Ещё будучи студентом Кембриджа, увлекается социалистическими идеями. Его близкие друзья — члены компартии или люди с коммунистическими убеждениями. Большую роль в формировании его мировоззрения сыграло пребывание в Австрии. Там он знакомится с советским нелегалом-разведчиком Арнольдом Дейчем. Выбор Филби в пользу коммунизма, а затем и решение работать на советскую разведку, был окончательным, на всю жизнь.
В Испании его разведывательной работой руководит опытный советский разведчик Александр Орлов. Орлов в то время был советником республиканского правительства в Испании по вопросам безопасности и одновременно резидентом НКВД в Испании. Филби завоёвывает авторитет в кругах, интересующих советскую разведку, и успешно получает из рук самого Франко крест «За заслуги». (Эта награда стала для него пропуском в правые круги Англии и Германии и сыграла свою роль при поступлении на службу в СИС, что и было одной из главных задач, поставленных перед Кимом руководством нашей разведки.)
В 1939–1940 годах Ким был военкором при штабе английских войск во Франции. Французы в этой войне потерпели поражение, и английские части, воевавшие на стороне французов, отступали с большими потерями и поспешно эвакуировались в Англию через Булонь и Дюнкерк.
Возвратившись в Лондон, Филби вскоре получил приглашение на работу в СИС. Ким Филби сделал успешную карьеру. На этом поприще уже в 1944 году он получает назначение на должность начальника 9-го отдела разведки, то есть подразделения по проведению операций против Советского Союза и международного коммунистического движения.
Особый казус случился в августе 1945 года. По поручению начальника СИС, тогда его называли не иначе как господин «С» (это был сэр Мензис), Ким занялся срочным сообщением из резидентуры в Турции. В нём сообщалось, что русский вице-консул в Стамбуле Волков обратился к английскому коллеге с просьбой о предоставлении ему и его жене политического убежища в Англии. Он заявил, что является разведчиком, сотрудником НКВД. В обмен на предоставление убежища готов сообщить имена трёх советских агентов, действующих в Англии. Он заявил, что один из этих агентов руководит одной из служб контрразведки, а двое других работают в Форин-офис. Британский вице-консул писал всё это с оговоркой, что Волков был в неустойчивом психическом состоянии. Филби сразу понял серьёзность нависшей над ним и его соратниками Дональдом Маклином и Гаем Бёрджессом опасности. Бёрджесс и Маклин с помощью самого Филби ещё в тридцатые годы были привлечены к сотрудничеству с советской разведкой, также на идеологической основе. Оба действительно в данный момент работали на ответственных постах в Форин-офис. Филби тут же через связного в Лондоне сообщил о ЧП — предателе в Стамбуле. Он принял меры, хотя бы немного затягивающие решение этого вопроса в СИС и с радостью согласился лично встретиться с Волковым в Стамбуле. Наша служба сумела вовремя убрать предателя, и к приезду Филби в Турцию Волкова уже не смогли найти. Вопрос был закрыт. Правда, через несколько лет при новых обстоятельствах сообщение Волкова о трёх агентах советской разведки в Лондоне снова всплыло. Ким же вскоре после описанных событий получил назначение на пост резидента в Турции.
Филби оставался на виду у высшего руководства СИС и в 1949 году получил почётное назначение в Вашингтон на пост представителя СИС в США по связи с ЦРУ и Федеральным бюро расследований. Объём получаемой Кимом важнейшей информации значительно увеличился. Постоянные контакты установились с Алленом Даллесом, а затем с новым шефом ЦРУ Хеймсом. Позднее и с самим Эдгаром Гувером, шефом ФБР. В это же время Киму Филби стало известно об уликах, полученных в контрразведке СИС против Маклина. За Маклином была установлена слежка, и было принято решение о его аресте. Он тогда был в должности начальника американского отдела в Форин-офис. Филби смог передать информацию только через Бёрджесса, который сумел выехать из США в Лондон. Служба приняла все меры по спасению Маклина, и в 1951 году они вместе с Бёрджесом исчезли из Англии. Они оба дружили с Филби, и тогда над Кимом начали сгущаться тучи.
Кима отозвали из Вашингтона и пригласили «на беседу». Скоро стало ясно, что речь фактически идёт о допросе. «Беседы» повторялись, их проводил дознаватель. Хотя серьёзных улик не было, но Ким был уволен из СИС «по собственному желанию». Какое-то время внешне всё было спокойно, ситуация вроде бы разрешилась. Но неожиданно в 1955 году в парламенте министру иностранных дел Макмиллану был задан вопрос, явно «со знанием дела», о «третьем агенте советской разведки» со ссылкой на разоблачение и исчезновении первых двух, то есть Маклина и Бёрджесса. Вопрос основывался на сведениях из известной записки Волкова в Турции. Макмиллан полностью опроверг подлинность информации и снял все подозрения с Филби, так как в вопросе явно имелся в виду Ким. Однако было решено — и нами, и самим Филби — уехать из Англии, где он находился под постоянным присмотром и опасностью ареста.
Ким Филби уехал в Ливан как корреспондент крупной английской газеты «Обсервер» и журнала «Экономист». Там он вновь начал активно работать на советскую разведку, используя при этом свою связь с представителями английской разведки в Бейруте. В 1963 году контакт Филби в СИС сообщил ему, что объявился свидетель, который дал показания, что ещё перед войной Ким Филби пытался завербовать для работы на советскую разведку некую Флору Соломон. Нависла угроза задержания Кима в Бейруте. Решение принято было быстро, и Ким покинул Бейрут на советском торговом корабле. Наши товарищи организовали выезд Филби при полной конспирации и смогли отправить в Союз не только все его вещи, но и довольно обширную библиотеку.
И вот вскоре, в 1965 году, на материалах нашей встречи с Кимом газета «Известия» опубликовала обширный подвал «Здравствуйте, товарищ Филби!», открыв советским читателям героическую фигуру Кима. Статья получила широкий отклик у нас и за рубежом: во всех соцстранах и в самой Англии.
Прощаясь с нами после встречи, Филби сказал, что рад раскрыть часть своей жизни перед советскими читателями, и добавил, что закончил свою книгу воспоминаний «Му Secret War», которую намерен опубликовать в ближайшее время.
Понятно, что рукопись книги была передана в службу. Вопрос об издании книги, после её просмотра нашим руководством (замечаний не было), был поручен мне. Возникало много далеко не простых вопросов.
Работа в службе над книгой дала мне возможность близкого общения с такой легендой разведывательной деятельности, как Ким Филби.
Скажу сразу: книга написана ясным простым языком и подкупает своей достоверностью, что нечасто бывает с мемуарной литературой. Вопросы работы Филби с советской разведкой были аккуратно опущены, и проблемы нарушения нашей «секретности» не возникали. Содержание и форма книги получили единодушное одобрение руководства и наших специалистов. И встал вопрос об её издании. Естественно, книга, написанная на английском, рассказывающая об одной из самых секретных английских служб, должна была быть издана в Англии.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
