мазнув, окрасило его резцы и губы, обдав вкусовые рецепторы прогорклым вкусом грудинки.
Эрика вырвало, и горячая рвота брызнула в сторону головы трупа, откуда потекла обратно ему на лицо. Его блевотина смешалась с похлебкой смерти, которая плескалась вокруг и впитывалась в него, и когда он сплевывал и зажимал рот, Эрик поклялся Богу, что убьет Тоню и всю ее гребаную семью еще до окончания этой ночи.
11.
Единственной вещью, которую Фрэнк заставил парня купить на свой выигрыш, был чертов сотовый телефон, и когда он в пятый раз переключился на голосовую почту, Фрэнк чуть не выбросил трубку в окно.
- Ответь на сраный звонок!
Фрэнк подъехал на арендованном автомобиле к дому Букера, желая показать ему фотографии земли, которую нашел для его "таинственного особняка". Он знал, что парень будет от этого без ума, можно было сказать, что этот дом значил для него целый мир.
Но Фрэнк начал сомневаться насчет этого Букера. Парень не пускал Фрэнка в свой дом, и, казалось, нервничал по этому поводу. Он был непреклонен в том, чтобы Фрэнк никому ни слова не говорил о том, на что он тратит свои деньги, что поначалу не казалось таким уж странным. Фрэнк мог понять молодого парня, желающего сохранить все в тайне, чтобы не привлекать стервятников, дальних родственников, давно потерянных братьев и сестер.
А потом он показал Фрэнку свои планы относительно особняка. Оборудованного - как выразился Букер с озорной ухмылкой - полностью функциональным подземельем.
Он просто увлекался извращенным дерьмом, вот и все. И очень смущался из-за этого.
Что-то все еще не сходилось, но Фрэнк должен был признать, что, после того как все уже было сказано и сделано, ему действительно было насрать. Букер, возможно, воспринимал Фрэнка как приятеля, и Фрэнк пользовался этим, как только мог, но парень был всего лишь инвестицией. Билетом Фрэнка в лучшую жизнь для него и его семьи. Больше никакого дерьма. Он мог бы уйти на пенсию, мог бы путешествовать по миру, он мог бы жить в свое удовольствие.
Даже если бы Букер оказался Чарли гребаным Мэнсоном, Фрэнк просто улыбнулся бы, кивнул, и сказал ему быть осторожным. Черт возьми, Фрэнк был готов закапывать за ним ебучие трупы, если это сулило ему большой куш.
Он снова набрал номер, когда очередной раз сворачивал, теперь, возможно, в пяти минутах от езды до места назначения. Букеру нужно было продолжать видеть, как сильно он нуждается во Фрэнке, нужно было продолжать думать, что Фрэнк необходим ему в его новой жизни – что он для него незаменимый человек.
Двадцать акров леса в окружении по меньшей мере сотни других. Никаких соседей. Уединение. Человек мог петь "Звездно-полосатое гребаное знамя" через мегафон на своей крыше, и никто, кроме деревьев и животных, его не услышал бы. Фрэнк даже позвонил землевладельцу, обработал его и получил чертовски хорошую цену.
И это все благодаря мне, малыш. Ты захотел, а я пошел и достал это для тебя. Даже доставил "BMW" чурбану, как ты просил. Я здесь ради тебя.
Фрэнк бросил свой телефон на пассажирское сиденье, когда тот снова переключился на голосовую почту, схватился за руль обеими руками и улыбнулся.
Я это заслужил. Я, блядь, заслужил это.
И теперь меня ничто не остановит.
* * *
К тому времени, как они подъехали к дому, фургон был пуст, задние двери были открыты. Когда они ехали следом, Вайнона заставила Арни отстать и держаться достаточно далеко, чтобы задние фонари фургона оставались в поле их зрения. На минуту она подумала, что они потеряли фургон, но вот он, брошенный перед маленьким дерьмовым домиком.
В задней части фургона были лужи крови, наручники свисали с металлических скоб. Фургон выглядел как какая-то причудливая, сделанная на заказ конструкция, и Вайнона готова была поспорить, что замухрышка использовал свой, вернее ее выигрыш, чтобы заплатить за это.
Откуда, черт возьми, взялась кровь? Тоня не успела бы порезать его, а затем увести в дом. И зачем бы ей для этого было тащить его в кузов?
- Что нам теперь делать, ба? – спросил Бенни.
- Да, - сказал Арни, затем фыркнул и сплюнул в грязь комок желтых соплей. - Тоня там веселится, и это несправедливо. Я тоже хочу над ним поиздеваться. Разве сейчас не моя очередь?
В мозгу Вайноны сработал сигнал тревоги. Что-то здесь было не так. Тоне ума бы не хватило сделать что-нибудь, кроме как порезать его, или, возможно, избить до смерти. Если бы Тоня сделала это, ублюдок сейчас истекал бы кровью валяясь в грязи, а она стояла бы рядом вся забрызганная ею, вероятно, скалясь до ушей, готовая ткнуть в лица своим братьям, что она поймала сукина сына прежде, чем они успели туда добраться.
Но Вайнона не сказала этого Арни.
- Знаешь что, Арни? Ты прав. Ты был хорош, и заслуживаешь того, чтобы заняться им. Почему бы тебе не пойти туда, и сказать своей сестре, чтобы она тащила свою задницу сюда. А ты можешь остаться и делать с ним все, что захочешь.
- Правда? - Арни улыбнулся так, что оголились десны, а глаза превратились в щелки.
- Эй, это несправедливо. Бааа, это нечестно. - Бенни топнул ногой и всплеснул руками, как ребенок, которому только что сказали, что он не получит десерт. - Почему Арни должен получать все удовольствие? Разве это не я справился с этим парнем-террористом? Разве не я заставил его говорить?
- Да, да, ты это сделал. Но мне нужен сильный мужчина здесь, рядом со мной, на случай, если случится что-то плохое. Что-то вроде телохранителя.
- Телохранителя?
- Точно.
Хмурое выражение лица Бенни медленно превратился в ухмылку.
- Да, я буду оберегать тебя, ба. Никто не посмеет связываться с тобой, пока я рядом. Никто.
Арни начал морщить лицо, как будто собирался надуться, и, вероятно, сказать что-то о том, что он более сильный мужчина, и что он должен
