Алкоголь обладает странным свойством- когда тебе уже весело, он способен сделать тебя еще веселее и беззаботнее, скрасить вечер и добавить смелости; когда же тебе грустно, то он лишь толкает в болото отчаяния и для верности топчется сверху, чтобы ты уже точно не выплыл. Это правило сработало безотказно, и после первого бокала я уныло подперла щеку рукой и уставилась на свое расплывающееся отражение в гладкой мраморной столешнице.
Как ни крути, я оказалась в тупике- чтобы вернуться и выдворить Фердинанда из страны, мне нужна армия; армия, достаточно тренированная и хорошо вооруженная, есть лишь у Рихтера, — если бы он поддержал меня, Фердинанд бежал бы, поджав хвост. Однако Рихтер предпочел не рисковать- я даже не винила его, может, на его месте я тоже не стала бы ставить своих людей под угрозу. Конечно, я рассчитывала на то, что Фердинанд сбежал бы, если бы узнал о том, что меня поддержал Рихтер- однако, как оказалось, он уже успел с ним договориться и пообещать золотые горы.
Что теперь было делать, не понятно- можно было бы обратиться к другим правителям, вся правящая верхушка материка в то или иной мере родственники- однако кто рискнет пойти против Фердинанда? Теперь он, вдобавок, командует еще и моими войсками, а значит, стал еще сильнее.
Все это- моя вина…я почувствовала, как картинка перед глазами начала расплываться, и сморгнула. Если бы я была мужчиной… или если бы я была хотя бы сильнее, жестче, умнее, харизматичнее…Как моя пра-пра бабушка, при которой наша страна утвердила свое превосходство на море… Или как франкийская героиня Жанна д'Арк, которая повела за собой целое войско…А я — не смогла даже уговорить собственного жениха, что должно быть под силу любой симпатичной невесте!
Я вспомнила блеклое лицо бывшего жениха- и в душе, вместе с негодованием, неожиданно промелькнуло облегчение. Теперь мне не придется выходить за него замуж… Я не чувствовала той боли, которая бывает от предательства любимого человека- потому что никогда не любила его, как и он меня. Наш брак был договорным, как это принято у знати. Мне нужен был муж, который поможет мне управлять и укрепит положение моей страны, ему нужна была жена, с помощью которой он сможет примерить на голову корону- у Рихтера было два старших брата, и хоть он и принц, но стать королем вряд ли сможет. Когда мне исполнилась шестнадцать лет, он и Фердинанд, который был его троюродным братом (я же говорила, что все правящие дома на материке находятся в той или иной степени родства?), приехали к нам якобы в гости- на самом деле, это были завуалированные "смотрины". Фердинанд показался мне немного… неуправляемым? Он старался быть любезным, но иногда в его глазах мелькало что-то жуткое и необузданное, как будто по зеркальной глади пруда вдруг прошли круги, ознаменовав, что там прячется крупное чудовище, от которого лучше держаться подальше. И я выбрала Рихтера- спокойного, скучного, как тарелка овсянки- и, как оказалось, такого же хлипкого. Мне казалось, что он будет всегда мне предан за то, что я помогу ему занять место, которое без меня он получить никак не сможет- однако когда мне понадобилась помощь, он без колебаний решил мной пожертвовать.
Наверное, он уже нашел себе новую невесту-принцессу из какого-нибудь мелкого королевства, и сейчас так же клянется ей в любви, как когда-то мне. Не стоило мне искать опору в том, кто, подобно лиане-паразиту, и сам ищет, за кого бы ему уцепиться, чтобы вскарабкаться повыше.
Я всхлипнула и, закрыв лицо руками, наконец то разрыдалась. На мое плечо легла рука- вздрогнув, я вскинула взгляд на Иена и тут же отвернулась, утирая слезы. Не люблю плакать при ком то: слезы — проявление слабости. Так, по крайней мере, мне говорила мама, величественная королева, которую никто никогда не видел не то что плачущей, а даже расстроенной — она всегда держала марку.
— Александрина? Ты в порядке? — встревожено спросил Иен.
— Все в порядке, — сдавленно отозвалась я. — Просто…ненавижу себя, — еле слышно прошептала я. — за то, что я такая слабая, за что, что я не могу не защитить никого, даже себя, за то, то у меня ничего не получается… За то, что не могу удержать никого рядом! Вы знаете, как легко принц Фердинанд занял мой престол? Очень легко! Премьер-министр и прочие лорды поддержали его. Значит, они не верили, что я стану хорошим правителем, и не посчитали нужным за меня сражаться.
— Ты же не знаешь, что они думали на самом деле, — отозвался Иен. — может, они и хотели бы встать на твою сторону, но испугались за свою жизнь. Не стоит ожидать от других слишком многого.
Я покачала головой:
— Я не справилась, Иен! Я должна была найти какой то выход, но ничего не смогла сделать. Я не смогла защитить свою страну, я не смогла привлечь на свою сторону людей, я ничего не смогла сделать, и все потому, что я слабая женщина. И почему я не родилась мужчиной, — я сжала руки так, что костяшки пальцев побелели. В голове царил полный сумбур- казалось, что с предательством Рихтера пропала последняя надежда, и будущее выглядело беспросветно черным.
Иен присел рядом со мной и положил ладонь на мое запястье.
— Глупости, — неожиданно мягко отозвался он. — Кто тебе сказал, что вся знать поддержала Фердинанда? Я в это время был на той стороне (он сопроводил последние слова кивком куда-то вбок, и я поняла, что он был в Альхейме), но и то слышал, что у вас были сильные волнения. Люди были за тебя, Александрина, и народ, и знать. Ты же сидела взаперти, так? Фердинанд позаботился, чтобы до тебя доходили такие вести, которые выгодны ему, те, что заставили бы тебя сдаться и смириться.
— Но мои камеристки и фрейлины… — я снова всхлипнула, — они подтвердили его слова. Я просила их узнавать последние новости и все мне рассказывать.
— А давно они тебе служат? — спросил Иен.
— Несколько лет. У меня была еще одна камеристка, но Фердинанд ее казнил.
— После такой демонстрации люди готовы говорить все, что угодно, лишь бы не последовать за ней, — подытожил Иен.
— Ну, наверное, да, — не могла я не признать его правоту. Подняв голову, я посмотрела прямо на альва. В темноте
