– В этом городе есть товары нерелигиозного назначения? – чихая и фыркая от пыли, спросила Алина.
– А как же! В Аджмере расположены фабрики по производству шерстяных тканей, мыла, трикотажа, имеется фармакологическая фабрика, на ней изготавливают лекарственные препараты из натурального сырья.
– Ясно, считайте, что город вы нам уже показали. – По ее тону я поняла, что мыло и аджмерский трикотаж не очень ее заинтересовали. – Нам же на окраину нужно? Тогда давайте выберемся из этой пробки. А достопримечательности вы нам покажете на обратном пути, – скомандовала она.
Шекхар кивнул и при первой же возможности свернул вправо. Чем дальше мы уезжали от центра, тем меньше было машин на улицах. Очень скоро мы оказались у черты города. Здесь мне совсем не понравилось. Более грязные и убогие окраины я видела только в Каире. Ветер перегонял с места на место горы мелкого мусора. Пыль стояла столбом. Больше всего этот район напоминал резервацию для бомжей. Очень многие хибары не были достроены. Да и люди выглядели не лучшим образом: худые, грязные, оборванные.
– Господи, куда мы попали?! – ужаснулась Нина.
– Индия – страна разительных контрастов, – вздохнул Капур. – Здесь живут и принцы, и нищие. – Посмотрев на гору, на которой была выстроена крепость, он становил машину у обочины дороги. – Не выходите, иначе вас толпой обступят попрошайки. Отделаться от них весьма трудно.
Дорога шла в гору, поэтому город, если не весь, то, по крайней мере, ближайшие дома были у нас как на ладони. На фоне трущоб выделялось своими свежевыбеленными стенами трехэтажное здание. Все окна первого этажа были зарешечены. По периметру здание окружал бетонный забор. Что делалось во дворе, из машины видно не было.
– Похоже, Ольга Павловна говорила об этом здании, потому что ничего другого, подходящего под ее описание, здесь нет, – констатировала Алина. – Дом явно жилой. Балконы, на балконах белье сохнет… Другое здание полуразрушено, не похоже, что там кто-то обитает, тогда как Ольга Павловна сказала, что ее держат в довольно чистеньком отельчике.
– Да, похоже… поехали, – сказал Шекхар и вновь завел мотор.
Подъехать к отелю оказалось не так-то просто. Дорога петляла между развалинами, несколько раз машина упиралась в тупики, нам приходилось возвращаться на исходную позицию. В итоге, с горем пополам, минут через двадцать мы все-таки подъехали к «отелю».
Странно, но на этом здании вывеска отсутствовала, и на отель оно походило меньше всего. Дверь – железная. На стене рядом с дверью – переговорное устройство и несколько камер видеонаблюдения.
«Никакая это не гостиница! Чей-то офис? Неужели мы перепутали?» – подумала я.
Шекхар проехал мимо входа и остановил машину чуть в стороне.
– У меня такое предчувствие, что просто так мы туда не войдем, – сказал он.
– И даже ваше удостоверение полицейского не поможет?
– Мне просто не откроют дверь.
– Надо вызывать подкрепление, чтобы взять это здание штурмом, – предложила Алина.
– Так делать нельзя, – мотнул головой Шекхар. – Нужно собрать кучу документов, подписать их у прокурора…
– Везде и всюду бюрократия! – возмутилась Алина. – Что у вас, что у нас!
– Но мы же не можем неизвестно сколько сидеть в машине перед этим домом? Что вы предлагаете, господин Капур? – спросила я.
Предложение поступило, но не от Шекхара, а от Нины:
– Я войду туда.
– Каким образом? – хмыкнула Алина. – Так тебя и впустили!
– Но мы ведь даже не пробовали. Смотрите, дверь открылась. Мусор выносят.
И правда, дверь отворилась. У входа в дом стоял грузовик, и люди в зеленой униформе вытаскивали на крыльцо полиэтиленовые мешки, чем-то наполненные.
Нина легко выпорхнула из машины и направилась к двери.
– Куда это она?! Она же английского языка толком не знает! – заволновалась Алина.
– Я пойду за ней, – сказал Шекхар.
– Нет, – я остановила его, положив руку ему на плечо. – Это сделаю я. Если мы не появимся через двадцать минут или не выйдем на связь по мобильному телефону, у вас будет повод вмешаться.
Шекхару пришлось со мной согласиться.
– А как же я? – обиженно воскликнула Алина.
– Ты – в качестве поддержки – останешься с господином Капуром. С тобой ему никакая группа захвата не нужна!
– Это правда. Здание я возьму штурмом одними лишь децибелами своего голоса.
Нину я догнала уже у входа. Внутрь мы попали без проблем, но, оказавшись в безликом холле – нас встретили абсолютно голые стены, – остановились. Куда теперь? Из холла выходили два коридора. Был и лифт. Вернее два лифта: один обычный, другой – грузовой. Из грузового лифта и вытаскивали черные полиэтиленовые пакеты.
– Ольга Павловна говорила, что ее комната на третьем этаже, – шепнула я Нине.
Мы уже собирались нажать на кнопку, как за нашими спинами по-английски кто-то спросил:
– Вы куда?
Голос был строгий и требовательный. Пришлось обернуться. Охраннику было лет сорок. Мощный такой дядька, чем-то похожий на Шекхара Капура. Наверное, когда-то тоже служил в полиции. Такой в два счета нас скрутит и выведет на улицу под белы руки.
– Мы по приглашению, на работу! – осенило меня. Охранник, наверное, не в курсе свободных вакансий. А уж если мы сказали «по приглашению», то, по логике вещей, он должен отправить нас к какому-нибудь начальнику по кадрам.
Так и получилось.
– Значит, вы к господину управляющему?
– Да.
– Направо, первая дверь.
– Мы знаем. Можете нас не провожать, – уверенным тоном заявила.
Я просто не верила, что мы так легко сюда проникли. Разумеется, ни к какому управляющему я идти не собиралась. Нам-то и нужно было – «выпасть» из поля зрения охранника.
«Наверняка в конце коридора имеется лестница, хотя бы из соображения пожарной безопасности», – решила я.
Мы свернули в коридор. Охранник, казалось, не собирался за нами следить. Очевидно, у него имелись дела поважнее.
Оглянувшись, мы дружно рванули в конец коридора. Лестница там была, и мы, стараясь идти бесшумно, поднялись на третий этаж. Приоткрыв стеклянную дверь, я осторожно выглянула. Длинный коридор, комнаты – направо и налево, у стены – инвалидное кресло. Очень похоже на больничный коридор, только нет ни одного больного и вообще ни единой живой души. Сказать, что мне здесь не понравилось, – ничего не сказать! Мне отчего-то стало жутко. Выбеленные стены словно давили на меня. В воздухе как будто отсутствовал кислород, от приторного запаха лекарств закружилась голова.
Преодолевая страх, мы с Ниной стали заглядывать в комнаты. Первая оказалась пустой, вторая тоже. Третья была заперта. Я нагнулась к замочной скважине.
– Там никого нет, – сказала мне Нина.
Это я и сама видела. В центре комнаты были свалены книги и папки с бумагами.
– Действительно, никого нет. Постой, а ты откуда знаешь?!
– А у меня в моменты опасности обостряется восприятие, я как будто сквозь стены вижу. Не со всеми деталями, но есть ли там кто живой, скажу.
– Живой?
– Или мертвый, – добавила Нина. – Я хотела сказать – есть ли в помещении человек.
– А что значит – «в момент опасности»? Кому тут угрожает опасность?..
Только я успела это сказать, как Нина внезапно схватила меня за руку и втащила в пустую комнату.
– Тихо! – приложила она палец к губам.
Меня и не надо было предупреждать. У меня и без ее предупреждения от страха язык прилип к нёбу! Я услышала, как на этаже остановился лифт. Раздались гулкие шаги, причем не одного человека, а нескольких. Я перевела взгляд с двери на Нину – мол, что скажешь? Она показала мне три пальца. Следовало так понимать, что в коридоре трое.
Я легонько потянула на себя дверь, открылась едва заметная щель. Шаги звучали все громче и громче. Я замерла, затаив дыхание. Меня могло выдать только сердце, отчаянно бившееся в груди.
Двое мужчин и одна женщина – все в белых медицинских халатах – прошли мимо меня и Нины. Шаги стали удаляться. Где-то в конце коридора хлопнула дверь.
– Кажется, ушли! – выдохнула я. Не дыша, я чуть не задохнулась и теперь жадно хватала ртом воздух, пытаясь успокоиться.
– Они здесь, на этаже, – шепнула Нина.
В коридоре опять стало шумно. На этот раз кто-то катил каталку и переговаривался, но не на английском, а на хинди. Я присела на корточки и полезла в сумку, достала пудреницу. Осторожно приоткрыв дверь чуть пошире, я просунула зеркало в щель.
Каталка проехала мимо двери. Ее катили те же люди: двое мужчин и женщина. Кто-то лежал под простыней. Простыня была короткой и закрывала тело лишь на три четверти – ноги не поместились. Кожа их была пергаментно-желтого цвета, как у покойника. Но не столько цвет кожи меня поразил, сколько педикюр – ногти были выкрашены красным лаком!
«Господи, это женщина! Только бы ею оказалась не Ольга Павловна!» – пожелала я.
Возможно, в минуту опасности у кого-то обостряется дар ясновидения, мне же в голову лезут самые дрянные мысли. Не знаю, как Нина, а я не на шутку испугалась за Ольгу Павловну.
