Приподнимаюсь в седле, вижу всю растянувшуюся километра на три полковую колонну. В плотных облаках дорожной пыли маршируют стрелки, автоматчики, бронебойщики. Конные упряжки тянут орудия. Это главные силы полка: 3-й батальон Грязнова, полковая батарея, приданный нам пушечный дивизион 6-го артполка. Замыкал колонну 2-й батальон Чистякова. Справа параллельной дорогой шел 1-й батальон Мыльникова. Такой походный порядок при необходимости позволял быстро развернуться и вступить в бой.
Над нами барражировала тройка краснозвездных истребителей. Они прикрывали полк с воздуха.
Около часу дня, когда мы прошли деревню Полковую, меня вызвал к себе командир дивизии полковник В. И. Калинин. Его машину я нашел восточнее деревни, близ саманного сарая. Василий Иванович что-то объяснял по карте командирам 11-го и 16-го. гвардейских воздушно-десантных полков Николаю Бенедиктовичу Оленину и Федору Михайловичу Орехову. Едва успел я доложить о прибытии, как подъехала еще машина. Из нее стремительно вышел молодой генерал - заместитель командующего 4-й гвардейской армией Г. Ф. Тарасов.
- Все командиры полков здесь? - спросил он.
- Все, - ответил комдив.
Генерал Тарасов поставил перед дивизией боевую задачу. В самом общем виде ее можно сформулировать так: совместно с другими частями 4-й гвардейской армии нанести контрудар по танковым дивизиям противника, разгромить их на рубеже совхоз "Ударник", Чемодановка, Каплуновка, Пархомовка и наступать далее на крупное село - районный центр Котельву.
Таким образом, если до сегодняшнего дня боевые действия вела лишь одна дивизия из нашего корпуса - 8-я, то теперь вступали в дело и остальные две дивизии - 7-я и 5-я. "Семерка" выдвигалась правее 8-й дивизии, наша "пятерка" - левее.
- Кто у вас в авангарде? - спросил у комдива Тарасов.
- Подполковник Попов, - кивнул тот в мою сторону.
- Значит, вам первому и начинать, - сказал мне генерал. - Встречный бой вести приходилось?
- Нет, товарищ генерал. Изучал в академии. А недавно - на тактических занятиях.
- Это уже немало, - улыбнулся он. - Так что же главное во встречном бою?
- Упредить противника в развертывании на выгодном рубеже.
- Правильно! - сказал генерал. - Желаю удачи, товарищ Попов.
Начальник штаба дивизии полковник Кожушко выдал мне несколько экземпляров крупномасштабных карт, я вскочил на коня, поехал догонять полк. По пути, не утерпев, развернул карту. На ней, ближе к западному срезу, - большое село Каплуновка, севернее ее - Чемодановка, глубже и южнее - Мойка и Пархомовка. А вот и дорога, по которой я еду, она тянется к Каплуновке с северо-востока. Близ села, в километре от него, есть роща, перекресток дорог и высота. Судя по отметкам на карте, высота господствует над окружающей местностью. Значит, надо как можно скорее оседлать ее, выдвинуть туда артиллерию. Тогда-то мы и опередим противника в развертывании на выгодном рубеже.
Штаб полка я догнал в поселке Новая Одесса. Домов тут не было - только печные трубы торчали среди опаленных огнем, почерневших яблонь и груш. Начальник штаба майор С. К. Аветисов доложил:
- От конной разведки донесений пока нет. От офицера связи, направленного в восьмую дивизию, - ничего.
- Вызовите всех комбатов!...
Аветисов тотчас послал за ними. Самое неприятное то, что нет никаких сведений о противнике. Мы идем пешком. Навстречу же нам движутся немецкие танки и бронетранспортеры. Таким образом противник значительно опережает нас в скорости и маневренности. И чтобы как-то выровнять положение, мы обязаны знать его группировку и ближайшие намерения. То есть дело за разведчиками. А они молчат. Почему?
Вызвал помначштаба по разведке старшего лейтенанта С. И. Бобрикова. Он отвечает неуверенно.
Вот оно - пятимесячное пребывание в тылу. Благодушествует. Приходится говорить с ним резко:
- Очнитесь, Бобриков. Приказываю немедленно связаться с конной разведкой. Добыть пленного. Выяснить, есть ли у фашистов "тигры" и "фердинанды".
Начальник связи старший лейтенант В. А. Галиев вроде бы неплохо подготовился к бою. Телефонисты знают свои задачи и по первому сигналу потянут проводную связь к батальонам и батареям. Экипажи радиостанций уже посланы в штабы батальонов, но работать в эфире до начала боя им запрещено: у противника широко развита система радиоперехвата.
- Но почему не предусмотрена связь с тыловыми подразделениями?
- Сейчас же организуем, - отвечает Галиев. - Резерв связи у меня есть.
Связь с тыловыми подразделениями - далеко не мелочь. В скоротечном встречном бою отсутствие связи может больно хлестнуть полк, оторвать от него тылы и даже оставить их в руках противника. Это я и напомнил Галиеву.
Между тем к штабу полка, лихо осадив коня, подскакал комбат-3 Грязное. Подъехал комбат-1 Мыльников. Он и коня-то подобрал себе по нраву - широкой кости, сильного, спокойного. Появился и комбат-2 Чистяков, на этот раз без опоздания и сопутствующих оправданий. Вообще он стал более собранным.
Почти одновременно с комбатами подъехал начальник штаба дивизии. Беспокойный он человек, полковник Кожушко. Случая побывать на передовой не пропустит. И вот сейчас Иван Никитович развернул карту, уточнил границы полосы, в которой должен наступать полк. Она несколько сместилась к югу, поэтому батальон Мыльникова наступал уже в полосе соседа - 8-й дивизии. Необходимо немедленно перевести батальон с правого фланга походного порядка полка на левый.
Комбаты делают пометки на картах. Говорю Грязнову:
- Дело за твоим батальоном. Захватишь господствующую высоту - считай, что задача овладеть Каплуновкой наполовину выполнена.
- Артиллерию даете? - деловито осведомился он.
- Вся артиллерия на тебя будет работать...
Комбаты уехали, полк продолжал движение на Каплуновку.
Вернулся наконец из 8-й дивизии наш офицер связи лейтенант Е. С. Демиховский, доложил обстановку: соседний 25-й полк своим левофланговым батальоном уже более суток ведет трудный бой на северных подступах Каплуновки. Село превращено фашистами в мощный опорный пункт. Много тяжелых танков и самоходных орудий поставлено гитлеровцами в засады.
Только отпустил Демиховского, прискакал красноармеец с донесением от командира взвода конных разведчиков лейтенанта В. В. Дудкина. Лейтенант сообщал: из Каплуновки на юг, юго-восток и восток вышли три подвижные группы противника. В каждой - три-четыре бронетранспортера с пехотой, видимо, разведка. С одной группой уже завязало бой наше походное охранение - усиленная 8-я рота старшего лейтенанта А. С. Чиркова.
- Наконец-то! - с облегчением вздохнул майор Аветисов.
Я очень хорошо понял начальника штаба, как и он, почувствовал, что спало нервное напряжение: наконец-то мы видим противника, вступаем с ним в боевое соприкосновение.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
