок крепкий, выдержит, — успокоила меня Лиана.
— Как искать будем? — спросила Наташа.
— Ты ещё спрашиваешь? Где Гном? Гном! — прокричал я.
— Умывается, — через три минуты Гном уже понял поставленную перед ним задачу и начал поиски с комнаты Мадам. Как обычно, встав на четвереньки он облазил всю комнату, заполз под кровать и вылез оттуда с грязным чулком, повисшим на ухе. Затем обследовал окно, через которое вытащили профессора.
— Короче так. Он выхлебал полностью всю фляжку, которая опять чудесным образом наполнилась и свалился мертвецки пьян, — вынес вердикт Гном.
— Это он так от муров бережётся, — сказала Лиана, — чтобы печень не оттяпали. Вот я представляю сейчас их глаза.
— Хорош глумиться, самка, — сказал я, — твой боевой товарищ в беде.
— Найдём, кому он нужен то. Муры сейчас голову ломают, куда не ткни, из Каца самогон льётся, — она и не думала переставать издеваться.
