— А я предупреждаю вас! — возвысил голос Линк, побагровев еще пуще. — Здесь командую я. И я не позволю, чтобы мне угрожали. И команда, которую вы так… очаровали, — последнее прозвучало насмешливо, — не станет поддерживать вас. Моряки тоже боятся заразы. Они провели собрание и решили, что все больные с «Элизы» и с призового фрегата должны быть высажены на берег, на Азорских островах. В Корво есть госпиталь…
— Вы хотите сказать, чертов чумной барак, где процветают всяческие болезни. Из ста человек, которые поступают туда с одним заболеванием, девяносто умирают не от него, а от чего-то совсем другого.
Судовой лекарь ткнул рукой в койку.
— Если это не «желтый Джек», сэр, значит, тиф, и мы в любом случае должны избавиться от больного.
Тиф! Хотя нить разговора ускользала от Джека, это слово он понял. Он видел эпидемию тифа в Квебеке — сотни валяющихся в палатках людей потели, кричали, плакали и разговаривали с призраками, к которым многим из них суждено было вскоре присоединиться. Джек поежился: еще недавно его бросало в жар, а сейчас пробрало холодом.
— О… оде… одеяло… — заикаясь, пробормотал он.
Рыжий Хью подтянул одеяло к его подбородку, продолжая тем временем вести спор:
— А я утверждаю, что этот человек болен гриппом, да, в тяжелой форме, согласен, но тиф, который еще называют «лагерной» или «тюремной» горячкой, тут ни при чем. Мне довелось бывать и в военных лагерях, и в тюрьмах, так что эту заразу я распознаю моментально. Все, у кого миновал кризис из экипажей «Робусты» или «Константина», пошли на поправку.
— Ага, правда, больше трети той и другой команды отправилось на тот свет. Я не позволю заразе распространиться и на мой экипаж.
— Ваши люди уже заразились, капитан, даже если это пока и не проявилось. Лейтенант Абсолют только первый из многих.
Конечно! Теперь Джек вспомнил, что за три дня до того, как его свалил с ног недуг, чуть ли не половина освобожденных из трюма изможденных пленников тоже слегла. Многие заболевшие, включая капитана «Робусты» с немалой частью французских матросов, умерли от лихорадки, и их тела сбросили в море. Прошел даже слух, что больные составили заговор, пытаясь захватить «Нежную Элизу», да только чего бы они этим добились? Смерть ведь не надуешь.
— И потому мы высадим его на берег.
— А вы не хотите рассмотреть иной вариант? — спросил ирландец.
— Какой?
— Плыть в Лиссабон. Это прекрасный город, где можно получить надлежащую врачебную помощь, а не чумной остров. Сдадите своих больных в карантин, и пусть тамошние призовые агентства рассудят, как быть с «Робустой».
— Я сказал вам, Макклуни, что свою добычу я отведу в Бристоль.
— А разве правила не гласят, что с призами следует разбираться в ближайшем порту?
— К черту ваши правила, сэр! — нахмурился Линк. — «Робуста» представляет собой слишком большую ценность. Меня в Лиссабоне уже раз обдурили, и больше я такого не допущу.
«Это можно понять», — подумал Джек, улыбнувшись. «Робуста» и впрямь была богатой добычей, ибо до того, как потерпеть неудачу в бою, сама ограбила три торговых судна. Может, трюмы ее и не ломились от золота и сокровищ, но дорогими товарами они были набиты битком.
— Так что в Бристоль мы и вернемся, — продолжил Линк. — А те больные, что пойдут на поправку, пусть следуют за нами туда… из Корво.
Рыжий Хью вздохнул и покачал головой.
— Я вижу, капитан, что вы пытаетесь наложить руку на часть приза, которую столь неохотно обещали моему юному другу. Но, как его представитель, я не могу этого допустить. А поскольку я предвидел возможность подобного развития событий, мною были приняты меры предосторожности. Вот только первые из них.
Ирландец вышел из-за стола. Джек из последних сил напряг зрение и убедился, что ему ничего не мерещится: в каждой руке Хью держал по пистолету.
Он помахал ими.
— Надеюсь, вы проявите достаточно благоразумия, чтобы покинуть эту каюту.
На долгий момент воцарилась тишина. Физиономия Линка делалась все темнее.
— Вы затеваете бунт, сэр?
— Нет. Мы не на вашем корабле, а на «Робусте», которую вам бы в жизни не захватить без помощи этого паренька. Поэтому, я полагаю, он заслужил небольшой отдых.
Линка чуть не хватил удар.
— Но я командую обоими кораблями! Мое слово — закон!
— Silent enim leges inter arma. Очень мудрое высказывание — жаль, не помню, кому оно принадлежит. Будь наш юный друг в лучшем состоянии, он наверняка бы припомнил. Он ведь получил классическое образование, причем совсем недавно.
— Ну а сейчас, джентльмены, — ирландец выразительно помахал пистолетами, — будьте любезны удалиться.
Судовой врач ждать себя не заставил. Линк уходил неохотно, с угрозами.
— Бог свидетель, — объявил он напоследок, — я соберу людей и вышибу вас отсюда.
— Вы вольны попытаться, почему бы и нет. Но не забудьте им кое о чем напомнить.
Джек услышал негромкое звяканье. Хью постучал стволом пистолета по какому-то металлическому предмету.
— Как уже было сказано, эти маленькие мечущие свинец механизмы — только одна из предусмотренных мною оборонительных мер. А поскольку ваши люди видели в действии и другие мои игрушки, не думаю, что они проявят такое уж рвение, выполняя ваши приказы.
Если Линк и собрался что-то ответить, то все его возражения остались за захлопнувшейся дверью.
Джек услышал приглушенную брань, звук удаляющихся тяжелых шагов. Потом с палубы донеслись выкрикиваемые капитаном приказы.
— Пива, — прошептал он.
— Прости, парень, сейчас тебе нужна вода, и побольше.
Он поднес к губам друга черпак, и Джек неохотно к нему приложился.
— Прошлой ночью шел дождь, поэтому вода свежая.
— А мы… — пробормотал Джек, — мы…
— В безопасности? — Рыжую бороду расщепила улыбка. — Ну… скажем так, не в великой. Но надеюсь, мои доводы возымели какое-то действие. К тому же Линк не пользуется любовью матросов. Он будет пыхтеть, бушевать и пытаться уморить нас голодом, а потом направит оба корабля в Бристоль, где попробует повернуть дело так, чтобы по прибытии меня повесили.
Джек исходил потом, и в то же время его бил озноб.
— Я умру? — спросил он.
Ирландец опять улыбнулся.
— Ты разве не слышал, как я говорил о своем врачевательском даре. К тому же у меня всегда есть при себе нечто целительное. — Он потянулся за шляпой и показал ее Джеку. — Ты разве никогда не замечал на ней ветку омелы? Это не просто украшение. Из нее готовят прекрасный отвар. А потом… дай-ка взглянуть. — Ирландец пошарил за шляпной лентой и выудил что-то, похожее на лесной орех. — Ну-ка, посмотрим, сумеем ли мы сыскать для него паучка.
