— Твоя мудрая мысль быстрее стрелы.
Кри промолчал.
— Отец, тебе знакомы южные тропы до бескрайних степей и большой воды, куда вливается Синяя река. Знакомы ли северные тропы?
Кри шевельнулся, пытаясь понять, какие новые планы родились у вождя.
— Юношей ходил я в отряде карать Северное племя за то, что оно разорило наш род. Дальше пределов северного жестокого соседа троп не знаю.
— И что же? — допытывался Гирр. — Враги присмирели?
— Мы жестоко покарали их. Много лет и зим они набирали силы, пока снова не напали на нас, — отвечал Кри.
— В тот раз, когда я ушел за женщинами на юг?
— Да.
— Скажи, отец, наши воины убивали детей?
— В том и беда, что детей и женщин щадили. Потому северное племя возродилось и угрожает нам.
— Зачем два племени разоряют и убивают друг друга? — Гирр упорно пытался что-то понять.
— Так было всегда, — пожал плечами Кри.
— Людям нужен мир, — уверенно заявил сын. — Вчера мы победили северных пришельцев, убили мужчин. Но племя не умрет и не простит нам.
— Они первыми пришли на вашу землю! — повысил голос отец. — Пришли убивать!
— Сейчас не узнать, кто напал первым, — возразил сын, — важно, кто первым предложит дружбу и окажет помощь. Мы должны сделать это. Сегодня лесное племя сильнее и богаче северных соседей… Сколько дней пути до их поселения?
Кри сердито взглянул на сына и отвернулся.
— Пойми, отец, войны и набеги ломают все мои планы. Весной хотел я послать отряд к сыну Барса, пригнать домашних туров и вожака молодым турицам. Посылать некого… Половина мужчин охраняет жилища, посевы, загоны и туров. Еще один набег — и все наши труды пропадут даром. Ты, мудрейший из людей, почему не поймешь: нам нужны дружелюбные соседи? — Истратив доводы, вождь замолчал. Он думал, что отец не слушает его, поднялся, чтобы уйти.
— Посиди, — попросил отец.
Гирр сел.
— Прости старика… Намерения твои мудры, но в дружбу с северным соседом не верю. А путь прост и недалек. Несколько дней вверх по Синей реке. С правого берега выйдет мелководная чистая речка. По ней два дня пути. Поселение на берегу, — Кри говорил отрывисто и нехотя.
— До того, как отвердеет вода, можно вернуться?
— Конечно. — Кри понял: решение вождя твердо, повернулся к нему. — Пусть и в этом тебе помогут боги и духи!
Четыре лодки, груженные шкурами, сушеной рыбой и вяленым мясом, отошли от берега, обогнули остров, где недавно разыгралась трагедия, и исчезли из виду. Девять мужчин лесного племени во главе с вождем пошли с дружбой и помощью к побежденному врагу. Шли левым, мелководным, во многих местах песчаным, берегом, прямо по воде. Лодки тащили волосяными канатами, на топких участках толкали шестами. Совсем редко, обходя скалы, садились за весла.
С серого неба, висевшего над головами, моросил осенний надоедливый дождь. Едва пробиваясь сквозь хмурую завесу, как из-под слоя шкур, доносились прощальные крики журавлей. Люди шли ночью и днем, давая себе короткий отдых, когда перед рассветом поднимался туман. Они наскоро разжигали костер, в горшке варили пищу, отдыхали в лодках, оставляя одного воина для охраны.
С каждым днем заметно холодало: и время шло к зиме, и люди шли на север, навстречу зиме. В устье Чистой речки пришли позднее, чем ожидали: тяжелая поклажа сдерживала ход. К осени речушка совсем обмелела, и лодки поочередно перетаскивали через перекаты, царапая днищем галечник и камни. Ноги ныли от студеной воды, в воздухе мелькали снежинки. Наконец землю припорошил снежок. Посланные Гирром разведчики вернулись скоро и сообщили, что поселение сначала показалось заброшенным, следов от него в стороны нет. Но из хижины вышли две женщины и принялись разжигать костер.
Вождь лесного племени оставил двух мужчин возле лодок и двинулся с остальными родичами к поселению. На расстоянии, равном полету стрелы от костра, Гирр остановился. По запаху он определил, что женщины жарили рыбу. Вдруг одна из них увидела пришельцев, что-то закричала и бросилась в лес. Тотчас из хижин посыпались женщины и дети, разбегаясь кто куда. Выскочили несколько мужчин и стариков с оружием в руках, они встали плечом к плечу, готовые к бою.
Над поселением, распластав крылья, парил коршун. Гирр вскинул лук — посыпались перья, мертвая птица, кувыркаясь в воздухе, упала около костра. Дав время осознать защитникам северного племени, с кем они имеют дело, Гирр сложил на землю оружие и смело направился к ним.
— Вождь лесного племени Гирр, — сказал он, останавливаясь в нескольких шагах от костра.
Седобородый старик также безоружным выступил вперед:
— Вождь племени Чистой реки Чут.
Гирр приложил руку к груди, слегка склонив голову.
Чут понял, что пришелец хочет говорить с ним и жестом пригласил к костру. Вожди сели друг против друга. Мужчины лесного и северного племен остались стоять неподвижно, повернув головы в сторону вождей и готовые в любой миг пустить в ход оружие.
— Ваши люди пришли к нам с войной, они убиты все, — сказал сын Агу.
— Нет, — возразил Чут, — один вернулся. Он испугался честной смерти, измазал себя чужой кровью и лежал среди мертвых родичей. Его бросили в реку, как дохлого шакала. Мы убили изменника у родового костра.
Глаза старика пылали гневом. Гирр проникся к нему уважением. Чут не юлил и смело глядел на победителя.
— Выживет ли племя без охотников? — спросил Гирр и зачерпнул ладонью снег, давая понять, что подходит зима.
— Много детей умрет, но племя выживет. — Старик не скрывал угрозы.
— Одно мое слово, и от твоего племени останутся только пепел и трупы, — угрозой ответил Гирр.
— Чего хочет победитель? — смирился старик. — Женщин? Выбирай. Хижины и детей пощади. За них умрем с оружием в руках.
— Победитель хочет, чтобы ваши дети не умерли, а племя выжило и окрепло, — улыбнулся сын Агу.
Старик снова разгневался:
— Я стар, но готов сразиться в поединке с победителем, который пришел смеяться над моими сединами!
Вождь лесного племени сузил глаза, но сдержал себя, ответил спокойно:
— Люди вашего племени двадцать зим назад сожгли наши хижины, увели женщин, убили детей и бросили их в огонь. Мы не пришли карать вас, а ты снова прислал к нам войну. Есть ли наша вина в том, что тела твоих родичей едят рыбы?
Старик молчал, руки его вздрагивали.
— Сколько раз наши племена разоряли друг друга, пока твоя голова побелела, а мудрость не одолела злобу? Соседи будут сильнее, если не вражда, а дружба соединит их. Мы привезли шкуры и пищу, вели своим людям выгружать лодки: мы должны спешить. Если хоть один из нас не вернется к сроку, мои родичи найдут вас всюду. — Гирр поднялся и пошагал к лодкам.
