— Черт с вами, валяйте. — В мои планы не входило общение с ними до обеда, и я направился к мебельной стенке. Набрав на панели код, я выслушал: «Hello, boss», и распахнул дверцу.
— Выкладывайте! — приказал следователь, заметив, что сейф битком забит документами.
Я радовался тому, что пакет из «Бэнк оф Нью-Йорк» на работе и этим парням придется рассматривать лишь мои старые записи да считать охотничьи патроны.
Они читали документы так, словно точно знали, что их интересует. Но я-то понимаю, что таким образом они хотят меня, человека сонного, поучить уму-разуму. Им-то явно не до сна, так лучше уж сидеть в теплой квартире, чем в пахнущем пылью кабинете или провонявшей бензином тачке.
— Вон-вон, смотри, нож побежал!
Начальник уголовного розыска сначала действительно посмотрел себе под ноги. Потом успокоился и стал слюнявить пальцы дальше. Ненавижу типов, слюнявящих пальцы. Есть влажная подушечка, а нет подушечки под рукой — отщипывай страницы на изломе. Зачем мазать слюнями чужие бумаги, животное?..
Сейф они осматривали ровно сорок минут. За это время можно было обыскать всю мою квартиру. Мстительные какие…
Они поднялись, как по команде, и угрюмый, не прощаясь, естественно, направился в прихожую. Следователь же пожевал губами и, уже немного любя меня за то, что я им все время, оказывается, говорил правду, начал прощание так:
— На всякий случай, Игорь Игоревич…
— Я смотрю фильмы. Я не должен никуда выезжать из Москвы.
Он кивнул и, сказав «до свидания», тоже вышел вон.
Чего мне не хочется, так это нового свидания с ними.
Нечего и говорить, что остаток рассвета я провел в отвратительном настроении, с больной головой и неспособным ехать в офис. И тут я вспомнил, что сегодня, черт возьми, суббота и поэтому никуда ехать не нужно. Быть может, эти двое и приперлись ко мне потому, что боялись моего исчезновения на выходные?
Но тогда им стоило сообщить об этом, а не играть в премудрых тиранов. Так что все сказанное мною им выше — в силе.
Прежде чем вырубиться хотя бы на полчаса, я завалился на кровать и, не глядя, зацепил лежащую рядом трубку.
— Старик, ты был в холле?
— Я был там.
— Ты что-то нашел?
— Я нашел.
— И что это было, Старик?
— Это была карта памяти, прилепленная к корпусу телевизора жвачкой.
Я почувствовал, как к голове моей приливает кровь.
— И ты, конечно, уже выяснил, чья это карта…
— Это карта Коломийца.
Глава 10
Я много плачу за отказ персонала от привычек и слабостей. На выходе из компании стоит детектор, не позволяющий выносить из «Глобал» носители электронной информации. Попытка вынести на крыльцо компакт-диск, карту памяти или жесткий диск мгновенно фиксируется, и с нарушителем порядка начинает вестись долгий, нудный разговор, заканчивающийся, как правило, увольнением с запятнанным реноме. Следующий работодатель обязательно позвонит мне, а я скажу ему, что устраивающийся к тебе, коллега, человек крал из офиса информацию для продажи конкурентам. И этому человеку откажут под любым предлогом. Следующим местом его работы будет дворницкая.
Любой контакт в Интернете, прежде чем направиться привычной дорогой в Сети, проходит контроль в конторе моего Старика из СВР. Уволенные из отдела «К» и подобранные мною спецы фильтруют информацию и в случае сомнений в лояльности послания тут же сообщают мне. Участь человека, попытавшегося сбросить инфу, предрешена. Выход на другой компьютер из офиса запрещен. Сначала я держал это в тайне от персонала, но когда стало ясно, что в связи с немыслимым потоком уходящей информации придется расширять штат бывших сотрудников «К», я решил пойти другой дорогой. Я демаскировал спецустройства, и попытки вынести информацию тут же сошли на нет. Несколько раз, правда, мне приходилось устраивать показательные суды над непонятливыми, и теперь, дай бог памяти, за два последних года я не припомню ни единого случая, чтобы кто-то решился поиграть в шпионов. Сегодня, прежде чем послать поздравления по Интернету маме, проживающей в Германии, сотрудница десять раз подумает, есть ли в отделе кадров информация о том, что мама в Германии.
Таким образом, тот, кто решил бы украсть карту памяти у Коломийца, испытал бы немалые трудности с ее выносом из «Глобал». Все флэшки номерные, они закодированы и охотно работают с детектором. Единственная проблема, разрешить которую нереально, — это посетители. Им я не могу запретить приходить с компакт-дисками, флэшками и буками. Я еще не совсем сумасшедший и понимаю, как дорого стоит каждый клиент. Их аппаратура с моей не сотрудничает, однако если они понесут из холла ту же карту Коломийца, то их тут же остановят.
В холл со своими буками и карманными компьютерами входите — добро пожаловать. Но из холла в офис вы можете попасть, милые партнеры, только пройдя контроль. И на этом контроле вы оставите все свои прилады в камере хранения в том же холле.
Не потому ли «Глобал» процветает?
Сегодня суббота, и потому офис пуст. Работает только склад и несколько человек из отдела продаж. Есть еще бухгалтер, оформляющая финансовые документы, но все они находятся не в головном офисе. В будние дни в «Глобал» работает две сотни человек, так что при таких обстоятельствах можно смело утверждать, что сегодня офис пуст.
Все утро после бессонной ночи мне не хватало воздуха. Я распахивал настежь окна, включал кондиционер, вентилятор, но от этого я стал задыхаться еще сильнее. Когда я догадался, что принимаю гипервентиляцию за недостаток кислорода, я вырубил всю аппаратуру, нашел на кухне целлофановый пакет и надел его на голову. Несколько минут втягивания собственного углекислого газа привели меня в чувство и заставили сердце биться спокойно.
Но на улице я все равно освободил кабриолет от крыши и до «Глобал» добирался при свистящем в ушах ветре.
Старик уже был на работе, он ждал меня.
Мы зашли в его кабинет, он открыл сейф и мягким, но уверенным движением руки положил на стол флэшку.
— Мои люди считали код. Это карта Коломийца.
— Я ничего не понимаю! — чертыхнувшись, я вынул сигареты и закурил. — Я совершенно ничего не понимаю, Старик!
Мне пришлось изложить ему историю, рассказанную следаку и угрюмому, только теперь не опуская самое главное.
— Они были здесь, Игорь, — вынув свою пачку, он чиркнул «Зиппо», и в кабинете запахло его вишневыми сигариллами. Обычно он курит по одной-две в день, в особых случаях. В остальное время курящим я его не видел, наверное, скрывается от публики или дымит дома. Я думаю, что последние дни работы в своей Конторе он только и думал о том, как будет курить вишневые сигариллы. Денег у него, верно, хватало бы на них и в СВР, но кто бы там понял костюм от Бриони и собственный «Мерседес»? Разведчики, которые имеют свой «мерин» и костюмчики за две штуки баксов… как бы это сказать… подозрение вызывают у своих, что ли. — Я получил твое письмо и сразу приехал. И через минуту после того, как флэшка оказалась в моем кармане, явились двое. Они показали мне документы и, ни слова не говоря, направились к телевизору. Они-то и доломали антенну. И слава богу. Я больше не буду видеть эту херь.
— Старик, мы крутим ролики в записи. Для этого антенна не нужна.
— Тогда держи наготове пару машин с бугаями из экстренной психушки. Мои люди на грани. — Глубоко затянувшись — я не понимаю, какие легкие нужно иметь, чтобы так затягиваться сигарой, — он равнодушно заметил: — Ты сегодня в черных очках…
— Я не хочу видеть мир такими глазами. Я ужасно хочу пить, но боюсь.
— Тогда пей воду.
— Воду я и боюсь пить. Во мне килограмма два готовых к использованию дрожжей. Если на них ляжет вода, она тут же превратится в брагу.
— Добрый совет, — и он интимно зашептал, — берешь стопарь водяры, капаешь туда две капли нашатыря и накрываешь лимоном. Глотаешь сырое яйцо и следом заваливаешь готовую архитектурную композицию.
— Спятил?
— Игорь, так делают все разведчики мира.
— Я не разведчик, я тут же начну блевать.
— В этом-то и фокус. Через минуту твой желудок свободен и благоухает, как кошачий туалет «Чистюля».
Я покосился на плазму.
— Хорошо, я закажу на случай шухера две машины. Но убей меня, если я понимаю, зачем карту прятать в холле…
Подкинув флэшку в руке, я направился к выходу. В самых дверях, оказавшись в зоне действия детектора, я услышал мерзкий зуммер.
— Гражданин в сером костюме, задержитесь на минуту! — подобного здесь не звучало около двух лет.
Я остановился и посмотрел на Старика. Он не торопясь приближался ко мне.
— В холле можно работать с компьютером? — спросил он.
— Да, это я клиентам разрешаю.
— Я знаю, я просто так спросил. Так вот, приходит клиент, смешивается тут с толпой себе подобных, незаметно вынимает из-за телевизора карту, вставляет в свой комп и скачивает информацию. Работой с ноутбуком в холле «Глобал» никого не удивить, этим здесь занимаются постоянно. Потом клиент вынимает карту, лепит на жвачку изо рта и крепит на место, на заднюю панель телевизора. И проходит через зону электронного контроля. Детектор молчит.
